Луч света в ненастный день (fb2)

- Луч света в ненастный день 791K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Анна и Татьяна Аксинины - Анна Аксинина

Анна Аксинина, Анна и Татьяна Аксинины
Луч света в ненастный день

– Доброе утро, Елена! Вы не могли бы спрыгнуть с Октябрьского моста?

«Ну, ничего себе, предложение с утра! Я сплю? Или чей-то розыгрыш? Ах да, я же вчера на кастинг ходила».

– Это для фильма? Э-э, здравствуйте!

– Да. Видите ли, нет подходящего каскадера, а у вас в анкете написано: «разряд по прыжкам в воду».

– Какой нужен прыжок, сложный?

– Нет, самый простой, «солдатиком».

– А сколько это стоит?

– Пятьсот долларов.

– Вы что думаете, я цен не знаю? Прыжок с высоты больше 20 метров…

– Тысяча долларов!

– Я согласна! А подробнее? И представьтесь, пожалуйста.

– Меня зовут Александр, я помощник режиссера. А подробности давайте обсудим прямо перед съемкой, чтобы вы чего-нибудь не забыли.

– Но когда эта съемка?

– Если вы готовы – сегодня, и чем раньше – тем лучше.

«Вот почему так рано позвонили, ещё девяти нет, им, наверное, важно определенное освещение»

– Я готова, хоть сейчас. А в чем прыгать, мне купальный костюм выдадут?

– Нет, героиня решила свести счеты с жизнью, поэтому прыгает в обычной одежде: узкая юбка до колен и блузка. Все подберем по анкете на ваши размеры. Елена, за сколько времени вы доедете до метро «Площадь Маркса»?

– Думаю, за час, максимум – за полтора. Где точно встречаемся?

– На стоянке метро «Площадь Маркса», где Сан-Сити. Наш минивэн серый, запомните номер… Еще одно условие: зрители не должны знать о дублерше, поэтому не надо болтать направо и налево о прыжке.

– Да мне и хвастать некому.

– Значит, договорились.

Лена дала отбой и побежала в ванную.

Самолет не успел набрать высоту, как снова вернулась боль. Боль резко ударила в бок, отчего он невольно согнулся. Николай достал таблетку из барсетки. Врач предупредил, что обезболивающее нельзя применять часто, лишь при крайней необходимости. Каждая таблетка укорачивала его жизнь, которой и так почти не осталось. Он нажал красную кнопку вызова бортпроводника. Высокая и красивая стюардесса в синем форменном костюме и белоснежной блузке с голубой косынкой подошла к его креслу.

– Можно мне воды? – Попросил он.

– Не положено. Мы взлетаем, подождите немного, – она взглянула на него пристально. – Вы плохо себя чувствуете? Может быть, вам срочно нужна медицинская помощь? Мы можем вернуться в аэропорт.

– Нет, что вы! Просто голова что-то закружилась.

Не хватало, чтобы его сняли с рейса. Он стиснул зубы и попытался улыбнуться стюардессе. Она внимательно посмотрела на него. Молча, отошла и вернулась через пять минут со стаканом воды.

Он запил лекарство водой и закрыл глаза. Сейчас пройдет. Он выдержит утомительный и продолжительный полет, чего бы это ни стоило. Он должен, должен попасть в тот город, закончить дело всей жизни. Он родился и вырос атеистом, не верил ни в Бога, ни в черта, но двадцать лет назад душа его повернулась к неведомой милосердной силе. И сейчас он молился ей, чтобы последнюю просьбу исполнила: позволила дожить и успеть. А дальше он готов ответить за все свои грехи в полной мере. Он опустил спинку сидения и закрыл глаза.

…Ему опять приснился 77-ой год. Они удрали в лес, чтобы поесть черники. Интернат стоял в сосновом бору. Сразу за забором начинался большой лог с черникой. Ягоды поспели, мальчишки вчера лазили, ели. Сказали, ягода спелая и вкусная.

Им обоим было по 9 лет. Коля был старше Витька на 7 месяцев, поэтому считался лидером в их тандеме. По-разному начиналось детство мальчишек. Витю подбросили младенцем, никаких сведений о горе-мамаше найти не удалось. Коле повезло: он помнил мать. Хотя мать спилась и умерла, но у Коли осталась младшая сестра. За этот оставшийся «осколок» своей семьи мальчик любого бы порвал. Была великая цель: выучиться, забрать сестру и жить семьей. Коля обожал свою сестру. Сестра являлась светлым лучом надежды, веры и любви в его серой интернатской жизни.

День выдался замечательным, заведующая куда-то укатила до вечера. Воспитатели особо не заморачивались присмотром за детьми, наслаждались нежданно выпавшим днем отдыха, отдыха от злого всевидящего ока заведующей, которую все без исключения за глаза величали «ведьмой». Ребята радостно побежали к забору. Целый день был полностью в их распоряжении. Прекрасный солнечный день!

Мальчики пролезли через дырку в деревянном заборе и оказались в лесу. Черника в ближнем логу оказалась выбранная, и даже кусты местами вытоптаны. Они зашли в соседний лог, поднялись на пригорок. Им пришлось углубиться в лес, пока они нашли то, что искали: полянку спелых крупных ягод черники. Они до отвала наелись сизых ягод, затем прилегли на ветки упавшего дерева. Красота и тишина вокруг сморили их. Комары не докучали особо в то лето. Мальчишки натянули на головы капюшоны от ветровок и заснули на ветках.

Проснулись они от шума дождя. Первые крупные капли громко били по листьям и траве. Ребята открыли глаза. Над ними качались, изгибаясь от ветра кроны сосен. Низкие черные тучи полностью наглухо затянули небо. Дети вскочили на ноги и побежали домой, в интернат. Но что это? Вместо знакомых мест, хоженых-перехоженных, они попали в какое-то болото: высокая осока, папоротник и кочки. Не было никакого болота рядом с интернатом! Они повернули в противоположную сторону. Мальчики шли, пробираясь через колючие кусты акации и шиповника, и понимали, они заблудились.

Хиленькие тряпочные ветровки промокли. Хлюпала вода в ботинках. К тому же Коля стер ноги мокрыми носками в грубых тесных ботинках. Он понимал, что содрал кожу на пятках. Каждый шаг давался с трудом, но он изо всех сил старался не показать, как ему больно. Витя еле брел за ним, у него дрожали губы и слезы стояли в глазах.

Коля с тоской смотрел на серое угрюмое небо. Ни одного солнечного лучика. Если бы хоть на минуту выглянуло солнышко, он бы нашел дорогу домой.

Они не знали, сколько прошло времени. Понимали, что безнадежно опоздали вовремя вернуться в интернат. А потом и это стало неважным. Они машинально перебирали ногами, лишь бы не стоять на месте. Падали, поднимались и снова шли.

К вечеру ветер стих, похолодало, дождь недолго поморосил мелкими каплями, а затем прекратился. Несколько косых солнечных лучей пробились сквозь серую мглу. Коля обрадовался: теперь он знал дорогу домой…

Стюардесса тронула его за плечо: «Просыпайтесь, самолет снижается. Мы прилетаем в аэропорт Толмачево города Новосибирска».

«Вот повезло! Тысяча долларов – это плата за полгода в магистратуре», – радовалась Лена и даже запела, стоя под душем. Много дней она ломала голову, как заработать деньги, чтобы в сентябре продолжить учебу. Ей даже во сне приснилось, что она вносит деньги на свой счет, берет из мешка пачками – и сует в банкомат. А потом не может вспомнить номер счета. Доучиться осталось всего год, родители мечтали об этом. Этот гонорар за один прыжок в воду – как свет в конце тоннеля. Столько всего обрушилось на Лену за последние два года, а сейчас, кажется, несчастья достигли дна, и дальше всё будет только лучше. Словно лучик солнца пробился сквозь тьму, что окружала её.

Жила-не тужила, послушная дочка любящих родителей, младший ребенок в семье. Старшие братья, взрослые, жили отдельно в Москве. Особой роскоши не было, но был достаток: квартира, машина, дача. Поездки в отпуск в Карелию, по Золотому Кольцу России, в Питер (на Юг не ездили, здоровье мамы не позволяло). Для Лены выбрали престижный ВУЗ, филиал московского. Лена поступила на бюджетное место в бакалавриат. А на магистратуру деньги положили на отдельный счет. Папа ещё работал, преподавал в автошколе, мама, детский врач, недавно ушла на пенсию, с гипертонией как-то справлялась.

Со спортом Лена рассталась в выпускном классе, учебные нагрузки плохо совмещались с тренировками, сборами, соревнованиями. А до этого занималась плаваньем с семи лет, а с двенадцати стала прыгать с вышки. Плавать начала по необходимости, после травмы позвоночника, а потом увлеклась всерьез, имела разряды, призовые места.

В шесть лет девочка упала с дерева, повредила позвоночник. Сначала гипс, потом полгода в корсете. Мама «поставила на уши» всю российскую медицину. Нашлась клиника в Германии, нужной специализации, обещали после операции и реабилитации полное выздоровление. Деньги были непомерные для семьи. Уже просчитывали варианты, как продать квартиру и переехать в комнату. Папин знакомый посоветовал обратиться в Фонд помощи детям. Собрали кучу документов, прошли комиссию – и Фонд выделил деньги! Мама всегда вспоминала об этом со слезами на глазах.

После Германии врачи рекомендовали занятия в бассейне для разгрузки позвоночника и укрепления мышц спины. Лену записали в секцию, вроде как – для лечебной физкультуры, а она оказалась способной. И ещё дисциплинированной: сказал тренер, делать дома комплекс упражнений – Лена делала ежедневно, дали дорожку в 7 утра – Лена ни разу не опоздала.

Плавать и нырять она любила с детства, летом на даче ныряла с мостков «солдатиком». Дача была недалеко от берега реки, и не какой-нибудь Инюшки, а Оби. Родители умели плавать «саженками» и «по-лягушачьи», так и Лену научили. Запрещали только заплывать далеко на быстрину и нырять с пристани, а то под дебаркадер утянет.

Если не считать травмы и операции детство и юность Лена вспоминала сейчас, как очень счастливое время. Какими мелкими были её огорчения! Переход из начальной школы в гимназию дался нелегко, да ещё её подружка с первого класса, Катя, ей «изменила», переметнулась в компанию из трех бойких девчонок. Лену туда не приняли: вечно занята, то домой спешит, то на тренировку. От проказ вроде сбегания с уроков в кино или поджигания петарды в школьном дворе отказывается – скучная, что с неё толку.

В секции подружилась сначала с Тоней, та ей покровительствовала, но как только Лена стала делать успехи, началась махровая зависть. А когда в первый раз обошла подругу на соревнованиях, то сразу стала «бывшей подругой». От обиды ревела белугой, а папа сказал: «Леночка, друг проверяется не только в беде, но и в радости».

После девятого класса многие ушли из гимназии, кто в лицей, кто в колледж. Классы, перетасовали, Лена оказалась за одним столом с Аллой, толстенькой «компьютерной» девочкой. Информатику она знала лучше учительницы, пригласила Лену домой, чтобы помочь ей с программой. Родители Аллы оба работали в какой-то фирме, где пропадали дни и ночи. Алла лопала бутерброды и толстела. Она стеснялась своей фигуры и от огорчения ела «чупа-чупсы».

Лена взялась за диету подруги, научила варить гречневую кашу, борщ, уговорила записаться в бассейн. Через год Аллу стало не узнать, у нее появилась талия, исчез второй подбородок. Она перестала быть тихой и замкнутой, в любой компании веселила всех, рассказывая анекдоты, которых помнила «целые гигабайты». Летом она бесстрашно появлялась на пляже, всегда вставала в круг волейболистов. Парни не оставляли её своим вниманием. А она перебирала кавалеров, как ребёнок новые игрушки: то бросала, то снова приближала к себе.

С начала 11 класса Алла даже стала ходить на танцы. Бедра у нее остались полненькими, коленки круглыми, но растяжка оказалась потрясающая. Лена не пошла с ней, только слушала её эмоциональные рассказы, названия танцев «венский вальс», «пасадобль», «джайв», «самба», «румба». Когда прозвучало слово «танго», Лена встрепенулась.

– Что ты сказала, танго?

– Да, завтра начинаем танго.

– Аргентинское? – Лена в детстве ходила с мамой в кино, фильм «Мое последнее танго» поразил девочку красивой музыкой, роскошными костюмами, мелодраматическим сюжетом.

– Нет, классическое бальное.

– Все равно, хочу!

– Тренерша может не пустить. Хотя, за деньги возьмет. Ты же не на соревнования метишь?

– Нет, мне для себя.

– А партнера где возьмешь?

– А что, партнера надо с собой приводить?

– Ладно, не грузись! Я Толика попрошу. Хотя я его недавно турнула, но он не сильно обидчивый. А к танцам очень способный. Только он ветреный, но тебе ведь не жених нужен.

Воодушевленная, Лена пришла в зал. Алла подвела к ней высокого гибкого брюнета.

– Знакомьтесь: Толик – Лена.

«Какой красавчик», – подумала Лена.

– А она симпатичная, – сказал Толик Алле и широко улыбнулся Лене. Она невольно улыбнулась в ответ.

Первые занятия Лене давались тяжело, как физически – болели все мышцы, так и морально – тренерша Оксана заявила, что у Лены «растяжка так себе, да и чувство ритма хромает». Лена не стала возражать Оксане, что растяжка у неё вполне достаточная для перворазрядницы. А что касается ритма – вообще пальцем в небо.

Недавно Алла вместе с мамой на заказ делала программу для обучения сольфеджио. Тестировать её она предлагала всем знакомым. Сначала на экран поочередно выводятся изображения нот, звучит пианино, названия: «до-ре-ми…». Потом надо угадать ноту. Дальше также идут аккорды. Больше всего Лене понравилось петь ноты в микрофон, и ещё отбивать заданный ритм. А в итоге оказалось, что у неё хороший музыкальный слух, и прекрасное чувство ритма. Лена не стала спорить с тренером, что сбилась из-за непривычных упражнений и быстрого темпа, но отступать и не подумала. Два месяца по три дня в неделю напряженных занятий – и пришла, наконец, легкость, появилось владение телом, отточенность движения и способность импровизировать. С Толиком возникло легкая влюбленность, в конце танца он целовал Лену, ей было это приятно.

Тренерша Оксана готовила танго на районные соревнования танцоров. Она заранее узнала, какая будет музыка. Теперь на занятиях она не включала ни «Эль-Чокло», ни «Кумпарситу», только «Либертанго». Рисунок танца стал сложнее, добавились непривычные фигуры. Только две пары должны были выступать, но кажется, другие. Накануне отбора Толик пригласил Лену к себе домой, «порепетировать». Дело было днем, но Лена сразу поняла, для чего.

– Родителей не будет до восьми. А я уже весь огнем сгораю, – Толик так и ел её глазами.

– А мне-то что до этого? – Спросила Лена с напускным равнодушием.

– Брось, ты же не из железа, я чувствую. И вообще, если хочешь танцевать танго, надо уметь отдаваться. А ты всё время притормаживаешь. Попробуй отпустить себя хоть раз.

Лена пошла с ним, как под гипнозом. Любовником он был умелым и ласковым, грех жаловаться. Потом родители Толика ещё раз ходили в гости и раз в кино.

Лена, как могла, маскировала от мамы и папы припухшие губы и круги под глазами. Отец сказал, что такая сильная косметика ей не очень идёт, а мама заступилась: «И пусть, это же для сцены. Танцы – красиво, и не так опасно, как прыжки с вышки». В конце недели неожиданно для всех Лена с Толиком прошли отбор. На районном конкурсе их красивые гибкие тела двигались то нежно, то страстно, очень слаженно, как некий единый прекрасный организм. Они получили третье призовое место.

Алла, снявшая танец на видео, сказала:

– Просто класс! Поздравляю!

А потом спросила с подозрением:

– Что-то у тебя глаза стали сиять. Уж не влюбилась ли ты в Толика?

Лена пожала плечами и не ответила.

– Учти, это у него ненадолго.

Лена подумала: «Вот увидишь, это с другими было ненадолго». А внутри все пело. Ей казалось, что чувства у них взаимные и очень прочные. А дальше – ничего, вообще – ничего! Тренерша перешла к изучению квикстепа. Лена перестала ходить на занятия, принялась срочно подтягивать учёбу. Она скучала по Толику, надеялась, что и он – тоже. Через неделю Толик позвонил и позвал в кино, но Лена не могла пойти, был день рожденья папы, они с мамой стол готовили. «Сегодня – никак! Давай завтра». – «Ладно, я позвоню». И больше он не звонил.

Тут уж Лена не выдержала и побежала исповедаться к Алле.

– Забудь, – сказала Алла. – Я тебя предупреждала. И сама ему не вздумай звонить, унижаться. И не плачь, он того не стоит.

Но Лена плакала несколько дней по ночам. Даже хорошо, что ей горевать было некогда: «учиться, учиться и ещё раз учиться». Такой плакат ей папа над столом повесил.

От первой неудачной любви Лене осталось только танго. Зато Алла освоила всю танцевальную программу, двигалась она красиво и ничуть не жалела, что для соревнований её фигура не подходит. «Зачем программисту в ядерной энергетике быть танцором экстра-класса? Я и так могу любому партнеру соответствовать». Такую специальность она выбрала себе: программист, и не где-нибудь, а на острие науки.

Тяжело было расставаться с подругой после окончания школы: Алла уехала учиться в Москву. Конечно, звонки, переписка, скайп, но встречи только в каникулы.

Это было последнее огорчение в жизни Лены. Дальше началось настоящее горе.

Папа умер. Умер совсем внезапно: сердце ночью остановилось. А мама после этого стала сильно болеть, и болела весь последний год. Деньги, накопленные родителями, таяли, как мартовский снег. Братья даже не приехали на похороны отца, они не получили сообщения. Специально ездили отдыхать в такое место, где нет связи. Потом прилетали один раз, проездом в Красноярск по делам, не погостили. С Леной двух слов не сказали. Оставили денег: Дима 25 тысяч, Аркадий 20, мотивируя, что судится с бывшей женой по разделу фирмы. Маме становилось все хуже. Лена не выдержала, написала им обоим на электронную почту, что мама почти не встает, что приходится платить сиделке, что лекарства очень дорогие. Дима перевел 50 тысяч, Аркадий посоветовал продать машину. Только «ценный» совет даром пропал, машину они уже продали.

Мама могла бы сама попросить сыновей о помощи, но она уже плохо соображала, ей казалось, что на счете ещё полно денег, что она и Лена ни в чем не нуждаются. Сессию Лена сдала наполовину досрочно, чтобы быстрей уйти на каникулы и самой сидеть с мамой. Но недолго она ухаживала за ней. Очередной инсульт, потеря сознания, сутки под капельницей. Конечно, ожидала, готовилась к худшему. Но как внезапно пронзила мысль: «Мамы больше нет»!

Опять похороны. Взяла взаймы у соседей по подъезду. Братья на этот раз прилетели вовремя. Они привезли деньги, рассчитались с долгами, побыли неделю, заказали вторые поминки. А наутро…

До сих пор вспоминать больно. Лена испытала ещё одно потрясение: она не родная дочь, а приемная.

И братьям она – никто. Аркадий так и сказал.

– Елена, извини, ты нам – никто.

– Как это?

– Пожалели тебя родители, когда ты ребёнком из леса вышла на дачу. Они тебя удочерили, а нас даже не спросили.

«Господи, как же это? Я – никто… Братьев нет… Семьи не было… Была иллюзия… Меня пожалели…».

Дмитрий говорил не таким резким тоном, но смысл был тот же.

– Лена, ты уже совершеннолетняя. Родители тебя вырастили, выучили на бакалавра, женщине вполне хватит этого образования. Теперь сама думай, как жить дальше, а на нас не рассчитывай.

– Квартиру мы поделим по справедливости, на троих, раз уж так хотели папа и мама. Срочно продадим и разделим деньги.

– Да. Сколько можно нам с братом в убогой двушке ютиться? Мне, например, супруга сына обещает родить, как только мы разъедемся с Аркашей. И ему сейчас в самый раз купить новую квартиру, пока очередная невеста не завелась.

– С юридической точки зрения вопросов нет: квартира была приватизирована на одну маму, а она написала завещание на мужа и детей. Но после смерти папы мы посоветовали ей сделать дарственную. И она сделала, на всех троих, включая тебя, Лена. И мы с братом оспаривать в суде не станем, уважая её решение. Цени!

– Так что мы имеем 2/3 в этой квартире, а на свою треть ты здесь вполне купишь «однушку». Если не будешь замахиваться на Центр или верхнюю зону Академгородка.

– Что ты молчишь?

«Что говорить, если вы всё давно решили? Ваша «убогая двушка» на окраине столицы стоила всех сбережений, которые накопили папа и мама, счастливый случай, что это были доллары, а то бы в 98-м году остался пшик. «Мальчики закончат учебу и смогут работать в Москве и жить в своей квартире, – мечтала мама. – А на старости лет, может, и мы все к ним переберемся». Мама и папа – они не иллюзия. Они меня любили, но теперь моя семья рухнула. В тот приезд они, небось, уговаривали маму меня вообще безо всего оставить».

– А что говорить, если вы всё давно решили? Я согласна, продавайте, делите. Только моя доля мне нужна в виде жилья.

– Да, конечно, на улицу тебя никто не выгонит.

– Значит, план такой: оформляем продажу и покупку одной сделкой. Остаток за вычетом издержек делим на 3 доли. Мы берем деньгами, а на Лену покупается жилплощадь.

На квартиру Лене не хватило, только на комнату. Риэлтор перечисляла плюсы: целых 20 метров, кирпичный дом, толстые стены, большая кухня, широкий коридор-прихожая, соседи – всего одна тихая интеллигентная женщина. На деле жилплощадь оказалась отвратительная: комната в двушке, первый этаж старого трехэтажного дома, на левом берегу, далеко от метро. А тихая женщина…

– Чо так долго ванну занимаешь? – Нина, соседка, вот принесла нелегкая!

– Надо мыться вот и занимаю. И совсем недолго, я даже голову не мыла.

– Ишь, как заговорила, а то всё молчала! Со стола не убрала, тараканов разведёшь. И туалет немытый, твоя неделя дежурить.

«Неправда, я вчера мыла с утра ещё до кастинга. Да что с ней спорить, она же от скуки на стенку лезет, вот и цепляется».

Лена, молча, подошла к своему пустому и чистому столу, взяла единственный предмет посуды, чашку, помыла, и поставила в свой шкафчик.

Если Нина рассчитывала на долгую перепалку во время завтрака, то просчиталась. Ни есть, ни пить Лена не собиралась. Она сразу ушла в комнату, чтобы обдумать прыжок. Она уточнила высоту Октябрьского моста, который родители называли по-старому «Коммунальный». Ничего себе высота – 30 метров! Конечно, опыт хай-дайвинга есть, в Казани она прыгала в бассейне с новой вышки высотой 20 метров. Родителям тогда ничего не сказала, мама даже обычных прыжков боялась. «Зачем тебе рисковать? Плавай себе в длину и плавай. Нам твои разряды не нужны, было бы здоровье». Но даже с немалым опытом обычных прыжков высота в 20 метров сильно поразила Лену. Первый раз бассейн внизу показался непривычно маленьким, боялась промахнуться. Зато впечатление было ошеломляющее. А с моста в Обь – не промахнешься.

«И бояться за меня теперь некому. Разве что Алле рассказать? Нет, лучше после, когда приедет. Она будет гордиться мной, и никому не разболтает. Хорошо, что сейчас вода высокая, уровень 4 метра, вчера передавали. Это уменьшает высоту до 26 метров. А глубину увеличивает примерно до семи. Папа рассказывал, дно чистят и углубляют каждый год в начале навигации, чтобы на фарватере было три-три с половиной. Вполне достаточно. Тем более что прыжок примитивный, «солдатиком». Это – плюс. А минус – прыгать придется не в купальнике, а в офисном костюме. В воздухе одежда будет парусить и под водой сильно мешать. Особенно – юбка-карандаш. Но так должен быть одет персонаж фильма. Неважно, что никто не узнает, главное, что сразу тысяча долларов за полчаса работы».

А ведь на этот кастинг вчера она попала совершенно случайно. Лена прибирала в комнате, ломая голову, куда устроиться на работу на лето, чтобы заработать на жизнь, а главное – на плату за обучение. Телефон тоненько просигналил, что кончается зарядка. Понесла включать в розетку – на экран вывалилась лента новостей «Для съемок фильма «Гордые имена» приглашаются юноши и девушки, жители Новосибирска, в возрасте от 18 до 25 лет, спортивного телосложения, имеющие спортивные разряды по плаванью и прыжкам в воду». Вовремя прочитала, кастинг не просто сегодня, он уже идет!

Очередь пришлось занимать от остановки, но двигалась она довольно быстро. В очереди прямо перед ней стояли 2 парня и обсуждали зарплату в день, предполагаемая сумма Лене очень понравилась. Мнения у них разошлись: от 700 до полутора тысяч рублей «налом» за день съемки. Они, каждый в своем телефоне, читали заметки в Интернете и обменивались информацией.

– А вот в Европе, если повезёт, тысяча евро, но за 12-тичасовой рабочий день.

– Это что! Вот каскадеры гребут хорошие бабки.

– Но они же рискуют.

– Вовсе нет. Каскадерские трюки бывают неопасные: пощечина, споткнулся и на газон упал, в лужу сел, – любые. А уж если опасные – там хорошая доплата. За прыжок с 20 метров плюс 2500 евро. А если в горящей одежде – ещё 1800.

– И ты считаешь, что это – лёгкие деньги?

«Да уж, – мрачно подвела итог Лена. – В горящей одежде с 20 метров – до низу одни угольки долетят, и те разобьются. Но у нас кино про спорт, гореть не придется, все будем плавать и нырять. И название, видимо, из песни. Как-то так: «мы хотим всем рекордам наши гордые дать имена».

У двери «фейс-контроль» отсеивал кандидатов в массовку. Непригодными считались толстые, тощие, слишком высокие, малорослые, старшего возраста, несовершеннолетние, с дефектами лица или фигуры. Парни, так хорошо просвещавшие Лену в очереди, не прошли по возрасту. Один доказывал, что ему осенью будет 18, второй пытался схитрить, что паспорт дома забыл, но не помогло. «Идите и принесите».

«А вам сюда», – Лена успешно миновала входной фильтр и попала в холл, где стояли несколько столиков, стулья. Всем раздавали листочки анкет, на обороте был напечатан номер, ей достался «243-Ж». Лена присела и заполнила: ФИО, возраст, рост, вес, виды спорта, разряды, контактный телефон, разрешение на обработку персональных данных, подпись. С готовой анкетой надо было сфотографироваться и пройти вперед через холл по дорожке между оранжевых конусов. Цифровая камера отщелкивала снимки раз в секунду, парень за компьютером, как автомат, жал на кнопки, замедляясь только, если кандидат держал номер не перед грудью. «Номер выше. Номер ниже. Всё. Идите быстрым шагом прямо на свет, улыбнитесь, там положите анкету в коробку, а потом – сразу на выход, с вами свяжутся», – бубнил он. На экране на секунду появлялось изображение с номером. «Как у арестантов», – подумала Лена.

Перед дорожкой возникла небольшая очередь, кандидаты тихонько обсуждали, здесь ли сам знаменитый режиссер, или это ассистенты. Лену эти детали не волновали. «Следующий» – гаркнули в микрофон, Лена выпрямилась и бодро пошла вперед, настраивая себя на успех привычной фразой: «Всё будет хорошо!» С полпути начала улыбаться. Яркий прожектор сверху светил прямо в лицо, под ним справа и слева стояли два столика. Там сидели какие-то, наверное, известные деятели кино, а за их спинами маячили менее значительные фигуры. Важные деятели по короткой пробежке оценивали фигуру, походку, осанку кандидатов, а когда выбирали, делали знак помощникам, которые подзывали к столику. Листочек шел в стопку на столе. А если не выбрали – в коробку запасных. Лене повезло, её анкета попала на столик. Сквозь гул и гвалт, она едва расслышала, что принята в массовку, о начале съемок ей сообщат по телефону на следующей неделе.

«Повезло, так повезло! Дня не прошло с кастинга, как пригласили сняться в эпизоде. Интересно, почему в фильме про спорт есть сцена с самоубийцей? И зачем героиня прыгает с моста? Собственно, какое мне дело до сценария этого фильма? Может, героиня выплывет и станет затем знаменитой спортсменкой. Или её спасёт знаменитый спортсмен, и они поженятся. Главное, что мне заплатят за прыжок, а потом и в массовке подзаработаю хоть сколько-нибудь».

Лена сделала небольшую разминку, причесала волосы. Она оделась в шорты и свободную майку, в качестве нижнего белья выбрала комплект для бега: широкий лиф-топ и плотные трусики. Хорошо бы в этом и прыгать, но нельзя, сценарий ради неё не изменят. Полотенце и расческу положила в пакет, мелочь на дорогу – в карман шортов. Кеды обула старые, поношенные, всё равно переоденут с головы до ног. А то вдруг в суете пропадет что-нибудь, кто там будет следить за её вещами? А какие-нибудь зеваки сопрут, пока она будет под водой. По той же причине не взяла телефон и ключи от комнаты и квартиры. Ключи положила в карман зимней куртки в стенном шкафу в прихожей. Никто не догадается, самой бы не забыть. Замок новый ставила всего неделю назад, жалко будет ломать, да и денег мало осталось. «Ничего, вот начну сниматься в массовке, там платят налом каждый день. Иногда и кормят. Так в очереди говорили». Входную дверь тихонько захлопнула. Нина сегодня после суток, никуда не пойдет, она и впустит Лену, все какая-то польза от противной соседки.

В минивэне сидели двое: ассистент режиссера Александр за рулем и длинноволосый высокий парень, Борис, оба в круглых темных очках. Никогда не нравились Лене такие круглые синие очки, как у лже-слепого кота Базилио. Помреж Александр, накаченный и стриженный почти под ноль брюнет, больше походил на борца, чем на кинодеятеля. Он твердил ей одно и то же, как слабоумной. Что тут сложного?

Пройти по мосту со стороны левого берега, героиня якобы приехала на машине, вышла и прошлась до середины реки. Место фарватера отмечено на соседнем метро-мосту. Идти надо не бодрым шагом, а понурившись. Потом постоять секунду-другую, перегнувшись через перила, глядя на воду. Дольше стоять не стоит, движение через мост не будет перекрыто, начнут мешать случайные прохожие или водители. Быстро перелезть через перила и прыгнуть вниз, изображая самоубийцу. Съемка будет вестись скрытно: из микроавтобуса, видеорегистратором из проезжающей машины, «рыбаками» с берега. В фильме этот сюжет якобы показывают в криминальных новостях. Про сам прыжок ничего не сказал, сразу видно, не профессионал. Ну, здесь Лена в его советах не нуждалась. Под водой Лену будет страховать аквалангист, сразу поможет ей подняться на поверхность и отбуксирует к берегу. Главное условие – съемка с одного дубля.

– Да поняла я, все поняла. Давайте костюм.

Лене выдали пакет с костюмом, велели переодеться и вышли. Серая юбка-карандаш, свободно крутилась на талии, но обтягивала бедра. Черная блузка-топ с глубоким вырезом без рукавов не стесняла движений. Туфли-балетки черного цвета были изрядно тесные. «А это что в маленьком мешочке? О, ужас, еще и чулки! Летом, в жару! Черные, для цельного образа. По крайней мере, они с силиконовой полоской, на бедре держатся нормально. Да и ноги не сотру».

– Я готова.

– Всё нормалёк! Давай, Боря, прическа, маникюр, майк-ап.

Боря при ближайшем рассмотрении имел длинные светлые волосы только в верхней части головы ото лба до затылка, они были зачесаны назад и собраны в хвостик, а по бокам все было выстрижено до полсантиметра. Он усадил Лену рядом с собой на второй ряд сидений и очень быстро сделал ей прическу, простую, но удобную для плаванья. Половину волос ото лба и с висков собрал в пучок на макушке, полученный хвост заплел в косу, а потом прихватил вместе с нижними волосами второй резинкой на затылке. Пучок волос сзади дошёл до середины спины, но зато ничего в глаза не лезет, не мешает. Потом Боря велел закрыть глаза и сделал макияж буквально в минуту: мазнул тенями вокруг глаз, обвел контур губ карандашом, но красить не стал. Припудрил светлой помадой. Ногтям уделил чуть больше времени: наклеил накладные темно-бордовые. Клеил быстро, профессионально, мазнул кисточкой – приложил, мазнул – приложил.

– Ну и скорость! А держаться будут?

– Сколько надо – продержатся.

Лена посмотрела в зеркало, она стала выглядеть старше, бледная, губы тонкие, под глазами как будто мешки набухли, веки покрасневшие, как от слёз. Боря был доволен:

– Вот, Алик, зацени: почти один-в-один.

– Не совсем. Давай очки оставим.

Алик протянул Лене тонированные очки в позолоченной оправе с массивными металлическими дужками.

– В таких очках прыгать в воду! – Возмутилась Лена. – Так же можно глаза повредить.

– Ладно, не кипяшись! Снимешь в последний момент и в карман сунешь. Поехали уже, а то в пробку встанем.

– Стоп, а мой гонорар?

– Гонорар – после работы.

– Нет, половину – сейчас.

Они быстро переглянулись. Лена встревожилась, неужели, хотят обмануть? Что им стоит отснять прыжок и уехать в своем минивэне? Кстати, никаких договоров они не подписывали. Может, они и не из киногруппы, а решили заработать, предложив отснятый материал. А она останется без денег, да еще и без вещей.

– Зачем тебе сейчас, прыгать с ними будешь?

– Для уверенности.

– Ага, как в кино, «когда на дело пойдем, будет сердце греть», – заржал Боря.

– Что, «не захватили»? – С нажимом спросила Лена, готовясь поскандалить.

– Обижаешь, – лениво протянул Алик.

Он нырнул в сумку и вытащил пачку пятитысячных купюр. Целую банковскую пачку!

– По текущему курсу примерно 65 тысяч рублей получается, вот 30 штук – аванс, чтобы не передумала на мосту, – он отсчитал 6 красных банкнот и протянул Лене. – Остальное получишь после. Если с одного дубля получится снять, еще пятерку премии. Ну, можно ехать?

Лена кивнула, и они поехали к мосту. Она успокоилась, что деньги есть, её не собирались кинуть. Ага! Где она их оставит? В этой самой машине? Ну, нет! Лена вынула из пакета маленький полиэтиленовый мешочек из-под чулок, свернула деньги трубочкой, туго завязала и спрятала в лифчик.

Лена, чуть запыхавшись, преодолела лестницу, поднялась на мост и пошла по тротуару. Было уже 11 часов. Солнце припекало хорошо, но светило не прямо в лицо, а в правую скулу, туфли явно натирали пятки, но можно потерпеть. Главное – сделать все точно, как договорились, на мосту, а потом аккуратно войти в воду, строго перпендикулярно, оттянув носки, прижав руки к бедрам. Тогда сила удара о поверхность воды будет минимальной. Шла она, как сказали, понурив голову, не глядя по сторонам. Только изредка поглядывала вправо на мост метро, который был метрах в сорока параллельно коммунальному. Вот и нужное место: висит красный плакат, отмечающий фарватер. Метро-мост почти полностью перекрывал вид на реку, но Лена не собиралась любоваться пейзажем. Она перегнулась через перила и посмотрела на воду. Глубину определить невозможно, но это точно – фарватер. Лена выпрямилась, перелезла через перила, встала на неширокий карниз, скинула надоевшие туфли и стала делать глубокие вдохи и выдохи, вентилируя легкие. «Один, два, три. Сейчас».

Сзади стали сигналить машины, оглянулась мельком, ей машут, кричат, но останавливаться на мосту запрещено правилами движения. Прохожих, к счастью, не было. Вдруг одна машина остановилась, водитель кинулся к ней. Мужчина бежал быстро и тянул руки, чтобы схватить её. Лена заторопилась и шагнула вперед в пустоту. Уже в падении она заметила, что совсем близко, почти под мостом метро буксир тянет баржу вниз по течению. Баржа приближается слишком быстро, и скоро будет прямо под ней. Надо будет спешно убраться с её дороги. Очки забыла! Сдернула правой рукой, зажала крепко. Тело накренилось вправо, юбка парусила… Удар! Вот, черт! Вошла в воду под небольшим углом, приложилась скользом правым боком и локоть ушибла. Лена быстро развела руки, тормозя погружение, и начала работать ногами. «Всё, я смогла, сделала это! Скорей наверх! Вдохнуть полной грудью – и плыть в сторону берега, а то баржа где-то близко уже. Ничего, ушиб небольшой, животом приложиться – вот это опасно».

Вода была холодная, намного холодней, чем в бассейне. Лена открыла глаза, чтобы не прозевать баржу, без подводных очков в заиленной зеленоватой обской воде видно было плохо, но сверху шел свет. Справа внизу возникла смутная фигура, приблизился аквалангист в маске и нагубнике, от которого шел белый шланг к баллону за спиной. Он протянул руки, Лена успела помотать головой, что сама выплывет. Но он схватил её за юбку и потянул вниз. Лена забилась, смогла его оттолкнуть. Свихнулся, что ли? И так время на исходе, в ушах шум, в глазах темнеет. Она почти всплыла, но аквалангист догнал её, поравнялся и вдруг ударил чем-то по голове. Лена в последний миг дернула головой вправо, но все равно от удара чуть не потеряла сознание. «Больно как! Гад, вот я тебя!» Она в ответ ткнула рукой что есть силы в лицо под маской и порвала металлической оправой очков гофрированную трубку. Серебристые пузыри воздуха рванули вверх. Враг хлебнул воды, поперхнулся, глаза под маской вытаращились, светлые голубоватые глаза. Он отшатнулся от Лены, пошел на подъем, энергично работая ластами, и пропал из виду. Лена выскочила, наконец, на поверхность. Судорожно выдохнула воду и глотнула воздух. В ушах звенело, перед глазами плавали круги, но сквозь них картина открылась угрожающая.

Она всплыла совсем не под мостом, течение отнесло уже метров на десять, а прямо в просвете между буксиром и баржей. Её широченный нос надвигался неотвратимо. «Утянет под днище – и конец!» – Лена набрала воздуха, нырнула и отплыла в сторону пару метров. Теперь мимо неё проплывал правый борт опасной громадины. Сильно нагруженная посудина сидела в воде низко, вдоль борта шли низкие перила ограждения, в одном месте в воду свесился конец веревки. «Если влезу на баржу, псих меня не достанет». Лена ухватилась за веревку, непонятно как подтянулась и влезла. Повезло, что узкая юбка лопнула по шву. Веревки стягивали брезент, которым были накрыты штабеля высоких ящиков. Лена проползла под брезент в щель между ящиками и отключилась.

Когда Лена очнулась, она никак не могла понять, где она и что с ней. Отчего так голова болит, левый глаз не разлепляется? Почему она лежит ничком на этом жестком неудобном ложе? Лена с трудом села и огляделась. Крыша, сквозь которую просвечивает солнце, дощатые стены слева и справа. Ящики. Она на барже! Лихорадит, сознание путается. Она на самом деле прыгнула с моста? Её хотел убить аквалангист? Или это ей померещилось? Может, она голову повредила от удара о воду? Нет, тогда бы уже утонула. Да, что с глазом? Ой, это с виска кровь натекла и уже подсохла. И юбка высохла, и блузка. Рваные чулки почти сползли, скинуть их скорее! Белье ещё влажное слегка, холодит тело. Она вспомнила про деньги, они оказались на месте. 30 тысяч! Из-за этой фигни её чуть не убили? И вот – обломайтесь! Она начала хохотать, неожиданно хрипло и неудержимо. Потом заплакала. Потом обессилела и сидела в оцепенении, в каком-то полуобморочном состоянии. А баржа все плыла и плыла вниз по течению Оби…

Вдруг раздался резкий сигнал сирены, буксир сигналил встречному судну. Лена осторожно выглянула наружу и неожиданно узнала проплывающий справа близкий берег. За те часа два, пока она была в отключке, баржа подошла почти к Сосновке. «Здесь же наша дача!» Вот оно, убежище. Братья Новицкие дачу выставили на продажу, но желающих пока не было. Председатель товарищества, которого они подключили к продаже, сказал Лене откровенно: «За такие деньги, да в разгар сезона, никто у них не купит. Можешь спокойно жить всё лето». Лена пробралась на корму, сняла и выбросила дурацкую юбку, а блузкой повязала голову, как банданой, и скользнула в воду.

Поплыла «пляжным брассом», экономя силы, которых почти не осталось. Немного прошла по песчаному берегу, потом вылезла на обрыв по тропинке, знакомой с детства. Сосновые иглы кололи ноги, среди густых кустов показался старенький поседевший забор. Сорняки за ним стояли стеной по пояс. Вообще незаметно, что в мае она здесь что-то копала и сеяла. Два дня убила зря, но мама очень просила. Как просеки, в сорняках остались тропинки, заросшие белым клевером «кашкой». Калитка – со стороны улицы, а ключ у председателя, но Лене не нужна калитка. Здесь есть доска, висящая на одном гвозде, она отодвинула её и пролезла. Соседка, Ольга Петровна, не разгибаясь, трудилась на грядках, Лена не стала её окликать, наоборот, встала на четвереньки и прокралась к крыльцу. Ключи на месте, запасной комплект, на гвоздике под крыльцом. Скорей спрятаться, закрыться и лечь! Уже чувствуя подступающую дурноту и головокружение, схватила какую-то одежду с вешалки и пошла к дивану. Тут всё закружилось и потемнело…

Проснулась в сумерки, еле-еле встала, чтобы добрести до биотуалета. «Надо же, всегда считала, что папа деньги на ветер выбросил». Зазнобило так, что зубы стучали. Закуталась в мамин махровый халат. Не зажигая света, вскипятила чайник, заварила листья малины. «Их мы вместе с мамой собирали, давно, ещё в той жизни». Слабость, наверное, от голода. Открыла банку рыбных консервов, через силу проглотила несколько ложек, запила чаем. Озноб прошел. Но голова болела невыносимо.

Взяла с тумбочки круглое зеркало, подошла к окну на веранде, где за тюлевой шторой еще светлело небо на закате. С левой стороны лица – жуть: на виске короста, щека опухла, глаз почти закрылся, до уха дотронуться невозможно. Вдруг раздался шум мотора, у калитки остановился джип, из него вышли двое крепких мужчин, чуть помешкали, и ловко перескочили через забор. Лена села на пол, где стояла, сжалась от ужаса. Шаги, ближе, мужские голоса, топот на крыльце, дергают дверь.

– Не похоже, чтобы замок на калитке открывали, да и следов нет, травой всё заросло.

– Видно что-нибудь?

– Нет никого, – прямо над её головой за окном с тюлевой шторкой.

Сердце бьется так громко, что его, наверное, сейчас услышат. «А где ключ от двери? Вдруг в замке оставила?» Не поворачивая головы, скосила глаза в сторону двери. Ключ на обычном месте, на крайнем крючке вешалки. Машинально, когда вошла, дверь закрыла и ключ повесила.

– Эй, мужики, а что это вы здесь ищете? – Ольга Петровна подошла к забору. «Дай ей Бог здоровья!»

– А мы – покупатели, объявление увидели.

– Зря сюда приехали, надо было сперва позвонить, председатель мог бы показать. А сегодня ни его нет, ни хозяйки, не приезжал никто.

– Может, спит хозяйка?

– Если бы приехала, прошла по двору, а я весь день в ограде. Вот и калитка на замке. Значит, нечего было вам лазить через забор.

– Да мы – ничо, не поломали же. Посмотрим снаружи, да поедем.

Соседка, судя по всему, уходит к себе в дом. Лена даже, кажется, дышать перестала. Мужики стоят прямо у окна, под которым она сидит. Один тихо говорит:

– Может быть, поджечь и дело с концом?

– Нет, шеф не говорил жечь. И эта баба нас видит. Поедем в город. Скажут, подожжем, только по-тихому.

Лена сидела неподвижно так долго, что не заметила, как уснула прямо на полу.

Она проснулась ранним утром, первые косые лучи солнца пробивались сквози щели в шторах. Она лежала в чистой постели, укрытая одеялом. Голова покоилась на мягкой подушке и болела гораздо меньше, Лена поднесла руку к голове и обнаружила компресс, а на виске пластырь. Кто этот чужой старик у постели?

– Леночка, не вскакивай так резко!

– Вы вообще – кто?! Как в дом попали? Я дверь закрывала.

– А потом открыла.

– Нет.

– Ночью открыла, ты не помнишь. А я – Николай, двоюродный брат твоей мамы. Дядя Коля.

– Какой дядя? Какой брат?

– Да вот же, я на фотографии с вами стою, – он торопливо вынул старомодный телефон, раскрыл обложку, вынул небольшую фотографию и дал в руки Лене. – Здесь, на этой самой даче.

Лена недоверчиво рассматривала снимок на куске плотной бумаги. «Папа, мама, девочка с косичками – я. Мне лет пять, это еще до травмы позвоночника. А рядом – дядька, намного моложе мамы. Но похож, да, это – Николай. Он и молодой был худой, жилистый, а сейчас ещё сильней усох. С мамой они совсем не похожи: темные волосы, глаза карие».

Перевернула, на обороте написано «Сосновка».

– А вы часто к нам приезжали?

– Да случалось.

– А почему я вас не помню?

– Когда я еще школьником был, потом в медучилище учился, тебя не было и в проекте. А позже – совсем редко. Я не хотел надоедать Наташе. Родня из меня не престижная. Был санитаром, ни денег, ни связей. Потом сидел. А когда перебрался на Сахалин, стало трудно ездить. Работал коком на судах, ходил в море. Теперь живу там же, только на берегу.

– Я сейчас почему приехали?

– Приехал, потому что ты одна осталась, без родителей. Подумал, надо помочь, поддержать. У меня остался должок перед Наташей и Михаилом.

– А вы знаете, что я… – у Лены перехватило горло.

– …Приемная дочь? Знаю, конечно, – Николай явно не видел в этом никакой трагедии. – Наташа рассказала, как ты к ним маленькая из леса вышла. Они с Михаилом очень удивились, как такая кроха, годика два всего, одна в лесу оказалась. Давали объявления, искали твоих родных. А потом так полюбили тебя, что удочерили. Свои мальчики у них уже взрослые были, жили отдельно, в Москве учились, а они ещё не старые были, далеко до пенсии, надеялись, что хватит времени тебя вырастить, выучить, на ноги поставить.

– Не успели выучить, – Лена заплакала от жалости к себе и к родителям.

Николай стал аккуратно промокать ей слёзы полотенцем, как опытная сиделка больному. А сам продолжал говорить.

– Ничего, Леночка, не плачь, всё теперь будет хорошо. В моей жизни было такое, что я долго не мог выйти из темного леса. И ты сейчас как будто в лесу, но обязательно выйдешь на солнечный свет. Я тебе помогу. Сейчас позавтракаем и поедем в город в больничку. А пока расскажи, что с тобой стряслось? С кем подралась? Кто тебя обидел?

– Меня убить хотели! – Выкрикнула Лена и добавила упавшим голосом. – Вернее, и сейчас хотят.

– Ну, ни х…хрена себе, заявочки! Ты не бредишь? Отвечай внятно: что, где, когда?

– Отвечаю внятно! – Лена так разозлилась, что села, невзирая на боль в голове. – Меня топил аквалангист под Коммунальным мостом, вчера утром. Но я сбежала на барже. А два мужика хотели сжечь вместе с домом, здесь, вчера вечером. Но их видела соседка. И я не брежу. Вот на лице доказательства – вам мало?

Николай раздумывал не больше секунды.

– Ясно, что ничего не ясно. Но здесь оставаться нельзя. Собирайся, быстро, делаем ноги отсюда!

– А завтрак?

– В машине поешь. И подробно всё расскажешь. Как нам выйти незаметно?

– Через лаз в заборе, вон там, возле леса.

– Годится. В той стороне – моя машина, я её за кустами поставил, совсем рядом.

Лена оказалась в машине через несколько минут в чем была: старый мамин халат, надорванные пыльные шлепки. Николая как будто подменили. Куда-то исчез добрый старенький дяденька. Лицо его стало жестким, как высеченным из камня. Двигался он быстро и почти бесшумно. Когда они, пригибаясь, дошли до дырки в заборе, он ногой отжал вторую доску, даже не приостановился. Казалось, он сейчас и стену бы прошел насквозь.

Лена проснулась от пения птиц. Да, она же в «больничке», в своей отдельной палате, комфортной, как гостиничный номер-люкс. Неделя как она в этом элитном заведении, расположенном в черте города, но в лесу. Вокруг птицы поют и клумбы цветут. Персонал вежливый до невозможности. Врач прописал лечебные салфетки на рану, пилюли, сон. Рана почти не беспокоит, голова тоже. Помимо сна, лекарство оказывает умиротворяющее действие. Лене иногда кажется, что не всё, что она помнит, было на самом деле. Может, никто не топил её, а она о баржу стукнулась? Может и джип не приезжал? Вот дядя Коля – реальность, он навещает её каждый день примерно в 11 часов, приносит фрукты, но телефон не дает. А больше ничего не происходит. Очень скучно только спать и есть, а из палаты выходить не разрешают. Из одежды – больничная пижама, шелковая голубая в цветочках, да в шкафу вещи, в которых приехала: халат, тапки, белье. Все выстирано и поглажено, а в кармане халата – пакетик с деньгами, так дорого доставшимися.

– Доброе утро! – Санитарка в светло-зеленом костюмчике принесла поднос с завтраком. – Вчера вы просили включить телевизор, доктор разрешил, но не долго, по часу утром и вечером. Вот шнур питания и пульт.

Отличная новость! Можно будет скоротать время до приезда дяди Коли. Лена приняла пилюлю, которая «до еды», и принялась за творожную запеканку с фруктами.

«Хорошо здесь кормят. Роскошные условия. Интересно, сколько это стоит? Тридцать тысяч для такого заведения, похоже, совсем пустяк. А еще делали МРТ. Дядя Коля просил не волноваться, он заплатит «без проблем». Странно как-то он появился, совсем внезапно. «Дядя Коля с Сахалина». Определенно, мама ничего о нем не рассказывала, по крайней мере, в последние несколько лет. Никаких писем, сообщений, звонков тоже не было. И вдруг явился, помахал фотографией. Да Алла в «фотошопе» может за полчаса напечатать десяток! Но он же меня спас, поместил в больницу. Вот именно, в больницу. А почему не обратился в полицию? Вёл себя так странно, как в шпионских фильмах. Нет, чего я дергаюсь? Все же хорошо. Сейчас сок допью, пилюльку «после еды» приму и новости посмотрю. Что там, в свободном этом мире, происходит?»

С комфортом устроившись в подушках, Лена принялась щелкать пультом, попадая все время на рекламу. Плазма метр на полтора была настроена всего на 3 канала, через 3 минуты на втором обнаружились новосибирские новости. «А теперь переходим к происшествиям». На экране появилась девушка в темных очках, стоящая у перил моста. Ошеломленная Лена узнала себя. Снимали телефоном из проезжающей машины, сначала против солнца, потом при нормальном освещении. Юбка, черный топик, хвост темных волос на спине, лица не разобрать. И ещё из одной машины, а потом – с противоположной стороны моста. Вот она уже за перилами, проезжавший автобус скрыл её, но снизу с берега снято, как она летит в воду, волосы поднялись веером. Даже издалека видно, что в воду вошла немного криво, брызги фонтаном, чей-то крик. «Фу, позор какой, сейчас объявят, что каскадер для фильма – Елена Новицкая». Диктор ровным голосом с трагической ноткой вещал совсем иное. «До сих пор не найдено тело женщины, бросившейся с Октябрьского моста в прошлую субботу. В полицию поступило заявление от известного бизнесмена, обнаружившего определенное сходство жертвы суицида со своей женой. Женщина пропала в субботу утром, её машина найдена недалеко от моста. Объявлена награда за достоверную информацию о её местонахождении». На экране побежала строчка с номерами телефонов.

«Вот так попала, ты, Леночка, в кино! Что это значит?»

Сердце бешено заколотилось, в висках заломило от боли, Лена напряженно думала.

«Если это не было кино, значит, это… Господи! Жуть какая! Это – убийство. А меня заманили, чтобы изобразить самоубийство. Это не аквалангист был псих, это я – полная дура. Жену бизнесмена раньше утопили, а потом придумали этот трюк, чтобы каскадерша при свидетелях сама с моста спрыгнула. Теперь убитая жена где-то выплывет, а каскадерша, то есть я, выплыть не должна. Они теперь меня ищут, чтобы убить: Алик, Борис, аквалангист, те двое в Сосновке – ужас, их же целая шайка! А дядя Коля? Может, он и не дядя, и не Коля?

– Здравствуй, Леночка! Как дела? Да что ж ты так вздрагиваешь? – Николай вынул пульт из руки Лены и выключил телевизор в момент рекламы майонеза.

– Задумалась. Здравствуйте!

– Не надо много смотреть телек, тебе вредно.

– Что доктор говорит? Меня скоро выпишут?

– Доктор говорит, динамика хорошая, организм крепкий. Я тебе апельсинов принес.

– Ой, не надо, здесь очень хорошо кормят. Ладно, возьму парочку, – Лена опустила глаза, любуясь апельсинами.

«Надо его расспросить незаметно. Я-то ему всё выложила, пока ехали из Сосновки, а он про себя и словечка не проронил».

– Дядя Коля, а как вы меня нашли, как догадались, что я на даче?

– Я прилетел утром, остановился в гостинице и пошел на вашу квартиру на улице Советской. А там – пусто, ремонт идет. Соседка на площадке сказала, что ты и твои братья квартиру продали, поделили, и ты переехала по новому адресу.

– Это какая соседка, старушка?

– Нет, она чуть за сорок.

– Да, я же оставила адрес, вдруг кто искать будет. «Никому я адрес не давала, кроме Аллы».

– А мне она не сказала, странно. Я попросил адвоката знакомого посмотреть регистрацию сделок с недвижимостью. Он нашел эту комнату на улице Мира.

– Да, пришлось переехать в комнату, было очень трудно выбрать, что из мебели перевезти, а что бросить. Жалко было, но круглый стол и мамину любимую горку с хрусталем пришлось продать.

– Ясное дело, вся мебель в одну комнату не вместилась бы. Но все же не без крыши над головой.

«Вот ты и попался, «дядя»! Не было у нас круглого стола, и хрусталь мама не собирала. Спокойно, Лена, вдох-выдох, вдох-выдох, продолжаем разговор».

– Да. Так что дальше, дядь Коль?

– Тебя дома не было, соседка Нина сказала, что ты ищешь работу, но еще не устроилась, что ты ушла рано утром, наверное, скоро вернешься. Предложила подождать. Я ждал до обеда, сначала в квартире, потом на улице. Начал беспокоиться. Куда ещё могла поехать? На дачу. Погода хорошая. Взял машину в прокате и поехал. На выезде пробка была. Только после заката добрался.

– А почему не к калитке подъехал?

– Я проехал мимо, калитка закрыта, замочек висит. И объявление о продаже. Подумал, раз приехал – подожду. Переехал в кусты за огородом. Как раз то место, где ты ребёнком из леса вышла. Ждал долго, совсем стемнело, везде огни погасли. Я решил напоследок постучать, тогда и ехать в город. А ты дверь открытой оставила, а сама лежала на полу.

«Не открывала я дверь! Отмычку подобрал, наверное». Лена опять опустила глаза, чтобы не выдать своих мыслей, а потом и вовсе отвернулась и деланно зевнула, прикрыв рот.

– Что-то я устала…

– Да отдыхай, утомил я тебя разговорами. Всё будет хорошо.

«Не будет ничего хорошего, если я здесь останусь. Отравят или ещё чего. Исчезну бесследно. Бежать немедленно – и сразу в полицию!»

Лена выглянула, коридор пуст, все двери закрыты. После обхода и процедур всегда наступает тишина примерно на час, то ли чай пьют, то ли совещания проводят. Она быстро дошла до входной двери, закрытой на задвижку, но остановилась в нерешительности. Как идти в полицию в этой голубенькой пижаме в цветочек? Она оглянулась. «Комната отдыха медперсонала» – то, что надо. Может, есть одежда приличнее? Никого нет. В шкафчике висит зеленая униформа. Схватила – и на улицу. За воротами на лесной дороге, набросила куртку, широкую и длинную. Но штаны оказались узкими, бросила. Дорога вышла на шоссе к бетонной будочке автобусной остановки. «Ой, а деньги-то!» Деньги остались в кармане старенького халата, лежащего в шкафчике. «И куда я без денег, да еще в такой одежде?» На автобусной остановке стояла очень полная пожилая женщина в летнем комплекте, сиреневом в белых розочках. Лена почувствовала себя уверенней.

– Меня обокрали, мне в полицию надо, как доехать? – Смело обратилась она к незнакомке.

Та разохалась и разахалась, но посоветовала не ждать автобус.

– А идите прямо так до первого поворота, потом вверх по улице и в первом этаже пятиэтажки – полицейский участок.

Через 20 минут ходьбы быстрым шагом, Лена объяснялась с дежурным, сидящим за стеклянной стенкой.

– Сержант Калачёв, стажер, – представился рыжеволосый парнишка.

Он был такой молодой, что у Лены вырвалось:

– А нет кого-нибудь постарше?

– Участковый пошел на обед. Вы по какому вопросу, гражданка?

– Мне, наверное, надо заявление подать.

– Заявление подать можно. У вас есть паспорт? Нет паспорта? Вас что, обокрали?

– Нет, меня убить хотели! – голос у Лены предательски сел, горло сдавили подступающие рыдания. Дальше она только мотала головой.

– Как хотели убить? Где, здесь? В городе? То есть, не на нашем участке? Так что же вы там не заявили? Или по месту жительства. Где живете? Ну, не надо плакать! Вот я сейчас с начальством посоветуюсь. Что-то вы бледная? Выйти? Конечно, подождите снаружи на ветерке.

Лена вышла из душного помещения на улицу, зашла за угол здания в тень. Дурнота отступила. Рядом за открытым окном сержантик говорил по телефону. «…Такая странная, как из психушки. Путается: то обокрали, то убили. Нет, не пьяная. Может, и нюхала что. Да, слегка побитая. Ориентировка есть? Да, подходит: волосы длинные темные, глаза карие, лет 30, рост 170. Куда доставить? Сами приедут? Так точно! До вашего прихода задержу».

Лена побежала, не дожидаясь, когда её «задержат»: дворами вниз по улице, по шоссе направо в противоположную от больницы сторону. Она чувствовала себя загнанным зверем. Машины пролетали мимо, обдавая пыльным бензиновым ветерком. Вдруг одна остановилась, открылась дверца. Дядя Коля схватил её за руку. Сопротивляться не было сил.

– Куда тебя понесло! Что ты устроила?

– Я знаю, что вы никогда не были в нашей квартире на улице Советской. Только адрес знаете. Вы кто вообще, что вам от меня надо? Вы заодно с ними, с моими убийцами?

– Если не веришь мне – иди в полицию.

– Я там была, меня ищут. Про меня есть – как это? – ориентировка.

– Вот дура! Теперь они узнают, что ты жива.

– Недолго мне осталось. Они женщину убили, похожую на меня, и меня убьют. Я сегодня новости видела…

– Лена, я видел эти новости, но не хотел тебя пугать. Но ты все узнала без меня.

– Кроме одного: кто вы такой?

– Кто я? Я – двоюродный брат твоей мамы, Николай Николаевич Таиров. Вот мой паспорт, в нем лежит посадочный талон, я прилетел на самолете с острова Сахалин через Хабаровск. Там все написано. Да, я не был на вашей квартире. Но несколько раз был на даче в Сосновке, первый раз, когда Наташа была беременна первенцем, Димой. Последний раз, когда тебе уже было 5 лет. Помнишь подарки: большую рыбу, ракушки, жемчуг для мамы?

– У мамы было красивое жемчужное ожерелье, но пришлось его продать. И я не помню, откуда оно.

– Ну, хорошо, пусть ты забыла, как я приезжал с Сахалина, как привез жемчуг. Но образок Святой Елены, в честь которой тебя назвали, у тебя сохранился?

– Да. Мама дала.

– Так вот. Этот самый образок Святой Елены был у тебя в кармане, когда тебя нашли Наташа и Михаил. Я его видел, держал в руках, здесь, в этой самой Сосновке. Он вот такой маленький, деревянный, прямоугольный. Портрет святой Елены – поясной, она в золотой короне, под короной – белый платок, платье у неё красное, а в правой руке – большой крест. И где ещё я, по-твоему, мог его видеть?

– Дядя Коля!..

– Вот именно. Ладно, не реви, приехали уже. Отдыхай, здесь надежно, никто ничего не знает.

После того разговора Лена решила для себя, что дядя Коля, если и темнит где-то, зато не стремится её убить, как тот аквалангист в реке, или двое «поджигателей». Бр-р-р! Опять холодок по коже. Значит, дяде Коля надо верить. Стало легче жить, пусть кругом враги, но есть один друг. И голова почти перестала кружиться. Вот только вид в зеркале совсем не радует: на левой щеке пластырь, под глазами мешки, на ухе царапина. Но уже лучше, в первый день ухо было красное и раздутое, как вареник.

– Ага, ты уже у зеркала вертишься! Значит, на поправку пошла наша девушка.

Лена оглянулась, Николай пришел не один. Высокий симпатичный парень, с отличной фигурой одарил её приветливой улыбкой. Как ужасно перед таким красавчиком оказаться в больничной пижаме и с побитым лицом!

– Здравствуйте, Лена!

– Здравствуйте! Дядь Коль, кто это, зачем?

– Лена, не волнуйся, это сын моего лучшего друга, Сергей Викторович Баев. Он человек надежный, как был его отец. Я попросил его помочь тебя спрятать. Немедленно займитесь маскировкой. Смените прическу. Купите одежду модную, но не просто модную, а такую, какую ты сроду бы не надела. И другое имя подберите. Всё, я вас оставляю.

«Где я видела это лицо: открытый взгляд серых глаз, высокие скулы, прямой нос, зачесанные назад пышные темно-русые волосы?»

– Сергей Викторович…

– Да, будет, тебе! Зови меня по имени и на «ты».

– Ладно, Сергей, вы случайно плаванием не занимались?

– Да, было дело, в студентах. А что мы встречались?

– Вроде бы на каких-то соревнованиях, смутно припомнилось.

«Смутно», ничего себе соврала, не краснея! Да от этого Серёжи все девчонки в бассейне были без ума! Сложён, как античный бог, грива темно-русых волос, учился на юриста в престижном ВУЗе. Тогда пять лет разницы в возрасте казались огромным препятствием. Конечно, он и не глядел на школьниц-малолеток.

– Так как к тебе обращаться?

– Не знаю, сами… сам выбери.

– Тамара подойдет? Была такая царица Грузии. А у тебя волосы роскошные!

Все же Лена покраснела от комплимента, но отшутилась.

– Тамара. Царица. Очень приятно познакомиться.

Сергей привез стилиста-визажиста Галину. Это была полненькая женщина лет тридцати небольшим, энергичная и разговорчивая. При ней был объемистый чемодан. Они обсуждали Лену, как неодушевленный предмет. Из разговора выходило, что её надо спрятать на время бракоразводного процесса от мужа, который распускает руки. А Сергей в этом деле – её адвокат.

– Нужна полная инверсия. Никакого театрального грима и париков, это же не на один день. Волосы длинные темные – делаем короткую стрижку и обесцвечивание.

Галина раскрыла чемоданчик, увеличенный вариант косметички, вынула папку, раскрыла и ткнула пальцем в образец:

– Тон «Средний блонд». Носила шишечку на затылке – будет супермодная асимметричная прическа, заодно травмы слева прикроет. Глаза карие – наденем голубые линзы, ресницы и брови сделаем на два тона светлее. Брови можно удалить и сделать татуаж.

– Нет, какой татуаж, у неё рана на виске не зажила!

– Бедняжка! Ну, хорошо. Брови подправлю пинцетом, сделаю узкие выгнутые по верхнему краю. Немножко придется потерпеть. Очки не носила? Обязательно надо подобрать тонированные, модные. Тени или в цвет глаз – голубые, или сиреневые, погуще, с уголком на висок и растушевкой до бровей, я покажу сегодня. Маникюр и педикюр фиолетовый с желтым, два ногтя одного цвета, три – контрастного. Кстати, можно пригласить мастера сюда. Я дам визитку.

– Давай, но мы лучше съездим. Записываться надо?

– Конечно. Но от меня без очереди. Раз в месяц в салоне подновлять можно. А в промежутке, если поцарапается, чуть подмазывать, эмаль на ногти ровно ложится и держится хорошо. Губы…

– Тоже фиолетовые с жёлтым? – Не выдержала Лена.

– Губы красные, от алого до темно-красного, хоть днем, хоть вечером. Мужчины, когда видят такие губы, вообще не замечают лица.

Сергей помог оборудовать место: снял зеркало со стены и поставил на тумбочку, придвинул кресло. Сам вышел в коридор, «на время экзекуции», как подумала про себя Лена. Галина надела фартук, на клиентку набросила пеньюар. Пока Лена вспоминала, сколько лет она не ходила в парикмахерскую, два года или все три, мастер большими ножницами обкорнала ей волосы до шеи. Стало непривычно легко голове и прохладно шее. Процедура заняла полтора часа. Галина разделила волосы пробором на 2 неровные части. Справа и на затылке сделала короткую стрижку, а слева через всю макушку оставила густую длинную гриву, скрывшую не только ухо, но и пол-лица. Галина работала в очень быстром темпе, пока отбеливались волосы, занималась бровями и ресницами, попутно инструктировала, как обращаться с линзами, как делать укладку волос. На тумбочку она выставляла одно за другим косметические средства: шампунь и кондиционер для окрашенных волос, пудру, голубые и сиреневые тени, карандаш-подводку фиолетового цвета, три тюбика губной помады, эмаль для ногтей двух цветов. «Да, ты же убежала, в чем была». Спрей-антиперсперант, туалетная вода, и маникюрный набор дополнили картину. Смывала краску над ванной, приставив кресло спинкой к краю. «Давай, запрокинь голову хорошенько, шейку вытяни». Она даже умудрилась ни разу не капнуть на коросту на щеке, обклеенную бумажкой с вазелином.

На прощанье Галина дала Лене журнал известной торговой одежной фирмы «Мода лета»:

– Вот, подумай, как перемениться полностью. Но не только прической и одеждой. По тебе сразу видно, что ты боишься. А ты не бойся! Держись прямо, гляди дерзко, глаз не опускай. А встретишь своего обидчика, не убегай и не прячься, наоборот, ещё и глазками стрельни. Нипочем не узнает, наоборот, захочет приударить за юной красоткой. Да, голос тоже нужно изменить, старайся говорить меньше и не своим обычным, а низким голосом. Сережа, мы готовы!

Сергей только что не упал в дверях. Некоторое время издавал нечленораздельные звуки.

– Девушки, я сражен! – Он вынул из бумажника и вручил Галине несколько крупных купюр. – Как договорились или больше?

– Дело мастера боится! Ещё десятку за всё это, – Галина небрежно махнула рукой в сторону тумбочки. – Да, чуть не забыла, вот схватила по дороге легкий костюмчик, всего за полторашку.

Она кинула пакет на постель и захлопнула полупустой чемоданчик.

Сергей вышел проводить Галину.

В пакете Лена нашла синие трикотажные бриджи и тунику в поперечную красно-белую полоску. Переоделась, глянула в зеркало, проверить, как сидит – нормально, но при виде лица вздрогнула: «Ой, кто это? Ах, да, это же я, надо привыкать».

Сергей постучал в дверь.

– Можно? Ого, совсем готова, молодец! Отлично выглядишь. Собирайся, я забрал твою карту, сейчас уезжаем.

Лена сложила в объемистый пакет косметику, сверху – халат.

– Ой, я же в тапках! Они больничные.

– Ничего, за все заплачено, забирай. Обыкновенные шлепки, летом так ходят везде. Надевай мои очки и кепку и шуруй налево в запасный выход, там моя машина, синяя «Вольво». А я в главный выйду.

Лена опять ощутила холодок на спине. Неприятное ощущение прошло, только когда они отъехали на приличное расстояние. Лена занялась журналом, мысленно представляя себя в новом облике в самых ярких и непривычных нарядах. «Что за нелепая юбка с торчащими лоскутами! Сроду бы не надела. Ах, да, вот такую и надо купить, раз дядя Коля так считает».

Сергей не забыл про рекомендации Галины и записал Лену на маникюр и педикюр.

– Пожалуйста, обслужите по срочному тарифу, – потребовал он, войдя в салон.

«Интересно, как это выглядит?» – только и успела подумать Лена, как к ней устремились сразу 4 мастерицы.

Лену усадили в полулежачее положение и в восемь рук обработали ей ногти на руках и ногах. Сорок минут, включая сушку эмали, – и они снова в машине.

– Теперь в «Монсеррат».

–Это что?

– Магазин. Супермаркет. Ты давно одежду не покупала?

Лена задумалась. А ведь давно, еще до смерти папы. А потом как-то не до того было. Кеды прошлым летом купила, когда старые порвались. Пауза затянулась, Сергей и так все понял.

– Ничего, зато сейчас подберем тебе 4-5 самых крутых нарядов под стать новой внешности. О цене не беспокойся.

Магазин женской одежды и обуви занимал этаж большого торгового центра. Звучала музыка, ряды вешалок и полок уходили вдаль и терялись из виду. У самой двери на них набросилась продавец-консультант, сияя радостной улыбкой: «Здравствуйте! Вам помочь?» «Татьяна» значилось на бейджике. Услышав ответное «да», она засияла ещё ярче: «А что бы вы хотели?» Сергей открыл было рот, но Лена решительно перебила его.

– Татьяна, для начала – джинсы и шорты. Джинсы, естественно, самые модные: прямые, укороченные, обязательно с высокой посадкой. Потом топ, блейзер и блузку с воланами, такую, чтобы спускать на одно плечо. Сарафан-макси и короткую юбку-оригами. А обувь – в другом отделе? А очки солнечные есть?

Татьяна смотрела с неподдельным уважением:

– Я буду вас сопровождать по всему магазину. И обувь, и аксессуары, – всё, что хотите, подберём. Пойдемте к джинсам. А мужчина может присесть здесь, на диванчике.

Сергей присел и сразу углубился в телефонные переговоры.

Очень пригодилась Лене обзорная статья из подаренного Галиной журнала «Леди Шарм лета 2018 года», которую она изучила за дорогу. Кое-что из супер-модного она заранее отвергла: широкие вверху и зауженные внизу брюки с цветочным принтом, а также босоножки-ботильоны на высоком каблуке-шпильке. Удобные цветные кеды, к счастью, из моды не вышли, только украсились искусственным мехом. Татьяна всё же навязала Лене сандалии-гладиаторы с ремешками почти до колен и классические черные туфли-лодочки, а балетки выгодному покупателю предложили в подарок. С цветом Лена доверилась Татьяне, процитировала статью: «для создания стильного облика этим летом достаточно иметь самые простые вещи, только применять их в разных сочетаниях». Татьяна не подвела: желтый, сиреневый, белый, красный.

Через 2 часа у Лены уже рябило в глазах и хотелось лечь, свернуться клубочком и заснуть. Она некоторое время тупо смотрела на красотку в кружевном вечернем платье цвета кофе с молоком. Пояс подчеркивал талию, а пышная юбка спускалась ниже колен, но чехол доходил до середины бедра, приоткрывая ноги сквозь кружевной подол, создавая то, что статье о моде называлось «стильный сексуальный лук». Надо полагать, от английского слова «look» – смотреть, видеть. Так она размышляла, пока не догадалась, что это она сама.

– Что это? Я не собираюсь брать такое! Только повседневный гардероб.

– Но оно вам так идет! И посмотрите, какая скидка – 25 процентов.

Цена, даже со скидкой почти довела Лену до обморока.

– Нет, я сказала, это унесите.

– Что за шум, о чем спор? – У примерочной кабинки стоял Сергей.

– Что вы, что вы, всё в порядке, только ваша дама отказалась от вечернего наряда и босоножек, – Татьяна, видимо, надеялась, что кавалер решит по-другому.

Сергей глянул мельком и взял замученную Лену под руку.

– Не нравится, не бери. Но хоть что-то тебе подошло, дорогая?

– Да, я выбрала, но если ты считаешь что-то лишним… – Лена засомневалась в платежеспособности Сергея.

Но Сергей горячо одобрил все покупки.

– Прекрасно, очень красиво, замечательно! И сумка – клевая, и очки – то, что надо. Не хочешь сразу переодеться?

– А можно? Мы еще не заплатили.

– Конечно, на кассе вас в любом случае рассчитают, – Татьяна сияла радостной улыбкой в пол-лица. Ещё бы, такая крупная покупка!

Лена выбрала желтые джинсы, к ним белую блузку с воланом, сиреневые кеды. «Меньше тащить придется». На кассе Сергей, не моргнув глазом, рассчитался наличными и сам донес все пакеты до машины. Они заняли заднее сиденье, но Лена умудрилась задремать и на переднем.

– Все в порядке, дядь Коль, едем домой. С Тамарой.

Только в пять вечера они добрались до дома. Лена, было, взялась за пакеты с одеждой, выходя из машины Сергея, но он остановил её: оставь пока. Дядя Коля уже ждал её, сам открыл дверь.

– Ой, кто это! – Нина, вышедшая из кухни, всплеснула руками. – Елена, вас и не узнать! С возвращеньицем!

– Нина, – строго глянул на соседку дядя Коля, – ты же на советском номерном заводе работала, понимать должна, как язык держать за зубами. Никакая это не Елена, а Тамара.

– Как скажете, Николай Николаич! Обозналась я что-то. Тамара, давайте скорей за стол!

К удивлению Лены соседка Нина преобразилась совершенно: прическа, туфли, помада, платьице приличное. Улыбается ласково, дядю Колю глазами ест. В кухне перестановка, стол Нины отодвинут от стенки, чтобы удобно сели четыре человека. Всё готово к праздничному обеду. Сверкает посуда, хлеб нарезан тоненько, салат горкой в хрустальной салатнице. Ох, как есть хочется! Из духовки появляется сковорода, от аромата тушеной курицы с картошкой слюнки текут. Лена так загляделась на стол, что даже не заметила, как пришел Сергей, отгонявший машину куда-то в соседний квартал. Судя по поведению Нины, дядя Коля уже считается своим в этой квартире, а Сергей заходил с утра перед больницей.

– Щас пообедаем, а потом чайку попьем с пирогами, свеженькими, утром испекла, – захлопотала Нина, придвигая табуреты и стулья.

Вид у неё был довольный, настроение отличное, он даже запела машинально без слов.

Лена прислушалась «Что-то знакомое, очень старое. «Жить без любви, быть может, просто, но как на свете без любви прожить». Ну, ничего себе! А впрочем, почему бы и нет? Ей лет сколько? По первому впечатлению казалось – хорошо за пятьдесят, а сегодня – чуть за сорок. На заводе успела поработать в Советском Союзе? Значит, примерно сорок пять. Как говорится, «ягодка опять». А дяде Коле пятьдесят, только выглядит старше. И вообще, не моё это дело. У меня свои проблемы».

Лена кивнула дяде Коле, вышли в коридор.

– Дядя Коля, я не представляю, сколько потратил Сергей. Как я буду рассчитываться?

– Не волнуйся, я всё ему отдам, есть деньги. Главное, что ты стала неузнаваемая… Тамара. А красавица какая!

– Откуда вы узнали, что я – Тамара?

– Сергей же звонил, сказал, что приедет с Тамарой.

Улыбаясь, как лучшей подруге, в дверях показалась Нина.

– Проходите к столу, Коля, Ле…

– Томочка! – Перебил Нину дядя Коля строгим голосом.

– Ой, …Томочка, конечно. Томочка, проголодалась, наверное, на больничных харчах? Проходи. Что стоишь, как неродная. Мой руки и к столу. Остывает же!

Нина села рядом с дядей Колей, а Лена устроилась с Сергеем с другой стороны стола.

– В тесноте, да не в обиде, – ворковала Нина. – Поместимся, не чужие ведь!

Она с обожанием уставилась на дядю Колю.

– Что ж, давайте перекусим. Дела делами, а обед – по расписанию, – изрек дядя Коля.

– Томочка, Серёжа! Накладывайте, не стесняйтесь, – вторила дяде Нина.

Курочка была выше всех похвал: ароматная с коричневой корочкой в специях.

– Спасибо, Нина! – Восторг Лены был неподдельным.

– Какая красота! Вы, Нина, просто мастерица!– Сергей тоже ел и нахваливал.

– Я готовить обожаю, всё умею, и жульены, и торты пеку, было бы из чего и для кого! – Нина стрельнула глазами на дядю Колю.

Пришел черед пирожкам. Они просто таяли во рту: с капустой, со щавелем. Лена протянула было руку за третьим, когда дядя Коля воскликнул:

– А вот и гости незваные пожаловали. Как я и думал.

Лена взглянула в окно. Большой черный джип припарковался прямо под окном кухни. Из машины вышли двое крепких мужчин и направились в их подъезд. У Лены сжалось сердце от страха. Она положила пирожок на блюдо.

Руки пришлось крепко сжать, чтобы скрыть дрожь. Глаза наполнились слезами.

– Это за мной, – прошептала она.

– Без паники! Всем сидеть спокойно, глядеть нагло! – Четко скомандовал дядя Коля. – Запоминайте! Я приехал к своей женщине, у которой живу в данный момент. Нина, к тебе. К нам зашел мой племянник со своей невестой, Тамарой. Сидим, отмечаем встречу. Нина, ты говорила, водка есть, на стол поставь. Про соседку ничего не знаем, куда-то уехала, жить здесь не собирается, не понравилась квартира. Понятно?

Нина преданными собачьими глазами взглянула на Николая и кивнула, молча, не найдя слов от избытка чувств. Она резво метнулась к холодильнику, выставила непочатую бутылку, из шкафчика извлекла 4 стопочки. Сергей разлохматил волосы, Лена спустила блузку с правого плеча. Сергей одобрительно кивнул, пододвинулся и обнял её за плечи.

Резко прозвучал звонок входной двери. Прежде чем открывать непрошеным гостям Николай скинул рубашку и остался в майке-тельняшке. На левом плече у него оказалась крупная татуировка: подробное изображение сабли в ножнах. Сергей придвинул губы к щеке Лены и прошептал:

– Не бойся, все будет хорошо. Улыбайся. Ты же моя невеста! И такая красавица!

«И в самом деле, с чего я испугалась? Со мной дядя и Сергей. Они не дадут меня в обиду. Дядя Коля знает, что делать».

Лена улыбнулась Сергею и положила голову ему на плечо, чтобы волосы сильнее закрывали левую щеку. Сергей взял Лену за руку и стал нежно перебирать её пальцы.

А в прихожей Николай играл комедию для двух непрошеных гостей.

– Привет, братаны!

– Здрассти! А вы кто?

– А кто вам нужен? И что за базар? У бабы своей живу здесь. Сидим с ней, гостей угощаем. Никого не трогаем.

– Прости, батя, что помешали, мы до соседки вашей пришли, Лены. Дело есть к ней, родственник её один разыскивает.

– Нет её, вот её дверь, на замке. Можете постучать. Но-но, не дергать!

– А где она, когда вернется?

– Не знаю, я что-то и не видал её ни разу. Да вы, проходите, братаны, в кухню, у Нины спросите, – дядя Коля привел двух бритоголовых качков на порог кухни. – Мы тут встречу отмечаем. Племянник невесту привел, познакомить. Эх, хороша! Эй, вы, перестаньте обниматься, гости пришли.

Дядя представил Лену и Сергея гостям:

– Сергей – племянник, Тамара – невеста Сергея. А это Нина моя.

Качки кивнули уважительно, опасливо косясь на наколки дяди Коли. На гостей он смотрел свысока, несмотря на свой средний рост.

– Нина, поговори с гостями.

Нина выпорхнула из-за стола и встала рядом с дядей.

– Чего им надо?

– Про соседку твою спрашивают. Расскажи им, что знаешь про эту Лену.

– А чо рассказывать? Комнату она купила вторую в квартире, вещи какие-то привезла. Пришла такая фифа, носом воротит. Не понравилось ей здесь. Сказала, что жить не будет. Куда ушла, не доложила. Больше не показывалась.

– Вы не знаете, где она сейчас?

– Откуда? Не докладывалась мне эта прошмандовка.

Лена вспомнила советы Галины. Она подняла голову и кокетливо стрельнула глазками на мужика, который был крупнее и старше.

Мужик ел её глазами, словно конфету облизывал. Второй амбал за его плечом переминался с ноги на ногу, тоскливо погладывая на яства на столе.

– Ты прав, батя, хороша у вас невеста!

– Так, может, примете по стопочке?

– Не, мы пойдем, да и за рулем, пить нельзя.

Николай пошел проводить «гостей» до дверей.

– Можно мы вашей хозяйке номер телефона оставим? Позвонит, когда соседка объявится?

– Не вопрос! Нина звякнет. А соседке чо сказать? Что за родня?

– Ничего, а то сбежит. Она денег должна, – проболтался младший.

– Видать, и впрямь – прошмандовка, – осудил Николай.

– Ты прости нас, батя, что побеспокоили, – старший старался быть предельно вежливым

– Да ладно, перетерли.

Дядя Коля закрыл дверь за мужиками и вернулся в кухню с бумажкой, которую свернул и засунул в карман своей рубашки. Он ободряюще улыбнулся Лене:

– Вот и всё, а ты переживала. Даже мысли ни единой у них не мелькнуло, что это ты. Это они к тебе на дачу приезжали?

– Я не знаю, не видела их, голоса лишь слышала. Один голос похож. Сжечь меня хотели вместе с домом.

– Ну вот, опять сырость развела. Живи, Тома, и радуйся жизни. А мужские игры оставь нам. Есть кому о тебе позаботиться. Документы для тебя какие-никакие сделаю. Ментам не показывать, сойдут. Поживешь пока у Сергея.

– А почему я не могу здесь жить?

– По кочану! Пасти комнатенку твою будут, нельзя тебе в ней появляться. И где мы с тобой уместимся вдвоем? Мне и так придется в кухне на полу спать.

– Зачем же в кухне! У меня комната большая, диван второй есть, – сказала Нина и зарделась, как маков цвет.

– Квартира у Сергея просторная, места вам хватит. Обижать тебя не будет, знает, голову оторву, если что. А на людях изображайте любовь, хорошо у вас получается. И езжайте к себе домой, а то устал я что-то. Нина, еды положи им с собой.

– Дядя Коля, тебе плохо?

– Сказал же, устал. Таблетку выпью, отдохну. Все хорошо, не бери в голову. До завтра, Тамара!

Лена с Сергеем вышли и сели в машину.

– Что-то не нравится мне, как дядя Коля выглядит. Не знаешь, у него нет проблем со здоровьем?

– Твой дядя крепкий и здоровый мужик. Выглядит в последнее время не очень, соглашусь с тобой. Может, он устал от перелета. И разница часовых поясов сказывается. Все-таки он не молоденький мальчик.

– Ты давно с ним знаком?

– Сколько себя помню. Он другом отца был, единственным другом. Они оба рано без родителей остались. Держались всю жизнь друг за друга. Мой отец в 2005-м заболел. Он стоматологом-протезистом работал до болезни. Они с матерью свое дело имели, а тут конкуренты подстроили им подсудное дело, будто они с материалами и лекарствами мошенничают. Пришлось отдать кабинет, чтобы не засудили. Думаю, батя заболел от нервного расстройства. После операции инвалидность дали, первую группу. Мне 15 лет было. Мать работы лишилась, а я в подростковом возрасте, расту бурно. Нарывы пошли по телу от плохого питания. Мать днем за гроши в регистратуре в поликлинике сидела, а ночами овощи сортировала, чтобы мне молока купить. Дядя Коля тогда к нам приехал. Помню, 3-х литровую банку красной икры привез. Поставил передо мной и сказал: «Ешь ложками, сколько влезет». Матери хорошие курсы бухгалтеров оплатил, денег нам оставил на жизнь. Мать после тех курсов сразу на приличную работу устроилась, и жить мы нормально стали. Отец, когда немного поправился, подрабатывал ночным сторожем в детском садике во дворе, больше ради того, чтобы себя обузой не чувствовать. Хотя мама никогда его не попрекала, до конца была ему опорой. Благодаря маме отец ещё пять лет прожил.

Лена смотрела на руки Сергея, лежащие на руле. «А он уверенно водит машину, как и все, что он делает. Он назвал меня красивой. Может быть, я ему немножко нравлюсь?» – Теплая волна прокатилась по телу Лены.

– Эй, что с тобой? Спишь? – прервал её размышления голос Сергея.

– Задумалась. Извини. А на плавание ты как попал?

– Плавание? Мы на 5-ом микрорайоне жили. Школа рядом с домом была, новая с бассейном. Родители отдали на плавание, удобно водить и забирать. Затем я в «Динамо» перешел, сам ездить стал на тренировки.

– А меня после травмы позвоночника отдали на плавание. Врачи посоветовали.

– Серьезно травмировалась?

– Еще как серьезно! В Германию родители возили на реабилитацию. Детский фонд здоровья деньги выделил.

– Ничего себе! Ну вот, мы и приехали домой.

– А ты знал, что я к тебе поеду, вещи забрать не дал.

– Дядя Коля мне так сказал.

Елена размышляла: «Ну конечно, сам бы он меня ни за что к себе не пригласил. И возится со мной по поручению дяди, так как считает себя обязанным ему».

Она вздохнула и вышла из машины. Сергей забрал все пакеты. Они подошли к новому краснокирпичному дому, поднялись на бесшумном лифте на десятый этаж. Сергей распахнул перед ней новенькую дверь.

– Проходи, будь как дома…

Лена вошла в квартиру Сергея. Квартира ей понравилась: новая, обставленной современной модной мебелью. Кухня с барной стойкой выделена в отдельную зону с помощью чуть приподнятого пола и полукруглого потолка с точечными светильниками. Кухонная мебель и утварь – всё новое и красивое, как с рекламной страницы. За барной стойкой просторное помещение – зал, он же – гостиная, так как есть стол и угловой диван, он же – кабинет, так как есть компьютерный уголок. Широкий коридор-холл и еще одна комната-спальня.

– Хорошая у тебя квартира. В ипотеку взял?

– Обижаешь. Купил на свои кровные. Я нормально зарабатываю, и мать помогла. Ты в спальне располагайся, а я в зал переберусь.

– Зачем тебе куда-то перебираться. Давай, я в зале поселюсь.

– Мне завтра рано на работу, собираться буду, завтракать, спать тебе помешаю. Лучше иди в спальню, обживайся. Если что-то надо еще из вещей, напиши список, не стесняйся. Куплю и привезу.

Лена прибрала контейнеры с едой в холодильник. Нина от души положила из того, что было на столе, и баночки с заготовками добавила. Каждая баночка у Нины имела свою этикетку с аккуратной надписью: что, как и когда приготовлено. Здесь были грибы, огурцы, помидоры, разные салаты. «Как у Сергея рука не отвалилась, такую тяжесть нести!»

Лена постелила себе чистую постель, сходила в ванную. Сергей выделил ей свою новую футболку вместо ночной рубашки, но не хватает разных мелочей для проживания. «Почему дядя не разрешил зайти в комнату? Осторожно бы взяла кое-какие вещи. А теперь придется Сергею для меня нижнее белье покупать. Его, похоже, это не смущает. Так и сказал, не смущайся. И не буду!»

Ужинать она отказалась. Наелась у Нины, как поросенок. После ванны глаза смыкались сами собой. И пожелав Сергею «Спокойной ночи», она отправилась в кровать. Он зашел в комнату, напомнил про таблетки, потом погасил свет в спальне и закрыл за собой дверь. Лена уснула сразу, едва коснувшись головой подушки. Упала, как в яму, заснув крепким сном.

Неизвестно, сколько она проспала, когда проснулась от жуткого сна. Лене приснились вчерашние бандиты. Они бежали за ней и кричали: «Это ты! Это ты! Мы узнали тебя!» Лена убегала от них по какой-то лесной дороге, заросшей травой и в кочках. Бежать было тяжело, ноги налились тяжестью и не слушались. Мужики её догнали и схватили. Их длинные руки потянулись к самому лицу. Лена вскрикнула и проснулась.

Полная луна светила в окно, лунный свет заливал комнату. С вечера никто не догадался задернуть шторы. Сна, как и не бывало. Пришлось включить ночник над кроватью. Два часа ночи. И чего не спится? Матрас очень удобный, комфортный и кровать широкая. «Зачем такая большая кровать одному? А с чего я взяла, что он спит один? У него, наверняка, есть девушка. Должна быть. Но в данный момент, из-за меня, он не может встречаться с ней».

Стало грустно. Как же не хватает мамы! Казалось, что мама будет с ней всегда. Она тяжело болела последний год, заболела после смерти папы. Они очень любили друг друга, дня не могли прожить в одиночестве. И действительно любили Лену, хотя и неродную дочь.

«Интересно, какими были мои настоящие родители? И как я попала в лес? Не с вертолета же свалилась! Почему никто меня не искал? Вряд ли я когда-нибудь узнаю ответы на эти вопросы». Лена свернулась калачиком на краешке огромной кровати, немного поплакала и заснула.

Проснулась она, когда яркое солнце било в окна. «Ничего себе, поспала, так поспала!» Лена натянула на себя трикотажный костюмчик, который принесла Галина, и отправилась осматривать своё новое жилище.

На кухонном столе, прикрытый чистой тарелкой, стоял омлет с помидорами и с зеленью, и стакан свежевыжатого апельсинового сока. У Лены сразу потеплело сразу на душе: Сергей для гостьи постарался. Что ж, она тоже не будет сидеть здесь белоручкой. Не мешало бы прибрать в квартире, вон, сколько пыли накопилось, да и пол помыть.

А что на счет готовки? Лена обследовала холодильник, в котором «мышь повесилась» бы, если бы не остатки Нининых деликатесов. Имелось: одно яйцо, одно яблоко, полпачки творога. Но можно приготовить вкусные и необычные гренки: два кусочка тонко нарезанного хлеба соединяются начинкой из творога и фруктов, затем обжариваются в кляре. «Приготовлю эту вкуснятину для Сергея к ужину. Баночку с салатом открою и вчерашней курицы полно».

Шел третий день новой жизни Лены, жизни Тамары. Всех забот – еда и сон. Хотя и с привкусом близкой опасности, но всё же спокойная однообразная жизнь. Вчера приняла последнюю таблетку, голова давно не болит. Отвалилась последняя коростинка на левой щеке.

Лена заканчивала завтрак, когда пришел дядя Коля. Он еды он отказался: Нина накормила. Он выложил на компьютерный стол какие-то бумаги.

– Это что?

– Твои новые документы, изучай. Ты – Тихонова Тамара Михайловна, окончила факультет журналистики, Педагогический университет. Прописана постоянно в Мошково по адресу: улица Садовая, дом 3. Работаешь в Новосибирской газете «Городской проспект». Паспорт потеряла. Есть справка.

– Ничего себе, как быстро!

– Старался. Надеюсь, надолго не понадобятся. А теперь посмотри на эти фотографии. Узнаешь кого-то?

– Что за люди?

– Из продюсерского центра, они как-то связаны со съемками сериала «Гордые имена».

Лена отобрала одну фотографию.

– Этот кастинг проводил, меньше минуты на кандидата. Дольше анкету на бумажных листках заполняли. Потом кудрявый парень делал фото, потом пробежка до стола, где вот этот сидел и оценивал, кто ему подходит. А остальных я не видела.

– Хорошо. А теперь подробно опиши тех, с кем ты общалась, когда тебе с моста прыгнуть предложили. Все детали, это может быть важно.

– Их было двое. Первый, Александр, Алик, позвонил по телефону утром часов в 9. Сказал, что он помощник режиссера. Я подхожу им по типажу, и тем, что могу прыгнуть с моста. Мы встретились через час. Он был среднего роста, крепкий, брюнет, с усами, стрижка короткая. Лицо узкое, глаза карие близко посаженные. Второй, Борис, Боря, гримировал меня в минивэне. Он высокий, худой, с модной стрижкой, волосы довольно светлые, был в темных очках, так же, как и первый. Помощника режиссера я разглядела, он один раз снимал очки, а стилист не снимал. Неприятный тип, и юмор у него специфический. Да, у Алика были наколки на пальцах. Когда деньги отсчитывал, я на руки смотрела.

– Нарисовать наколки сможешь?

– Смогу.

Николай протянул девушке листок бумаги и карандаш. Лена закрыла глаза, мысленно вспоминая руки «помрежа». Дядя Коля присвистнул, когда увидел рисунок:

– Ничего себе!

– Что, плохо нарисовала? Конечно, художник из меня никакой…

– Что ты! Очень хорошо. Мне все понятно с ним. Такой перстень – 18 лет на зоне встретил, цифры на пальцах – год первой ходки, звезды на костяшках – 3 раза успел отсидеть. Точки, 5 штук квадратом – просто «сижу на зоне между четырех вышек».

– И у тебя такая же.

– Конечно. Сидел я! Забыла?

– Прости, дядя, не хотела тебя обидеть.

– Ле… Томочка, ты никогда не сможешь меня обидеть. Не бери в голову. Сергей программу на компьютере принесет. Составите с ним фотороботы этих двоих, пусть даже в очках.

– А когда Сергей придет?

– Вечером, – Николай пристально посмотрел на Лену. – Соскучилась?

– Да нет, я ужин приготовить хотела к его приходу. А то он приходит – я уже сплю, а уходит, я ещё сплю.

– Сергею надо дела важные закончить, чтобы в отпуск пойти. Но сегодня придет пораньше. А ты здесь отдыхай, поправляйся. Еду Нина вам и дальше будет готовить. Ей это в удовольствие. Да, и никуда одна из этой квартиры, ни ногой! Поняла!

– Поняла. Дядя Коля, я спросить тебя хотела, не знаешь ли ты, кто были мои настоящие родители?

Николай вздрогнул.

– Ну и вопросы ты задаешь. Я помню, что ты из леса на дачу к Наташе пришла. Говорили, лес дня три с собаками прочесывали, но никаких следов не нашли. Пока поиски велись, волокита всякая с оформлением, ты у Новицких какое-то время жила. Они потом тебя не смогли отдать. Тебе что, плохо у них жилось? Обижали тебя?

– Нет, что ты! Они мне хорошими родителями были, любящими, заботливыми.

– Не задавай больше глупых вопросов. Считай, что они и были твоими настоящими родителями. Кстати, вот я тебе кое-что принес.

Он достал из кармана пакетик, сверкающий белым перламутром, и вынул жемчужное колье в две нитки.

– Не такой жемчуг, как в Приморье…

– Ой, красота какая! Да зачем? Не надо на меня лишний раз тратиться!

– Это я в память о Наташе. Примерь, подойдет?

– Спасибо, дядя Коля.

Лена не стала больше отказываться, надела жемчуг и подошла к зеркалу в прихожей. Колье очень красивое, и похоже на старое, мамино. Ей вспомнилось, как пришлось продавать все мало-мальски ценные вещи и украшения после смерти отца. «Если бы только можно было вылечить маму!..» Отраженная в зеркале грустная девушка стала расплываться…

– Красавица! Гляди веселей! Да, а почему ты не в линзах, Тома? И не накрашенная?

– Но я же одна в квартире. Никто меня не увидит кроме тебя или Сергея, если придет.

– Тома, запомни, весь день ты ходишь в линзах и с макияжем!

Николай ушел, повторив еще раз на прощание: «Ни ногой!» Лена внимательно просмотрела бумаги, оставленные дядей. Тамара Тихонова на 2 года старше. Адрес проживания легко запомнить. Тамара живет в Мошково. «Думаю, вероятность того, что я встречу кого-нибудь из Мошково, невелика. А диплом, как настоящий! От моего бакалаврского не отличить. И удостоверение журналиста есть. В данный момент я в отпуске, живу со своим парнем, вернее, женихом, в его квартире. Интересно, знает ли Сергей про эту деталь и как он к этому относится?»

Лена убрала документы в сумочку, туда же спрятала колье. Макияж, так макияж. Никогда ей не нравилась яркая красная помада, раньше она пользовалась в основном блеском для губ. «Но надо краситься, раз дядя Коля велел. Что там говорила Галина про губы? Мужчины не будут смотреть никуда больше, только на такие губы. Что ж, пусть смотрят». Затем Лена подвела глаза и накрасила ресницы.

Стоя перед зеркалом, она громко и четко повторила несколько раз: «Я – Тамара Тихонова, невеста Сергея. Приехала из Мошково, улица Садовая, дом 3. Работаю журналистом в газете, а живу здесь, со своим женихом».

«Я – Тамара Тихонова, невеста Сергея, вытираю пыль, мою пол», – приговаривала про себя Лена, увлеченно занимаясь уборкой квартиры, когда вдруг открылась входная дверь. Лена подумала, что Сергей пришел на обед, и бросилась в прихожую его встречать. Вместо Сергея она вдруг увидела хорошо одетую женщину чуть старше средних лет, умеренно полную, с аккуратной прической светлых волос. Особенно удивили Лену ключи от квартиры, которые женщина держала в руках. Лена спросила:

– А вы кто?

– Это я хочу вас спросить, кто вы? И что делаете в квартире моего сына? – Светло-карие глаза сердито смотрели на Лену.

– Так вы мать Сергея! Очень приятно познакомиться. Я – Тамара Тихонова, его невеста.

– Что? Какая невеста? Откуда?

– Из Мошково, – без запинки отчеканила Лена. – Улица Садовая, дом 3. Работаю журналистом в газете. Живу здесь со своим женихом.

Женщина от удивления присела на пуфик, стоящий в прихожей.

– Что делаете здесь?

– Видите, пол мою, в квартире прибираю. Вы обедать будете? У меня есть салаты, курица вчерашняя, но очень вкусная. А если подождете немного, я сделаю гренки.

Это мама учила Лену: «Всегда предложи гостю поесть, даже если еды мало или она совсем простая. Может, гость с голоду умирает, а спросить стесняется». Но мама Сергея, похоже, при виде невесты забыла про еду надолго.

– И давно вы в невестах?

– Уже три дня, – брякнула Лена, но спохватилась и добавила, – …живу здесь, а в невестах – гораздо дольше.

– Послушайте, а не вернуться ли вам в свое Мошково? Нечего вам делать в этой квартире!

В первый момент Лена испугалась, что мать Сергея выгонит её прямо на улицу. Но идти ей было некуда. Значит, никуда она не уйдёт. Тут же вспомнилось дядино указание «смотреть нагло». Лена сделала «руки в боки», вскинула голову, и вызывающе глянула на противницу сверху вниз.

– А что, эта квартира ваша? Нет! Так и не распоряжайтесь здесь. Сергей скажет, и поеду, а вы мне не указ!

– Свалилась же такая нахалка на мою голову! Что же ты днем раскрасилась, как базарная торговка? Сразу видно: деревенщина! Ни вкуса, ни такта. Представляю, какие там родители могут быть!

– Я к вам по-хорошему, к столу пригласила, а вы меня оскорблять! Вы даже не познакомились со мной. Может быть, я институт окончила с красным дипломом, умница-разумница. И родители мои с высшим образованием. Я Сергея люблю, и его устраиваю во всех отношениях. Любовь у нас с ним взаимная.

– Квартира тебе нужна, а не любовь.

– Можете считать, как хотите. Главное, что Сергей меня любит.

Женщина встала, набрала полную грудь воздуха:

– Вылетишь ты отсюда, как пробка из бутылки. Я тебе обещаю!

До драки дело не дошло, она повернулась и вышла, хлопнув дверью.

Лена опустилась на пуфик, на котором минуту назад сидела мама Сергея. Как нехорошо получилось! И соврала, бакалаврский диплом у неё неплохой, но не красный. Защитилась на «отлично» и рекомендацию в магистратуру получила. Но сессию последнюю еле-еле вытянула, не хватало ни времени, ни сил. И про взаимную любовь нагородила, пришлось, роль невесты обязывает. Можно, наверное, было как-то вежливее с ней разговаривать.

«Что Сергей скажет? Не выгонит, конечно, но ругаться будет, я же его маму обидела!» – Полная раскаяния и уныния, Лена машинально продолжала протирать пыль в прихожей, когда пришел Сергей. Он с порога оценил результаты её труда.

– Ух, ты! Как все сверкает в моей холостяцкой берлоге! Привет! А я тебе кое-что принес.

Он подал Лене большой пакет.

– Привет! А что здесь?

– Купил тебе, как обещал, белье, рубашку ночную, халатик. И ещё – то самое вечернее платье. Татьяна из магазина «Монсеррат» клялась, что оно тебе идеально подошло.

– Спасибо! Зачем такие траты? А я такое тут натворила, – Лена решила сразу покаяться. – Мама твоя приходила. Я ей сказала про себя все, как по новым документам, которые дядя сделал: что я из Мошково, и что твоя невеста. Маме я не приглянулась. Мы поругались. Наверное, мне надо было промолчать, а я не сдержалась. Прости!

Лена опустила голову вниз, ожидая гнева, но Сергей подошел к ней и обнял за плечи.

– Мать кого угодно может обидеть, натура такая. Она очень властная, вспыльчивая, но отходчивая. Главное ей не перечить, но делать по-своему. Не вздумай плакать, мы с тобой в свет выходим сегодня вечером. Моя невеста должна быть самая красивая.

– Куда выходим?

– Ужинать идем в ресторан «Каролина». Столик уже заказан. Заедем к Галине, она укладку тебе сделает и макияж.

– Ты для этого платье купил? Но мы можем несколько дней питаться дома, еды полно. Зачем куда-то ехать?

– Дядя Коля сказал, что там твои киношники липовые могут присутствовать. Этот ресторан определенная публика предпочитает. Может быть, ты кого-то узнаешь.

– А меня не узнают?

– Это исключено.

…Она спросила меня о своих настоящих родителях. Надеюсь, я не выдал себя. Конечно же, я знаю кто она на самом деле. Но я не могу открыть правду, пока ей угрожает опасность. Лучше ей не знать о своих родных, они даже более опасны для неё, чем эти «киношные» аферисты. Я постараюсь успеть сделать все для её безопасности, огромен мой долг перед ней. Но как же мало у меня времени…

Лена и Сергей медленно поднимались по лестнице в зал ресторана. Её рука лежала на сгибе его локтя. Сквозь ткань легкого пиджака ощущалось тепло его тела. Лена гордо смотрела прямо перед собой, но краешком глаза в зеркалах замечала роскошную красавицу в бежевых кружевах умопомрачительного платья. «Это не я. Таким девушкам место на подиумах, в модных клубах и дорогих ресторанах», – с восторгом подумала Лена. Она давно не была даже в кафе, на вручение диплома бакалавра прибежала на официальную часть – и сразу умчалась, дома ждала больная мать.

Ощущение необыкновенного нереального праздника переполняло её. Галина создала совершенно новый образ. «Юная девушка уже была, для вечера сделаем женщину-вамп. Кожу сделаем белее, глаза для контраста усилим темной подводкой, ресницы погуще. Губки обведем по внешнему контуру, цвет – коричнево-красный. Ну как тебе?» Лена не сомневалась в профессиональных качествах Галины, но то, что она сделала на этот раз, превзошло все её ожидания. Из зеркала на неё смотрела яркая роковая красавица, старше своих лет. Густые темные ресницы отбрасывали тень на безупречную белоснежную кожу лица. «А это что над губами, родинка?» – «Да она притягивает мужской взгляд к твоим соблазнительным губам».

Выйдя от Галины, Лена поймала изумленный и восхищенный взгляд Сергея.

– Галина, это шедевр!

– Я лишь подчеркнула всё привлекательное, что дала природа.

Сергей, похоже, до сих пор пребывал в состоянии легкого шока. Он молчал, но когда сели за столик наклонился к Лене и прошептал:

– Молодец, хорошо держишься.

– Стараюсь, – улыбнулась в ответ Лена.

Официант подал меню.

– Выбирай, будем праздновать, – предложил Сергей.

– Смотря, что ты хочешь праздновать.

– Я отгулы взял. Целая неделя отдыха впереди. Можем отметить мой нежданный отпуск. Или, нашу помолвку. Тебя устраивает? – Он не отрывал взгляд от лица девушки. – Ты такая необычная сегодня.

– И какая же?

– Божественно красивая!

Лена опустила глаза и занялась изучением меню.

– Мне, пожалуйста, салат «Парамаунд», семгу в сливочно-сырном соусе и десерт «Тирамису».

– Какое вино предпочитаешь? – Сергей спросил Лену.

– Все равно. Мы вообще-то, сюда по делу пришли. Забыл, что дядя Коля сказал?

– Но бокал шампанского не помешает делу?

– Разве, что один бокал.

Сергей повернулся к официанту.

– Мне, то же самое, что заказала дама, плюс сырное ассорти, фрукты и бутылку хорошего шампанского.

Шампанское слегка ударило Лене в голову. Приятное тепло растекалось по телу. Звучала легкая музыка. Ей улыбался Сергей. Все было прекрасно в этом мире.

Лена лениво, как разнеженная кошка, осматривала зал. В дальнем углу какая-то компания что-то шумно отмечала. Там были мужчины, к ним стоило присмотреться. Несколько семейных пар занимали отдельные столики рядом с ними. Компания девушек – это не то, что надо. Не стоит терять на них время

Прямо напротив Лены сидели трое мужчин, похоже на деловой ужин. Один мужчина сидел спиной, Лена не видела его лица. Но он не подходил по комплекции на тех, кого она искала. Сидящий сбоку был значительно старше по возрасту. Зато третий оказался неотразимым красавцем: серые глаза и темные волосы, напомнили Лене какого-то известного актера. Он не смотрел по сторонам и очень красиво ел. Лена поглядывала на него и нечаянно уронила вилку, которая громко брякнула об пол. Красавец поднял глаза и на один единственный миг равнодушно скользнул взглядом по лицу девушки. Лену слегка задело, что она, такая неотразимая сегодня, совершенно не заинтересовала его. «Впрочем, моя цель не в этом». Официант принес чистую вилку.

– Давай потанцуем, – предложила она Сергею, – мне хочется осмотреть мужчин в дальнем углу.

Сергей обнял девушку, и они плавно заскользили под медленную музыку. Он притянул её к себе ближе и прижался щекой к щеке.

– Ты – восхитительна. На тебя смотрят все мужчины в зале. И мне это не нравится.

– Ты меня смущаешь и отвлекаешь от дела.

Сергей засмеялся и чуть отстранился.

– Хорошо, не буду. Давай поговорим на отвлеченные темы. Ты что окончила?

– Я перешла на последний курс магистратуры. Мне еще год учиться. А ты где учился на адвоката?

– В московском филиале академии управления, на юридическом.

– Надо же, и я учусь в этом ВУЗе на экономиста, только у него сейчас другое название, не академия, а университет. Представь, я выиграла грант на обучение и четыре года училась бесплатно.

– А ты везучая! Когда я поступал в этот ВУЗ, бесплатного обучения не было, даже для гениев. Дядя Коля помог с деньгами. Оплатил мне часть обучения.

– Мое везение, кажется, закончилось. Мне совершенно нечем платить за последний год обучения, магистратура только платная. Не представляю, где я достану деньги. Видимо, придется оформлять академический отпуск, чтобы заработать денег на учебу.

– Дядя Коля тебе поможет. Не сомневайся даже. Уж если он мне помог, то свою племянницу в беде не оставит.

Лена невольно вздохнула. Дядя Коля и так слишком много делает для неё, хотя знает, что она вовсе не родная, а приемная дочь его кузины Наташи. «Нет, просить не буду, сама справлюсь».

– Что-то ты загрустила. Давай выпьем еще шампанского.

Они вернулись за столик и подняли бокалы.

– За тебя, за твою удачу!

Две девушки из женской компании подошли к столику: блондинка с прямыми длинными волосами в черном кружевном платье с большим вырезом и кудрявая брюнетка в платье похожего фасона, но вишневом.

– Здравствуй, Сергей, – низким голосом пропела блондинка.

Она презрительно скривила губы, оглядев Лену с головы до ног, и нагло уставилась на Сергея. Лена гордо подняла голову. «Нечего тут кривляться. Внешность яркая, но губы – накачаны, волосы нарастила и грудь явно не своя. А меня все натуральное, от природы! …Кроме линз, и цвета волос».

– Привет, Серёжа! Давно с тобой не виделись, – вступила в разговор вторая девушка. – Не познакомишь нас со своей спутницей?

– Тамара – моя невеста. А это – Лара и Мара, мои старые знакомые, – кивнул Сергей в сторону девушек.

– Приятно познакомиться. Какие у вас необычные имена! – Лена старалась вести себя вежливо.

– Ничего необычного: Лариса и Маргарита, – Сергей обратился к девушкам. – Извините, мы сегодня празднуем помолвку, хотели бы побыть одни.

Девушки застыли в изумлении. Мара, которая Маргарита, извинилась и отошла, присоединившись к своей компании. А Лара осталась стоять, вызывающе глядя на Сергея. «А она, кажется, немного пьяна. Или даже не немного».

– Получается, я – бывшая невеста. Ты не хочешь объясниться? – Лара ближе придвинулась к столику.

– Давай в другой раз, здесь не подходящее место для скандала, – холодно отреагировал Сергей.

– Нет, здесь и сейчас, – Лара повысила голос, привлекая внимание окружающих.

– Хорошо, – согласился Сергей и обратился к Лене. – Дорогая, извини, я отойду ненадолго.

Он встал, подхватил слегка пошатывающуюся Лару под руку и вышел с ней в холл.

Лена вертела в руках бокал с шампанским. «Интересная история. Выходит, эта Лара – девушка Сергея. А она красивая. И совершенно другого типа, чем я».

Оркестр заиграл танго. Лена закрыла глаза. Это же её любимая «Кумпарсита»! Когда они с Аллой учились танцевать танго, у неё неплохо получалось. Как давно это было – ещё в той счастливой жизни с папой и мамой. Лена окунулась в воспоминания с головой, стала той наивной беззаботной девочкой и поплыла по волнам чудесной музыки, мысленно выполняла танцевальные па.

– Разрешите пригласить вас на танец, – прозвучал приятный баритон.

Лена открыла глаза. Красавец с соседнего стола стоял перед ней и протягивал руку. От неожиданности она встала.

– Мне кажется, такая женщина, как вы, умеет танцевать танго.

Лена глянула ему прямо в лицо – ничего общего с её врагами.

– Может быть, – пропела она низким голосом, опустила глаза и протянула ему свою руку.

Танцевал он превосходно. Лена отдалась музыке и его умелым рукам. Её тело следовало послушно за ним, вспоминая забытые движения. Вокруг танцующей пары образовалась пустота. Это было настоящее танго, танец страсти и огня. Партнер не произнес ни слова, лишь поцеловал Лене руку, когда танец закончился. Все зааплодировали. Он, молча, отвел Лену к её столику.

– Я что-то пропустил? – Спросил Сергей, возвращаясь на место. – Ты раскраснелась, запыхалась. Я и не подумал, может тебе пока нельзя пить алкоголь?

– Да нет, вовсе нет! Я танцевала вон с тем мужчиной, с соседнего столика. – Лена слегка кивнула в ту сторону.

– О ком ты?

Она взглянула на соседний столик, но там никого не было.

– Там сидело трое мужчин.

– Значит, поужинали и ушли. Ты кого-то узнала из них?

– Нет. А как твоя Лара? Сильно расстроилась из-за меня?

– Не бери в голову. Она ушла домой. Не стоит напиваться в общественных местах.

– Здесь нет тех, кого мы искали, пойдем и мы домой, – предложила Лена.

Она выходили из зала, когда к ним подошел официант и протянул Лене букет белых и розовых роз.

– Просили передать цветы даме.

Лена развернула карточку и прочитала: «Меня зовут Роман». Лена ощутила, как музыка зазвучала внутри неё. И продолжала звучать по пути домой, и дома, пока ставила цветы в вазу на барной стойке (постеснялась унести в спальню), пока принимала душ, переодевалась в новую роскошную ночную рубашку. Но когда нырнула в необъятную кровать, как в мягкое облако, заснула крепко без сновидений.

Поутру Лена обнаружила дядю Колю вместе с Сергеем в кухонном уголке. Они что-то тихо обсуждали, но при виде неё замолчали разом. «Ах, да, отпуск».

– Тома, не разбудили? – дядя Коля повернулся к ней.

– Сама проснулась, сколько можно спать?

– Сколько нужно, столько и можно. Тебе поправляться надо, сил набираться. Понравилось вчера в ресторане?

– Еще как понравилось! – Встрял Сергей. – Галина перестаралась с макияжем, сделала из неё роковую красотку, так что мужчины с ума сходили от Томы.

– А цветы от кого? – Дядя Коля кивнул на букет.

– Какой-то поклонник подарил, – пояснил Сергей. – Я на минутку оставил Тому одну, так чуть не увели.

– А ты не оставляй! – Лена присела на стул рядом с Сергеем.

– Эй, вы что, ссоритесь? Только этого нам сейчас не хватало.

– Какая ссора? Мир и покой. Дядя Коля, а обязательно нам влюбленных разыгрывать? Не хочу, чтобы из-за меня у Сергея личная жизнь рушилась.

– Было бы чему рушиться, – буркнул Сергей. – А этот поклонник не мог быть твоим знакомым по Интернету? Узнал твой профиль или каким-то чертам лица: форма носа, подбородка, губ? Если выкладывать много фотографий…

– Сергей, я не из тех, кто выкладывает много фотографий. Мне подруга внушила, что это небезопасно. Если хочешь знать, у меня «ВКонтакте» даже аватарка – картинка из аниме.

Алла высмеивала тех, кто каждым свой шаг свой размещает в соцсети. «Можете смело хвастать, что катались на сноуборде в Альпах. Выложите любые чужие снимки. В комбезе, каске и очках все одинаковые».

– Тома, не могла бы ты освободить контейнеры от еды. Нина просила вернуть. Она нам снова еды прислала.

Сергей поставил большой пакет на кухонный стол, Лена заглянула внутрь.

– Ничего себе, как много, а мы еще не все старое съели.

– Много еды не бывает, – изрек дядя Коля. – А Нина готовить любит.

Лена занялась контейнерами. Мужчины молчали. Они явно ждали, когда Лена уйдет в душ. Это показалось ей обидным.

– Может быть, продолжим наш «совет в Филях»? – Предложила она. – Я тоже хочу принять участие в обсуждении.

– Тома, меньше знаешь, крепче спишь. Чуть не забыл, к тебе вчера вечером девушка приходила, интересовалась, где ты. Нина одна была дома. Ответила ей, как наказывали. Та сильно озаботилась. Не знаешь, кто бы мог тебя искать? Подруги у тебя есть в городе?

– В городе нет. С одноклассницами особо я не общаюсь, а в институте лишь учебой связана с девушками из группы. Пару раз в кино сходили, да в кафе.

– А как та девушка выглядела? – Поинтересовался Сергей.

– Нина сказала, как ведьма.

– Какая еще ведьма?

– Глаза зеленые, волосы рыжие.

– Неужели Алла приехала! Здорово! – Обрадовалась Лена.

– Что за Алла? – Строго спросил дядя.

– Подруга моя единственная. С ней я бы пошла в разведку. Она – гений компьютерных технологий! Учится в Москве. Знаете, как за неё крутые московские ВУЗы бились! Она еще студентка, а ей уже работу за границей предлагают. Мы с ней по скайпу общаемся, …общались. У неё сессия закончилась, должно быть. Она к родителям приехала на лето.

– Ты давала ей свой новый адрес, когда переехала?

– Конечно! Но спокойно могла бы и не давать, она меня и так бы вычислила. Ей ничего не стоит любой сервер взломать. Может быть, она даже сервер Пентагона ломала, и они не заметили. Алла ведь не сознается. Нам бы её сейчас в нашу компанию. Она бы этих двух бандитов вмиг отыскала.

– Она и в самом деле колдунья, в смысле, – экстрасенс? – Спросил Сергей.

– Никакая не колдунья! Алла – обычная девушка. У неё глаза зеленые, а волосы каштановые. Она не красавица, но очень женственная и симпатичная.

– Так нахваливаешь, даже познакомиться захотелось, – мечтательно произнес Сергей.

– Ой, а у нас хлеба на завтрак нет. Может быть, я быстренько в магазин сбегаю?

– Хорошо, – разрешил дядя Коля, – иди в магазин, но никуда больше. Молока мне принеси попутно. И себе купи, чего захочется. Раскрась себя, как полагается, и очки надень.

Когда Лена вышла из ванной в линзах и с косметикой на лице, облачившись в длинный сарафан, белый с крупными лиловыми ирисами, и сандалии-гладиаторы, дядя Коля одобрительно кивнул и протянул ей пятитысячную купюру. Помахивая пустым пакетом, она вышла в яркий солнечный день. Рядом с домом Сергея обнаружились два супермаркета. Пока Лена размышляла, в какой из них пойти, кто-то схватил её сзади за руку. Она резко обернулась, готовая ударить наглеца, и увидела … Аллу! Вот ведь как, десяти минут не прошло, как о ней говорили, и она, собственной персоной, стоит перед Леной.

– Господи, Ленка, живая!

– Алла! Как ты меня узнала?

– Я тебя в любом обличье узнаю. Я чуть с ума не сошла. На связь ты не выходишь, телефон твой выключен. На новой квартире тебя нет. Соседка твоя что-то невразумительное лепечет. Я с утра пораньше в полицию сбегала. А эти олухи даже не удосужились свою задницу от стула оторвать. Мол, когда будут весомые признаки, что подруга действительно пропала, то приходите. Молодая девушка, да на каникулах, они на все сто процентов уверены, что ты где-то отдыхаешь с любовником.

Лена оглянулась по сторонам – нет ли кого подозрительного – и потянула подругу на ближайшую скамейку.

– Алка, я в очень плохую историю попала. Меня чуть не убили. Я вынуждена скрываться. Поклянись, что меня не выдашь!

– С ума сошла! Какая клятва! Ты что, мне не веришь? Да я за тебя…

– Не кричи, я-то верю, но они…

– Кто «они»? Это старичок, который меня к тебе привел? Я следила за твоей новой квартирой. Сильно соседка твоя не понравилась, на лице написано, скрывает что-то.

Лена еще раз огляделась по сторонам, вроде никто не подслушивает, и начала свой рассказ с самого начала: с кастинга и моста. Алла с интересом внимала рассказу подруги, лишь изредка вставляя междометия, типа: «ой», «ай», «о…»

Когда рассказ окончился, Алла в волнении вскочила, зелёные глаза у неё горели, как у кошки при виде мышки.

– Запоминай! Мы с тобой познакомились 2 года назад, ты писала статью в свою Мошковскую газету о компьютерщиках.

– Обижаешь! Я в Новосибирской городской газете работаю.

– Молодец! Хорошо устроилась. Значит, 2 года назад, ты написала статью, и с тех пор мы поддерживаем контакты. Не знаешь, в вашей квартире хороший интернет? А у Сергея мощный компьютер? Что ты так смотришь на меня? Вставай, пошли к твоим друзьям, …Тамара.

Лена знала, Алка всегда соображала быстро.

– Ладно, пусть они мне голову оторвут, пошли.

Она взяла Аллу за руку и решительно повела к Сергею домой. На пороге от её решимости ничего не осталось, но она, как ей казалось, бодро и уверенно произнесла:

– Вы хотели с ней познакомиться, так я её привела. Это – Алла! Ой, а я хлеба не купила.

Немая сцена. Дядя Коля окаменел лицом, Сергей вздрогнул и открыл рот.

– Здравствуйте! – Алла улыбнулась и задорно тряхнула кудряшками.

Только сейчас Лена пригляделась к внешности подруги. Алла сделала очередную новую стрижку и завивку, волосы торчали хаотически во все стороны, кончики были совершенно оранжевые. Неудивительно, что Нина обозвала её ведьмой. «А ведь Алёнка права, я тоже её в любом виде узнаю».

– Здрассьте-здрассьте! – После небольшой паузы выдавил Николай.

– Очень приятно познакомиться, – улыбнулся Сергей. – Нина вас точно описала: глаза зелёные, волосы рыжие.

– Алла, садись к столу, – Лена пододвинула к стойке четвертый стул, всем видом давая понять, что выгонять свою подругу она не собирается.

Завтрак проходил в напряженном молчании, только приборы звякали. За чаем Алла непринуждённо объявила:

– Раз я уже всё равно в курсе ваших дел, давайте, помогу, чем смогу. Где у вас компьютер?

– Зачем?

– Хочу поймать рыбку «сетью».

– Да вон в уголочке. Прошу, – махнул рукой в сторону зала Сергей, сама любезность.

Миг – и Алла уже сидела перед компьютером. Остальные сгрудились за её спиной.

– Что так долго грузится, оперативки маловато?

– А мне зачем много, я же с текстами работаю, не с графикой.

«Он уже и оправдывается перед ней, как перед ревизором».

– Первая наша ниточка – эти помреж и визажист связаны с кастингом. Как называется этот фильм?

– «Гордые имена».

– Ага. Киногруппа приехала не вся, легко найдем, кто проводил кастинг. Вот, в ДКЖ печатали список для охраны. Москвичей всего четверо, ни одного Бориса или Алика.

– Ещё что знаешь про фильм, …Тома? – Алла обернулась к Лене.

«Тома» постаралась выложить, всё, что знала.

– Общее название сериала «Гордые имена». Состоит из отдельных фильмов, в каждом из которых законченная история. Сериал с государственным финансированием для пропаганды физкультуры и спорта. Про советских и российских спортсменов. Мы с мамой прошлой зимой смотрели фильм первый про Галину Кулакову, лыжницу, олимпийскую чемпионку. Мама студенткой бегала на лыжах, смотрела с удовольствием. Очень хорошо снято, интересный сюжет. Есть и любовная линия, даже две. Присочинили, конечно, для занимательности, поэтому героиня – Лина Куликова. Снимали в Красноярске, так там полгорода встали на лыжи. В кино с аншлагом прошла сокращенная версия на два с половиной часа, а по телевизору – полная, 4 серии по часу. Весной был фильм про гимнастику, но я не смотрела, не до того было. А в Новосибирске снимут третий – про плавание и прыжки в воду. Ещё будет эпизод с массовым заплывом через Обь. Поэтому и набирали 300 человек.

– Все, я уже нашла, – перебила её Алла, усердно щелкавшая мышкой. – Вот база данных массовки «Гордые имена – 3». Здесь все твои персональные данные: анкета, с адресом и телефоном, а вот – фотография, вполне похожая, под номером 243.

– Да, я вчера тоже нашел, – небрежно обронил Сергей.

– Молодец! – Алла наградила Сергея взглядом, от которого он приосанился. – Как пароль обошел?

– Сергей, а давай, ты потом опытом обменяешься, – вмешался Николай. – Сейчас важно, что любой человек, не из киношников, мог запросто найти фото нашей девушки, адрес и телефон.

Лена поежилась, как будто её выставили голой на улицу.

– И что же делать?

– Для начала посмотри на лица этих московских деятелей.

И пяти минут не прошло, как Лена убедилась, что Бориса и Алика среди них точно нет.

– Тогда вторая ниточка: составим фоторобот на тех отморозков.

Час ушел на загрузку программы, потом на работу с фотороботом. Главный «киношник», как оказалось, врезался в память Лены, картинка получились очень похожая.

– Распечатать? – Сергей уже включил принтер.

– Лучше не надо, – подал голос молчавший все время Николай. – Так запомним. Что еще мы про него знаем?

Лицо Алика стояло во весь экран. Лена опять ощутила «мурашки» на спине и ком в горле. Преодолев страх, она откашлялась и сказала.

– Они меня наняли, чтобы ложным самоубийством прикрыть настоящее убийство какой-то женщины, похожей на меня.

– Да, скорее всего, той самой – пропавшей жены бизнесмена…

– Если её в розыск объявили, должны выложить фото. Аллочка, найдёшь?– Попросил Николай, он уже не злился на её появление.

– Да сколько хотите! (щелк-щелк) Не копия, конечно, да и по возрасту явно старше, но если причесать и подгримировать…

– Это – точно она! Прическа один в один и одежда такая же, не считая жакета: черная блузка, светло-серая юбка… – Лена замолчала, вспомнив, как она стояла за перилами моста в этой самой одежде.

– Но фамилия есть? Кто она?

– Я знаю. Пусти, покажу. – Сергей сел впритирку к Алле и забрал себе «мышку». – Вот, блогерша Сирена, соседка по дому, она и машину, и женщину опознала. Кстати, она же пишет, что погибшую звали Ася Рокотова. Ого, сколько просмотров за неделю заработала!

– Рокотова? – Николай кашлянул. – А этой парочке она кем приходится?

– Сейчас узнаем, надо только проинсталлировать. – Алла сняла с шеи кулон, оказавшийся флэшкой.

– Что у тебя там? Что ты в мой комп суешь?

– Программа распознавания образов.

– Ух ты! Украла?

– Обижаешь! Моя собственная разработка.

Сергей посмотрел на Аллу с искренним восхищением, она же принялась за работу, ворча на медлительность компьютера, попутно ругала Сергея, что давно мог бы сделать «апгрейд», давала советы в терминах, понятных им двоим.

Лена почувствовала себя тупой и лишней.

– Поставлю чай, – она встала и отошла в кухонный уголок.

«Компьютерщики» не оглянулись, Николай пошел за ней, и присел на диванчик. Пока закипал чайник, Лена быстро убрала и сполоснула посуду от завтрака и накрыла к чаю. Мысли были невесёлые.

«Конечно, она умная, симпатичная, не зажатая, как я. И глаза у Алки заблестели, она даже зарумянилась от волнения. Голову на отсечение дам, что Сергей ей понравился. Ох, что же я так подумала, про голову? Моя голова и так на волоске висит».

Лена украдкой вытерла слезы, но дядя Коля заметил.

– Это кто у нас сырость разводит?

– Что-то грустно, дядя Коля!!

– Брось печалиться. Я тебя в обиду не дам. Ты веришь мне?

– Верю.

– Вот и прекрасно. Знаешь, я всякого повидал в жизни. Но точно могу сказать, что всегда в самой беспросветной тьме, хоть ненадолго, но выглядывает солнце. И на нашей улице будет праздник.

Лена налила чай себе и дяде, придвинула тарелку с пирогами.

Николай принял чашку из рук Лены, улыбнулся благодарно, взял пирожок.

«Тихий благообразный старичок. А сколько в нем внутренней силы! Вот и те парни почуяли сразу. А как они на его татуировки глядели!»

Вдруг Алла в сердцах стукнула по столу кулаком.

– Все! Хватит время терять на этой черепахе! Айда все ко мне, всё махом найдём! Собирайтесь!

– Нет, Алла, вы с Сергеем поезжайте, а Томе отдохнуть надо. И обязательно посмотрите «Их разыскивает полиция». Судя по наколкам, Алик точно сидел 3 раза, причем, первый раз – до 18 лет. Если что найдете, по телефону не болтать, встретимся, обсудим.

Алла и Сергей умчались со скоростью ветра. Николай спокойно пил свой чай, Лена не утерпела и спросила его:

– Дядя Коля, а твоя татуировка на плече имеет значение?

«Эх, Лена-Леночка! Век бы и мне не знать про это, кинжал в ножнах – «убийца в завязке». Но теперь над тобой такая угроза нависла, что не знаю, как отвести».

– Тебе обязательно знать про всякие тюремные штучки?

Лена смутилась от его пронзительного взгляда, но кивнула.

– Кинжал показывает, за что я сидел.

– Дядя Коля, а за что ты сидел?

Николай помолчал немного, но ответил.

– За убийство.

– Убийство!

– Неумышленное убийство. Человека я на дороге сбил. Он умер, а меня посадили.

– Наверное, тяжело с этим жить, когда по твоей вине человек умер. Поэтому ты домой не вернулся?

Николай вздрогнул.

– И поэтому тоже. А ещё захотел Сахалин посмотреть. Я много читал в заключении, Чехов мне очень хорошо пошел. А он бывал на Сахалине.

Лена решила сменить тему разговора.

– А жена у тебя есть?

– Есть, Марина. Она меня ждет там, на Сахалине. Решу все твои дела и вернусь к ней.

Лена чуть не поперхнулась чаем. «А как же Нина? Она точно планы строит насчет дяди. Даже отпуск взяла. Но не мое это дело. Сами пусть разбираются. Но до чего всё-таки дядя Коля скрытный, загадочная личность. Да, он появился в нужный момент и спас меня, но он так много не договаривает! Что еще он скрывает? Если он двоюродный брат мамы, значит, кто-то из его родителей был сестрой или братом маминых родителей».

Лена напрягла память, но ничего не вспомнила про братьев и сестер своих дедушки и бабушки, и даже про них самих, так как они умерли вскоре после её рождения. Лена знала, что её мама родом из Тобольска, и вся родня её из тех мест. Наташа Кораблёва после школы уехала в Новосибирск, поступила в медицинский институт, а потом встретила Михаила Новицкого. После свадьбы они однажды ездили в Тобольск. Но то ли отца обидели, то ли сами мамины родственники обиделись. В дальнейшем родственники почти не общались, только изредка открытки писали друг другу.

Паспорт и билеты доказывают, что Николай Таиров прилетел с Сахалина. А родство он подтвердил семейной фотографией и тем, что видел образок Святой Елены. Образок Лену так убедил, что она совсем забыла, как сомневалась в подлинности снимка. Теперь, когда рядом есть Алла, можно определить, снято это или подделано с помощью графических программ. А образок? Родители о нем не болтали, даже Лена не знала, что её нашли с ним. Но сейчас он лежит в её комнате, в коробке с документами. А там был «дядя Коля». Он говорил, что прождал Лену полдня в квартире. Допустим, что он лазил в её комнату. Мог? Мог. Он же как-то открыл дверь дачи…

Николай допил чай, поднялся из-за стола, взял сумку с контейнерами.

– Пойду. У меня встреча назначена с нужным человеком.

Лена обратилась к нему.

– Дядя Коля, ты не мог бы дать мне свою фотографию, где ты с моими родителями? Хочу сделать себе копию. А то у меня ни одной твоей фотографии нет. Уедешь к своей Марине, а у меня память о тебе останется.

– Возьми её насовсем. У меня дома еще есть.

Он вытащил фото из обложки и протянул Лене.

– Наташа здесь хорошо получилась. А ты, Томочка, не грусти, сходи вечерком куда-нибудь с друзьями, развейся.

– А если меня узнают?

– В ресторане не узнали же. Люди видят то, что хотят видеть. Марафет наведи соответствующий и проветрись. Скажу Сергею, пусть в ночной клуб сводит тебя с Аллой, там свет приглушенный, да и не одна будешь.

Лена закрыла дверь за дядей и увидела ключи на тумбочке в прихожей. «Сергей так торопился уйти с Алкой, что даже ключи забыл. Ну и что? И пусть! Они же для меня все стараются. И что я расклеилась? У меня есть дядя и верные друзья, – Лена успокоилась, жизнь больше не казалось ей унылой и одинокой. – Чем бы заняться до вечера?»

Она прошлась по квартире: еды полно, уборку недавно делала, телевизора нет, а в компьютер нельзя войти без Сережи, пароль стоит. Лена подошла к окну. «Ну и пылища!»

Лена мыла окно в спальне и пела. Петь она любила с детства, но стеснялась. Родители никогда не пели, но слушать музыку любили. Они с удовольствием ходили с Леной в театр, когда класс выводили на «Евгения Онегина», «Иоланту», «Юнону и Авось». А «Романтика романса» на канале «Культура» была маминой любимой программой до последних дней. На даче Новицких был старенький проигрыватель и пластинки с песнями. Леночка в детстве часами могла их слушать, а потом стала петь, когда её никто не слышал. Особенно ей нравилась одна песня под названием «Ангел моей души», которую исполняла Тина Калинина. Голос у певицы был необычайно чистый и проникновенный. Позже Лена почитала в Интернете, что эта молодая певица заняла на каком-то песенном конкурсе 3-е место. Но затем, к сожалению, Тина Калинина замуж вышла и не выступала больше.

Лена спела про любовь, а когда закончила, сзади раздались аплодисменты, и кто-то произнес: «Браво! А ты оказывается еще и поешь». Лена обернулась, чуть не упав с табуретки, на которой стояла у окна. В дверном проеме стояла мать Сергея. Немая сцена была недолгой.

– Здравствуй, Тамара! Меня зовут Светлана Андреевна.

– Здравствуйте! Будем знакомы.

– Что ты делаешь? – Она смотрела с удивлением, но не злобно.

– Окно решила помыть, а то грязно, – Лена аккуратно слезла с табуретки, вытерла подоконник и убрала ведро и тряпку.

– Ну и ну! Не ожидала. А ты хорошо поёшь.

– Спасибо! Светлана Андреевна, вы обедать будете? Проходите. У нас еды полно в холодильнике. Все свежее, вкусное.

– И что у тебя есть в холодильнике?

– Есть мясное, овощи и салаты.

– От салата, пожалуй, не откажусь. И чай.

Лена тщательно протерла стол, поставила приборы, положила салфетки. Из холодильника достала тарелку с салатом из свежих овощей, который Нина прислала утром. Подумала и открыла баночку с баклажанами.

– Угощайтесь, пожалуйста!

Светлана попробовала консервированные баклажаны.

– Вкусно? Мама готовила?

– Почему сразу «мама»?

– Сама, значит, готовишь.

Готовить Лена умела и заготовки всегда вместе с мамой делала, но на столе были шедевры кулинарного искусства от Нины. Врать не хотелось, а посвящать Светлану в свои проблемы – тем более. Чтобы не молчать, Лена сказала.

– Мама научила. Я люблю готовить.

– Почему ты не на работе? – Спросила вдруг Светлана.

– Я в отпуске.

– С Сергеем ты как познакомилась?

«Вот Варвара любопытная! Хотя как можно её осуждать, она же мать все-таки? Чтобы такое придумать, чтобы не проколоться?»

– Случайно встретились. Мне он сразу понравился.

Лена облегченно вздохнула: хоть в этот раз сказала правду. А что школьницей влюбилась в него с первого взгляда, ей не обязательно знать.

– Сколько времени вы вместе? Почему Сергей мне ничего не рассказал? – Светлана задает очередные вопросы.

Лена не пришлось ничего придумывать, так как раздался спасительный звонок в дверь. Она побежала открывать. Может быть, Сергей вернулся?

Но вместо Сергея в прихожую ввалилась Лара.

– Здравствуйте, проходите, – от неожиданности Лена поздоровалась и пригласила гостью.

Но та грубо оттолкнула её плечом и быстрым шагом устремилась в квартиру. Бесцеремонно заглянула в спальню, зашла на середину зала.

– Я так и знала, что ты окажешься у него! Где Сергей?

– Вышел, скоро вернется. Ему что-то передать?

– Передать?! Ну, какова мерзавка! Запомни, я в этой квартире могу находиться столько, сколько захочу! И разрешения у тебя спрашивать не собираюсь! Тоже мне, хозяйка нашлась! Кто ты вообще такая?

– Она невеста моего сына и, как вы верно заметили, будущая хозяйка этого дома. А по какому праву вы грубо ворвались в чужое жилище и оскорбляете девушку? Извинитесь немедленно! Иначе я вызову полицию.

Лена обернулась. Светлана стояла прямо у неё за спиной и с суровым лицом выговаривала посетительнице. Лара смутилась.

– Извините! Я позже зайду. Извините, Светлана Андреевна!

Она резко повернулась и вышла в дверь, почти выбежала.

– Никогда она мне не нравилась, – вдруг доверительно обратилась к Лене Светлана. – Пустая жадная кукла. Сколько с Сергеем встречались, ни разу яичницы не приготовила. А когда богатенького мужичка встретила, оставила Сережку, не задумываясь.

– Похоже, она вернулась?

– Так бросил её тот нувориш, поиграл и бросил. Решила синицу в руку взять, коли журавль не обломился. Не будем о ней. Пойдем чай пить. Я специально пирожных принесла, чтобы поговорить с тобой, познакомиться.

Они сидели за столом со Светланой и мирно пили чай с заварными пирожными, которые та извлекла из недр своей объемной сумки. Лене было не по себе. «Уж лучше бы она ругалась и сердилась на меня. Она же начнет меня расспрашивать, а что могу ей рассказать о себе?»

И расспросы продолжились.

– А кто по специальности твои родители?

– Мама – врач. А папа инженер-механик, окончил НЭТИ, работал последнее время инструктором в автошколе. – Лена запнулась. – «С ума сошла, нельзя рассказывать правду!» – Она шустро пододвинула Светлане тарелку с салатом из баклажан. – Кушайте, на здоровье, это вкусно.

– Действительно, очень вкусно. Из своих баклажан готовили?

Лена обрадовалась, что можно сменить тему, про огород она могла многое рассказать, так как с детства всегда помогала родителям. А когда мать заболела и не могла работать на даче, ухаживала за грядками сама. Лена улыбнулась Светлане и подробно стала развивать «огородную» тему.

– Нет, баклажаны и перцы мы покупали на оптовых рынках. По осени они очень дешево продаются. С ними возни много, надо рано сеять рассаду, в феврале, нужны очень светлые окна. Растения капризны в уходе: то замерзнут, то сгорят под пленкой. И потом, как мы ни пытались вырастить свои хорошие сорта, южные плоды намного вкуснее наших, сибирских.

– Полностью согласна с тобой, – Светлана ела с аппетитом.

Лена продолжала.

– То ли дело – огурцы и помидоры. Что в магазине, что на рынке, плоды, как резиновые: без вкуса и запаха. А свои – вкусные и ароматные.

– У вас большой огород?

– Нет, соток шесть.

– Маленький у вас приусадебный участок. А дом большой?

«Так, я – Тамара Тихонова, живу в Мошково, улица Садовая, дом 3».

– Не очень большой, но нам хватает.

– У тебя есть братья, сестры?

– Я одна.

– Нам надо бы встретиться с твоими родителями, познакомиться. Как ты думаешь, они приедут к нам в гости или мы к ним сначала? Вроде, полагается родителям жениха к сватам первыми ехать. Жаль, мой Витя не дожил до свадьбы сына.

– Но мы с Сережей пока не думали о свадьбе.

– Что значит, не думали? Сын предложение тебе сделал, раз невестой называет. Сама говорила, что любовь у вас взаимная. Так чего тянуть?

Лена смутилась и покраснела. Не думала, что все зайдет так далеко. Зазвонили в дверь. Она вскочила.

– Сережа ключи забыл, я открою, – и выбежала в коридор. На этот раз действительно пришел Сергей.

– Сергей, а к нам твоя мама пришла в гости.

– Что, поругались или подрались? – Тихонько спросил он.

– Нет, наоборот, – шепотом ответила Лена.

– Что значит «наоборот»?

– Она с моими родителями собралась знакомиться.

– Ну и ну! Вот это оборот!

Сергей вошел в кухню и подошел к матери.

– Здравствуй, мама, рад тебя видеть.

– А уж я как рада вас вместе видеть! Не буду вам мешать, мне пора. Томочка, не дашь ли мне рецепт салата из баклажан, очень понравился.

– Я посмотрю в своей тетрадке, точно не помню пропорции.

Они на прощание расцеловались со Светланой.

Сергей повернулся к Лене, удивленно подняв брови.

– У мамы непростой характер, ей трудно понравиться. Если честно, то ни одна из моих девушек ей не нравилась.

– Наверное, она думает, что я обожаю целыми днями квартиру надраивать.

– А ты?

– Я от скуки ищу, чем заняться. Ты мне даже пароль не дал от компьютера!

– Прости, свой пароль не дам, у меня данные клиентов хранятся. Давай заведу тебя как отдельного пользователя. – Он, не откладывая, включил компьютер, и через несколько минут показал Лене окошечко. – Вот, будешь «Гость», можешь любой пароль поставить. Только не ходи в соцсети со старым НИК-ом.

– Вот спасибо за совет! Мне больше делать нечего, как поломать всю нашу конспирацию! Нет, я лучше займусь английским, надо подтянуть. А еще кино буду смотреть, новости спорта, путешествия. Твоя мама хоть раз меня застанет без грязной тряпки в руках. И разочаруется.

– А я рад, что вы поладили

– А я нет.

– Что так?

– Не нравится обманывать твою маму. Она хорошая женщина. Закончится же когда-нибудь этот маскарад. И что? Как ты объяснишь, куда девалась твоя невеста? Скажешь, разошлись, не сошлись характерами?

Лена собрала тарелки и чашки со стойки и понесла их к раковине, но успела сделать один шаг.

– А может быть, ничего объяснять не придется?

Сергей стоял за её спиной так близко, что его дыхание она чувствовала у себя на щеке. Вдруг он нежно обхватил её руками и зарылся лицом в её волосы.

– Боже мой, как вкусно ты пахнешь. А какая нежная у тебя кожа!

Он сильнее прижал Лену к себе, его губы скользили по шее. Лена стояла, замерев, вытянув вперед мокрые руки с грязной посудой. Казалось, её сердце сейчас выскочит из груди от волнения. Его руки спустили с плеча футболку и нежно гладили её кожу. Она закрыла глаза, ловя каждое мгновение счастья рядом с любимым мужчиной. Чашка скатилась с тарелки и с громким стуком упала в раковину. Лена вздрогнула и открыла глаза.

– Что ты делаешь, отпусти меня! – Она вернула футболку на место.

– Извини, не хотел тебя обидеть.

Постояли, молча, у раковины с посудой. Пауза затянулась. Чтобы разрядить обстановку, Лена взялась за губку, открыла воду и спросила:

– Нашли что-то интересное с Аллой?

– Да, нашли твоего «киношника». У Аллы действительно классная программа распознавания лиц, кстати, её разработка. Пришлось прерваться на самом интересном месте: дядя Коля позвонил.

– Почему? Что-то случилось?

– Дядя Коля сказал, что ты хочешь в ночной клуб сходить.

– Вовсе нет. Никуда я не хочу идти. Давайте лучше продолжим поиски.

– Придется идти. Скоро твоя подруга зайдет. А поиски завтра с утра продолжим на свежую голову. Собирайся, наряжайся, а я Галину вызову.

– Может, я как-нибудь сама попробую?

– Нет, думаю, не получится, как было в ресторане. Ты была невероятно красивая, – Сергей смутился. – Ты, конечно, и без макияжа красивая…

Он не успел договорить, Галина ответила на звонок.

– Алло, Галина, можете к нам подъехать?.. Через полчаса?.. Прекрасно, ждем у нас дома.

– Я не знаю, что мне надеть. Как ты смотришь, если я пойду в джинсах и блузке с воланами?

– Нет. Мы идем в «Гелиос». Джинсы там не котируются.

– Что за «Гелиос»?

– Ты не знаешь? Это – самый модный и фешенебельный клуб. Весь бомонд тусуется в Гелиосе.

– Может быть, мы пойдем в другое место, попроще?

– Исключено. Я еле достал нам билеты.

– Тогда помоги выбрать наряд.

Лена категорически не хотела надевать кружевное платье: во-первых, она ходила в нем в ресторан, во-вторых, оно очень похоже по стилю на то, в котором была Лара. Показала Сергею два оставшихся варианта: длинный сарафан с ирисами или топик с юбкой-оригами.

Сергей сказал, что сарафан больше подходит для улицы, а топ с юбкой одобрил:

– Отлично, модно, ярко!

– Надо бы ценники срезать.

Сергей достал ножницы из ящика стола. Лена убрала сарафан в шкаф, а с топик и юбку разложила на постели поверх покрывала и срезала ценники.

– А это что? – Сергей взял фотографию со стола в руки.

– Дядя Коля приезжал в гости к моим родителям, когда я была маленькая.

– Ух, ты! Какая ты здесь хорошенькая, и косы длинные. Тебе лет пять?

– Наверное. Но я совсем не помню этого события.

– Ты же маленькая была. Дети выборочно помнят события в таком возрасте.

– Мне странно, почему дядя столько лет не интересовался мной, а сейчас вдруг приехал.

– Почему ты решила, что он не интересовался? Еще как интересовался. Ты знаешь, они с моим отцом в детском доме росли. Мой вообще не знал, кто его родители, на вокзале его нашли младенцем, а у дяди Коли мать была, её родительских прав лишили. Она пила, и умерла вскоре, после того, как он в детдоме оказался. Но у него сестра была, двоюродная, Наташа. Ты не представляешь, как они, детдомовские, к родне тянулись. Дядя Коля всегда интересовался у папы, как дела у Наташи, помогал, как мог. Но в гости ездил нечасто, навязываться не хотел. Это я ему сообщил, что Наташа умерла. Вот он сразу сорвался с места и прилетел, чтобы тебе помочь. Прилетел, а тут такие дела закрутились! Но ты не бери в голову, дядя тебя не бросит и поможет тебе выпутаться из этой истории.

Прозвенел дверной звонок.

– О, Галина, похоже, пришла. Готовься, сейчас красоту будет наводить. Как бы мне в обморок не упасть от того, что меня ожидает.

– Ты опять шутишь.

– Я шучу?! В зеркало посмотрись, – и пошел открывать.

«Ничего не пойму. Что это было сейчас? Объятья, комплименты… Он же Аллой увлекся. Невооруженным глазом видно, с каким интересом он на неё смотрит. Она ему понравилась, у него глаза горели. Мужчина с большим сердцем? Да нет же, он возится со мной ради дяди Коли. Но дядя Коля наоборот строго сказал, что голову оторвет, если Сергей меня пальцем тронет. А тут столько знаков внимания!.. Нет, не может быть, чтобы я ему нравилась. С Аллой пообщался, вот и взыграло».

Галина сказала, что пора корни осветлить, а то видна полоска темных волос. Потом помыла голову и занялась укладкой. Лена сидела перед зеркалом, но уже не смотрела на себя. Разные мысли лезли в голову. «Сергей даже не знает, что я – не родня дяди Коли. А я могла бы и раньше догадаться, что я приемная дочь. Я же совершенно не похожа на своих родителей: они оба русые, славянского типа, а я – кареглазая, темноволосая, восточного типа. Но родители показывали мне маленькую фотографию дедушки и говорили, что я похожа на него. Он был из сибирских казаков, черноволосый с кудрявым чубом, а лицо плохо просматривалось, вот я и поверила».

Голос Галины вернул девушку в реальность.

– Ну, как, нравится?

Лена почему-то ожидала, что Галина сотворит нечто похожее на прошлый образ. Но из зеркала на неё смотрела задорная девушка, молодая, с копной волос, лежащих в тщательно продуманном беспорядке. Волосы с макушки закрыли лоб до бровей, полностью замаскировали пробор и короткую стрижку с правой стороны. Тени подчеркивали голубизну глаз в линзах. Для ресниц Галина выбрала в этот раз более светлый тон. Нежный румянец гармонировал с цветом губ и топика.

– Галина, да вы – волшебница! – Воскликнула она в восхищении.

– С твоей здоровой чистой кожей и густыми волосами особых усилий прилагать не надо, чтобы соорудить что-то креативное. Самой нравится с тобой работать. И новый наряд у тебя изумительный! Тоже он выбрал? – Она подмигнула Лене. – Как же он тебя любит!.. Приятно вам провести время.

Галина ушла, взяв деньги у Сергея, при этом она улыбалась, очевидно, он не поскупился.

Лена примерила красные босоножки и обернулась к Сергею.

– Зря ты поддался на уговоры продавщицы…

– Что не так с босоножками?

– Мне кажется, они мне не подходят, очень вызывающе, привлекают внимание к ногам.

Сергей окинул ноги Лены внимательным взглядом.

– С твоими ногами нечего боятся внимания!

– Но я не умею ходить на каблуках.

– Учись, время до вечера еще есть.

Он не успел закончить фразу. Зазвонил входной звонок.

– Алла пришла? Рановато что-то. Ты пока одевайся, а я открою.

Она успела только раздеться, когда Сергей постучал в дверь.

– Войти можно?

– Нет!

Дверь приотворилась, и рука Сергея протянула огромный букет. Лена ахнула.

– Какой красивый, откуда?

– От верблюда! Думаю, от твоего нового поклонника из ресторана. Курьер принес.

– Ничего себе! А как он узнал адрес?

– Как-то узнал. Мы с тобой особо не скрывались.

Лена почему-то смутилась, даже не стала брать и рассматривать эти роскошные цветы.

– Поставь, пожалуйста, цветы в воду. Если тебе не трудно.

– Не трудно. Только вазы другой у меня нет. Ладно, я розы выброшу, они привяли. Тебе в комнату принести?

– Нет, оставь в зале

Алый шелковый топик сидел прекрасно, благодаря широким лямкам на резинках можно было менять фасон: делать кофточку с вырезом каре или открытый топ с обнаженными плечами. А вот юбка, супермодная «оригами», вся состояла из серых лоскутков и открывала ноги выше некуда. Разные по размеру и форме, лоскуты были прошиты до бедер, а дальше болтались свободно примерно до колен. Лена крутилась перед зеркалом, пытаясь что-то сделать, но потом поняла, что в этом и заключается замысел модельера этой самой «оригами».

Чуть покачиваясь на каблуках, Лена вышла в зал.

Сергей окинул девушку оценивающим взглядом.

– Сойдет, – выронил он единственное слово.

– Тебе не нравится? – Лена ожидала чего-то большего, чем снисходительное одобрение.

Его лицо было непроницаемым.

– Алла подойдет с минуты на минуту.

Лена вздохнула, Сергей стал равнодушен, понятно, он ждет Аллу.

Алла пришла в шелковом брючном костюме зеленоватого цвета. Брюки не скрывали округлость бедер, а широкий пояс подчеркивал тонкую талию подруги. От зеленой одежды глаза Аллы казались яркими и глубокими. Волосы с рыжими кончиками она слегка завила и заколола на одну сторону, открывая изумительную линию шеи.

– Здравствуй, дорогая моя Тамарочка! – Девушки обнялись. – Ты неотразима!

– Здравствуй, Алёнка! – Тебе идет этот костюмчик.

Сергей прервал их.

– Алла, выкладывай: как твои успехи? Что можешь сказать про этот телефон?

– Всё!

– Вот это работа!

Сергей с восхищением смотрел на Аллу. Она повернулась к Лене.

– Я часа два телефонным номером занималась, что твои мнимые родственнички Нине оставили. Сначала не могла врубиться, что к чему. Представь, телефон зарегистрирован на Спиридонову Валентину Ивановну, пенсионерку, 73-х лет. Одинокая бабушка, живет летом на даче. Не привлекалась, не участвовала ни в каком криминале. Занята трудовым процессом на своем огороде от зари до зари. Прописана на улице Колхидской, где живет вместе с дочерью Татьяной. Дочь звонит матери один раз в неделю по понедельникам. Думаю, они не ладят. Дочь разговаривает с матерью от силы пять минут, видимо, чтобы убедиться, что мать жива и здорова. Один раз старушке звонил Полехин Петр, сын Татьяны. Он просил денег, но старушка послала его куда подальше.

– Ну, ты даешь! И как же ты узнала все эти подробности?

– А позвонила соседке Спиридоновой по городской квартире. Спиридонова получает небольшое пособие в соцзащите. Я позвонила, как бы от соцзащиты, через Интернет, естественно. Все чисто сделала, номер у соседки определился, как соцзащита, не подкопаешься. Хорошо поговорили, даже наводящих вопросов не задавала, соседка сама всё выложила.

Алла опустилась на диванчик в кухне. Сергей подсел с ней рядом. Лена осторожно прохаживалась по залу, привыкая к высоким каблукам.

– Может быть, эти бандиты дали номер телефона «от фонаря», сказали первые попавшиеся цифры, что взбрели им в голову?

– Я думаю, что именно этот номер они имели в виду. Я посмотрела по карте. Дача Спиридоновой находится в Кленовом.

Сергей присвистнул.

– Ничего себе! Там сейчас самые дорогие участки в окрестностях города. Богатые люди строят коттеджи. Очень популярное место: от города дорога хорошая, недалеко по сегодняшним меркам, река и лес рядом, и коммуникации подведены.

– У Спиридоновой на участке стоит небольшой дачный домик. Продавать участок Валентина Ивановна отказывается, и живет на своей даче в окружении роскошных коттеджей. Кстати, основная причина ссоры с дочерью, что Спиридонова категорически не хочет продавать свой участок, несмотря на очень заманчивые предложения.

– Я догадался! В одном из коттеджей, у соседей Спиридоновой, стоит приемник сигнала с её телефона. Если ей звонят, то кто-то фиксирует и записывает все звонки.

– Именно так! Я хочу съездить в Кленовый, попробовать поговорить со Спиридоновой. Допустим, я заблудилась, попрошу у неё телефон позвонить.

– Алла, это может быть опасно. Давай, сначала с дядей Колей посоветуемся.

– Как скажешь. Ого, какой красивый букет у вас стоит! Свежие цветы. Кто и кому подарил? Ты – ей или она – тебе?

– У нас поклонник завелся. Я в ресторане всего на минуту отлучился, а он тут же стал ухаживать за …Тамарой. Сегодня с курьером прислал цветы.

– И кто такой?

– Я его не видел. Тома говорит, что он сидел за соседним столиком, ко мне спиной.

– Тома, он красивый хоть?

– Просто красавец. Лет 35-40. Мы с ним танго танцевали. Но он ни слова мне не сказал во время танца.

– Ничего себе! Ты встречала его раньше?

– Нет, первый раз в ресторане увидела. Он за ужином с другими двумя мужчинами какие-то дела обсуждал, а затем они ушли.

– Не нравится мне это. Может быть, он специально с тобой познакомился?

– Он не знакомился. Первый букет передал через официанта, когда мы с Сергеем выходили из зала. А сегодня курьер другой букет принес. Сережа думает, что от него.

– А адрес он как узнал? Ой, о чем я! В наш век что-то узнать – не проблема. Ты фоторобот его сможешь составить?

– Он на какого-то американского актера похож.

– Тем проще.

Алка сказала про фоторобот, и Лена вспомнила про фотографию, что взяла у дяди.

– Алла, зайти ко мне в комнату на минутку, я хочу с тобой по поводу юбки посоветоваться.

Они зашли в комнату, Лена тщательно закрыла дверь и дала подруге фотографию со стола.

– Алла, ты можешь определить, настоящая ли она? Судя по моему возрасту, её сделали примерно в 2000 году.

Алла поднесла фото к свету.

– Надо на компьютере её проверить. Если подделка, то очень и очень качественная. А ты что, не доверяешь своему дяде?

– Я никому не доверяю, кроме тебя.

Алла положила фотографию в сумочку.

– Завтра тебе дам ответ. А ты что такая хмурая? Не хочешь идти развлекаться?

– Не хочу! Алла, может быть, вы с Сергеем без меня пойдете в этот клуб?

– С ума сошла! Ты хоть знаешь, кто в Гелиосе будет петь сегодня?

– Понятия не имею.

– Вот, вот, не знаешь, а ломаешься. Сама Фелисия!

– Можно подумать, я слышала о ней!

– Фелисия – знаменитая джазовая певица и композитор. У неё необычное контральто с «черным» оттенком. Она автор известных песен в стиле инди и электроника, в таких крутых конкурсах участвовала! Я нашла анонс концерта. Сегодня Фелисия будет петь в жанре соул, джаз, госпел и инди.

– Я ничего не понимаю в этих инди и соулах.

– Тут и понимать ничего не надо. Слушай и получай удовольствие от красивой музыки и исполнения. Даже не представляю, сколько стоили входные билеты. И главное, как Сергей их достал?

– Кстати, тебе нравится Сергей? – Лена внимательно смотрела на Аллу, чтобы не пропустить её реакцию.

Алла заулыбалась.

– Конечно, классный мэн! Обожаю парней такого типа: широкие плечи, но худые ноги и бедра. Красавец! Но глаза у него…

– Что у него не так с глазами?

– Все так, красивые глаза, но грешные, для спальни.

Троица сидела на удобных кожаных диванах вокруг столика прямо напротив сцены. Алла села рядом с Сергеем напротив Лены. Они обсуждали меню. Лена предоставила им самим сделать выбор и спокойно осматривалась. Уютный зал был небольшой, но перед круглой сценой есть даже место для танцев. Постепенно собиралась публика и рассаживалась за столики со стульями с высокими спинками и в такие же и секции с диванами. Не было ни «киношников», ни Лары и Мары. Алла сказала, что им надо непременно попробовать фирменное мороженое с клубникой и мятой, и запить его глинтвейном для поднятия настроения. Лена не возражала, пусть делают, что хотят.

Певица оказалась высокой худой блондинкой, хорошо за сорок. Длинное черное платье подчеркивало её худобу. И где только в этом тощем теле помещался такой сильный низкий голос? Лена, в отличие от Алки, никогда не фанатела от джаза. Подруга подпрыгивала, кричала от восторга, когда пела эта дылда. И Сергей оказался любителем такого рода музыки. Голос у певицы был необычного тембра, приятный. Но Лене совершенно не нравились песни, что она исполняла.

Лена медленно ела мороженое и поглядывала по сторонам. Похоже, что здесь собрались истинные любители джаза. Певица ушла отдохнуть, а оркестр заиграл легкую танцевальную мелодию. Пары подошли к сцене и заскользили по танцполу. Сергей выразительно посмотрел на Лену, но она покачала головой. Тогда он протянул руку Алле, и они вышли на танцевальную площадку. «У них много схожих интересов в жизни, поэтому они понравились друг другу. Я должна радоваться за подругу, но мне хочется плакать. Плакать нельзя, на мне линзы и макияж». Лена опустила глаза, чтобы успокоиться. Изысканный букет из трех лиловых ирисов лежал перед ней на столике. Неужели снова от него? Она подняла глаза и увидела протянутую руку.

– Разрешить пригласить вас на танец?

Перед девушкой стоял Роман, тот самый красавец из ресторана. «Надо говорить медленно и низким голосом».

– Почему бы и нет? – почти промурлыкала Лена, поднялась и пошла с ним.

Он нежно держал её за руку. Она положила руки ему на плечи, он обнял её за талию. Через тонкую ткань блузки она чувствовала жар его ладоней. В тесноте танцпола, никто не пытался делать настоящие танцевальные движения, все просто топтались на своих местах, слегка покачиваясь.

– Вы не любительница джаза, как и я.

«Какой у него был приятный баритон», – Лена заслушалась. – Извините, вы что-то сказали?

Он рассмеялся. «У него приятный смех».

– Вы не любите джаз.

– Не джаз вообще, а конкретно этот стиль, наверное. А как вы догадались?

– Потому что я тоже не люблю эту музыку. Не понимаю. Не дано.

– Зачем же вы сюда пришли?

– Друг вытащил. У меня сейчас черная полоса в жизни. Друг решил, что мне следует развеяться.

– Я тоже пришла с друзьями.

– Надеюсь, что у такого чудесного создания в жизни все прекрасно?

– Да. И спасибо за цветы, Роман, они мне понравились.

– Рад, что они вам понравились, может, раскроете своё инкогнито?

– Тамара.

Танец закончился, а они стояли с ним друг перед другом. Снова запела певица. Лена повернулась, собираясь вернуться на свое место, но Роман развернул её к себе, и они продолжили танцевать. Музыка оказалась необычная, но Роман уловил ритм и уверенно вел в танце. Это медленное танго они танцевали молча. Лена следовала за каждым движением его тела. К ним присоединилось несколько пар. Роман задал ритм и темп движения, все двигались по кругу как подхваченные водоворотом. Певица ли была в ударе или Лена, но душа её взлетала, как в облако от грешной земли.

Когда все вернулись на свои места, Алла устроила подруге допрос яростным шепотом:

– Тамара! Это что, тот самый красавец из ресторана?

– Да, и его зовут Роман.

– Послушай, – напирала Алла, – он тебе в отцы годится!

– А я что, замуж за него выхожу? Подумаешь, станцевала с ним два танца.

– Он знал, что ты сегодня будешь в «Гелиосе»?

– Откуда? Я сама-то узнала о концерте после обеда.

– Он опять цветы тебе подарил!

– Почему он не может мне подарить цветы? Что в этом предосудительного?

– Где-то я видела эту физиономию, – Алла задумалась. – Не нравится мне он.

– Он хорошо танцует, – заступилась за Романа Лена. – Мы лишь партнеры по танцам.

– Вы мешаете людям слушать музыку, – прервал Сергей перепалку подруг. – Разборки мы можем дома устроить.

– Молчу, молчу, – Алла развернулась в сторону сцены.

Музыка уже не казалось Лене скучной и непонятной, и переодевшаяся в белое певица заметно похорошела. Но Роман больше не подходил к Лене. А жаль, она с удовольствием потанцевала бы с ним еще.

Вечер прошел в целом неплохо, завезли Аллу домой на Нарымскую и поехали к себе.

Лена с букетом цветов поднялась в квартиру первой. Не найдя ничего подходящего, налила воду в высокую пивную кружку-сувенир и унесла букет в спальню. Букет был выдержан в сиреневых тонах: ирисы в обрамлении небольших фиолетовых цветочков. Ирисы пахли травой, а цветочки издавали нежный неуловимый аромат. «Приятный запах, что-то напоминает? У мамы были духи с похожим ароматом», – Лена опустила голову к цветам, вспоминая маму, и заплакала.

Она не слышала, как Сергей зашел в комнату. Он обнял её, прижал к себе.

– Что-то ты часто плачешь в последнее время, дорогая.

– Прости, мне грустно стало.

– Не вижу поводов для грусти. Не думай о плохом, живи этим чудесным мгновеньем. Смотри, сколько людей тебя любит: дядя Коля, Алла, твой поклонник Роман и я…

Он наклонил голову, нашел её губы. Лена закрыла глаза. Пусть будет то, что будет. Она сильнее прижалась к нему, её руки заскользили по его спине. Он застонал. Сердце девушки готово было выпрыгнуть из груди, так оно тянулось к нему. Он сбросил с себя рубашку, стянул вниз её блузку и юбку. Лена провела руками по его накачанным плечам, пальцы спустились на его грудь. Под ладонью она ощущала, как бьется его сердце. Они упали на кровать. «Что я делаю?! Нельзя! Наступит завтра. И как я смогу смотреть в его глаза? Я люблю его, безумно люблю. Но для него наша встреча короткий занимательный эпизод в его жизни. А я не смогу жить без него, если мы это сделаем сейчас. Сама утоплюсь с моста, чтобы не жить с разорванным в клочья сердцем».

Лена уперлась руками в его грудь.

– Прости, я не могу… сейчас… устала. Давай подождем, когда всё кончится!

– Извини, я эгоист законченный. Думаю лишь о себе. Ты права, мы подождем.

Он поцеловал Лену в волосы и вышел из комнаты. Она долго лежала без сна, трогала пальцами свои распухшие губы и жалела, что прогнала его.

Напрасно Лена переживала: «Как же мы с ним встретимся утром?» К тому моменту, как она вышла из ванной в халатике, вся компания уже сидела и завтракала за стойкой. Шел оживленный разговор, не о делах, а о музыке. К удивлению Лены Николай тоже оказался любителем джаза. «Вот это неожиданность! Но почему бы и нет? Несмотря на то, что у дяди Коли нет высшего образования, он образован, вернее сказать, само образован. Он много читал, речь у него грамотная, и у него разносторонние интересы». Завтракать Лене не хотелось, а чай весь выпили. Она поставила себе новый чайник и стала убирать посуду. А вся компания плавно переместилась в зал к компьютеру Сергея.

Алла воткнула флэшку и начала докладывать, как на конференции.

– Итак, первый результат: портрет распознался на сайте «Их разыскивает полиция».

Алик оказался трижды судимым жителем Москвы, Александром Чирковым, некоторое время был в розыске, уже четыре года живет в Новосибирске. Алка выкладывала все новые подробности, щелкая «мышкой» на запредельной скорости. Чирков был зарегистрирован в «Одноклассниках», позже он удалил свою страницу, но Алла сказала, что информация не исчезает. Она смогла открыть все данные, что он сообщил когда-то о себе. Родился и учился в Москве, в друзьях было довольно много девчонок, а среди парней один Борис.

– Тамара! Посмотри, он того Бориса не напоминает? – Подозвал Лену Николай и усадил её на своё место.

– Не знаю, этот чуть ли не подросток, да еще и в очках. Волосы светлые, но прическа лохматая, лоб закрывает, а у того была прилизанная. Покрупнее фото сделай. Очки у него дальнозоркие, глаза увеличивают. Знакомые, вроде бы, глаза: такие круглые, светлые. Кажется, где-то я их видела… Ой, он похож на аквалангиста! Как он вытаращился, когда я его ударила…

– Ну, не плачь! Ты же его победила.

– Вот и обрисовалась одна шайка-лейка. Наверное, вместе ходили на грабеж. Чиркова одного, как малолетку, подставили. Или даже сам все взял на себя. Одному меньше дают, чем группе. Да еще, поди, вышел по амнистии, к примеру, на 8 Марта, – уверенно сказал Николай.

– Фамилии Бориса нет, но про Чиркова мы сейчас все вытащим. – Алла открывала и закрывала окна, мгновенно оценивала информацию, отбрасывала ненужную, выуживала и сохраняла ценные сведения.

Чайник закипел, Лена отошла, присела возле вазы, полюбовалась цветами, чтобы успокоиться. Все трое опять сгрудились у компьютера. «Как они всё хотят мне помочь! Нечего реветь! Я живая и со мной друзья». Она позвала Аллу пить чай.

– Сейчас, сейчас! Ай, да, Алик Чирков, в какой солидной фирме теперь уголовничек работает! – Алла уже «нащелкала» новую информацию.

– В какой?

– Место работы: филиал АО «ТБН», младший охранник.

– Где ты нашла?

– На сайте налоговой службы. Солидная фирма платит налоги за своих работников.

– А что за фирма?

– «Тюменьбурнефть», юридический адрес – Тюмень, генеральный директор – Рокотов И.К. Капитализация… – ох, ни хрена себе! В голове не укладывается, зачем миллиардеру брать на работу всяких подонков?

– Да он эту шушеру знать не знает, – подал голос Николай. – Погляди, кто у них здешний босс?

– Здешний филиал возглавляет… (щелк-щелк)… Арнольд Тузов.

– Вот этот и взял. Но давай, Сережа, подробнее про этого Рокотова И.К. И главное – кем ему приходилась Ася Рокотова? Не однофамилица же.

– Ой, точно, она же – Рокотова! А я слышу что-то знакомое, но забыла.

– Меньше пить надо в ночных клубах, – поддел Аллу Сергей.

– Нет, а сам-то!

– Давай-давай, шевели мышкой!

– Нет, теперь ты шевели, у нас с Тамарой чайная пауза.

Алла подбежала разрумянившаяся, оживленная, похорошевшая. Присела к столу, подмигнула Лене, машинально проглотила пирожок, отхлебнула свой чай, но едва услышав восклицание Сергея «Ого, сколько всего выпало!» умчалась к компьютеру. Лена пила чай и слушала комментарии. К ней присоединился Николай.

– У меня уже от букв и картинок в глазах рябит, я лучше отсюда послушаю, если что интересное найдёте.

– Найдём! Интернет все знает и всем расскажет. Лучше отсортировать по дате, так понятней будет. Вон какая статья старая нашлась! – Алла и Сергей наперебой комментировали увиденное.

– Он и в депутаты пролез, наш Иван Кириллович!

– Образцовый семьянин, жена-красавица, оставила карьеру певицы.

– Трое детей: два мальчика и дочь.

– А вот про второй брак: в 85-м году женился на секретарше, моложе на 20 лет, взял с ребенком, пасынка не усыновлял.

– Куда дел первую жену?

– Ох, она заболела после родов дочери Аси, через год умерла. Ася, это точно – та самая Ася Рокотова. Она – дочь миллиардера.

– Но какая шикарная свадьба в Каннах! Невеста – красотка! А подружки!…

Николай подал голос, вроде бы и негромко.

– Сергей, не увлекайся свадьбой, узнай, где сейчас родственники Аси, и как распределено наследство?

Сергей тотчас услышал, восторги прекратились.

– Вот так история! Старший сын Григорий погиб в автомобильной аварии в Тюмени. А с ним вся семья. С ним были жена и дочка. В 1997 году. Ан, нет! Не авария, их убили! Кто-то заказал.

Николай странно скривился, взялся левой рукой за бок. Быстро отставил чашку и вынул из кармана маленький флакончик с лекарством. Проглотил, запил чаем, распрямился.

– Что, дядя Коля, что с тобой? Ты не хочешь показаться врачу?

– Ничего, все под контролем, Томочка.

– Одни плохие события в семье Рокотова. В 1999-м в лавине на горнолыжном курорте погиб Марат Рокотов, ему было – 23. Здесь есть заметка с фотографией с похорон, шествие возглавляют отец с мачехой, затем – вдова, значит, успел жениться, но детей у него, похоже, не было.

– А вот хорошая новость. Ася Рокотова вышла замуж. Почему-то совсем мало информации. Пишет очень желтая газетенка, что помолвка была ещё в январе 99-го, но в марте свадьбу перенесли на год из-за траура по братьям. «Все прошло очень скрытно, и есть причина. Мало того, что невесте 17 лет, брак попахивает инцестом, жених – её сводный брат». Фу, гадость какая! – Алла брезгливо повела плечами.

– То есть тот самый пасынок, сын второй жены Рокотова? Алла, успокойся. Если Иван Рокотов его не усыновлял, то они по закону вообще не родственники. Это я тебе как юрист говорю, – Сергей улыбнулся Алле, довольный, что он знает что-то, чего не знает она.

– Дорогой ты мой юрист! Скажи, наконец, кто наследник состояния Рокотова? – Николай продолжал руководить на расстоянии.

– Скажу, дядя Коля. Если братья не оставили потомства, то – вторая жена Рокотова.

– А муж погибшей Аси?

– Он сейчас наследует только имущество жены, возможно – немаленькое.

– Если не сядет за убийство. Вдруг это он утопил свою жену?

– Изверг! Топить женщину! – Сергей обернулся на дядю Колю и снова уткнулся в монитор. – Но я уверен, это не он. На месте мужа я бы эту Асю под стеклянным колпаком держал, как зеницу ока охранял. Ася же наследница огромного состояния своего отца. Вот когда унаследует, тогда и будет резон убивать её, но ни в коем случае, не сейчас!

– Согласен с тобой полностью. – Изрек дядя. – Возможно, он не имеет отношения к убийству жены, ему выгоднее, чтобы Ася пережила своего папашу и стала миллиардершей. Кстати, сколько старшему Рокотову лет?

– Это было, кажется в той, предвыборной информации… – подсказала Алла. – Он с 1940 года, 78 лет.

– Может, пасынок не хочет ждать?

– А может, был несчастный случай, нет скорее – непредумышленное: драка, оплеуха, или лодка перевернулась, дамочка падает и тонет, откачать не смогли. Папаша суровый, не поймет такого объяснения. Вот он, чтобы концы в воду спрятать – нашел способ: изобразить самоубийство прямо среди бела дня на мосту в центре города. И вот муж (или другой виновник гибели Аси) организует уже предумышленное убийство, для которого находит подходящую каскадершу. – Предложила Алла свою версию. – Про этот кастинг из спортсменов на всех углах раструбили. «Каскадерша» выплыть не должна была ни под каким видом. А вот Асю выловят, но попозже, чтобы разницы примерно в сутки никто не заметил.

– Еще и вода должна быть из Оби. Я читал, эксперты определяют по составу воды, где человек захлебнулся, – заметил Сергей.

– То есть, Серёжа, вот ещё ниточка: место у Оби, где примерно за сутки до прыжка с моста, могла утонуть Ася. И не очень далеко от города. Вот если бы нам его найти… – задумался Николай.

– Кстати, о месте утопления, – Алла отвернулась от монитора. – Есть подходящее место. Это Кленовый! Во-первых, недалеко от города, во-вторых, коттеджи, достойное место для отдыха богатой дамы, а в-третьих, именно в Кленовом проживает Спиридонова Валентина Ивановна.

Теперь все собрались у стойки, и Лена посчитала момент подходящим, чтобы предложить обед или второй завтрак. Сергей обрадовался, Николай кивнул, Алла присоединилась. Разогреть еду в контейнерах – минутное дело, тарелки, вилки покидать – и готов шикарный стол.

За обедом обсуждали только мастерство Нины. Как только закончили, Николай продолжил разговор.

– Я не понял, кто это, Спиридонова? – Спросил он. – Каким боком она нас касается?

– Ой, не успели рассказать. Её телефон оставили вам с Ниной те два мордоворота, что искали Лену. Помнишь, дядя, они просили позвонить, если Лена дома появится. И надо бы нам их идентифицировать. Что-то мы упустили этот момент. – Сергей озабоченно взглянул на Аллу.

– Не стоит время зря тратить, – изрек дядя Коля. – Они – обычные шестерки, сидели на зоне с Аликом. Он у них главный. Ну и над всеми хозяин есть. Кто? Это только Алик знает. Не нравится мне вся семейка Рокотовых.

– Так из Рокотовых никого не осталось! Сам Рокотов, его вторая жена и пасынок. И непонятно, почему дочь Рокотова, единственная наследница, миллиардерша, жила в Новосибирске? Не в Москве, не заграницей, где-нибудь в Ницце на Лазурном берегу, а у нас в простом сибирском городе, где «медведи по улицам бродят». Алла, покопай, в чем там дело? И что интересного есть на самого Рокотова? – Сергей наклонился над монитором.

Дядя Коля встал, налил стакан воды и выпил залпом.

– Я от кого-то слышал, что Рокотов сам своего старшего сына заказал.

– Как заказал? – вскрикнула Лена.

– Убил его и семью лишь за то, что сын его не на той девушке женился, отца ослушался

– Неужели это правда? – Лена с ужасом посмотрела на дядю Колю.

– Кто его знает, как было дело. Но в его окружении поговаривали об этом. А еще поговаривали, что Ася – психически больная, регулярно в клинике лечится. Поэтому он её и сослал от Москвы подальше.

– Хватит о всяких ужасах говорить! Тома, я тебе классную кофточку принесла, пойдем, примерим, – Алла взяла сумку и увела Лену в комнату.

– Какая кофточка? – Удивилась Лена.

– Никакая! Фотографию тебе хотела вернуть. Не при всех же отдавать!

– Ну и что можешь сказать про фото?

– Подлинная, на все сто процентов! Никаких швов, качество высокое. Думаю, фото хорошим японским фотоаппаратом сделано. Точно не «мыльницей» снимали, оптика дорогая.

– Значит, дядя Коля действительно приезжал к нам на дачу?

– А ты сомневалась?

– Сомневалась, что он мой дядя.

– Смотри, как он о тебе заботится. Стал бы он непонятно из-за кого в этакие неприятности влезать? Он что, похож на мать Терезу?

– Он ради мамы помогает мне. Думаю, он к ней сильно привязан был.

– Какая тебе разница? Главное, что ты за этими двумя, как за каменной стеной. И я с тобой.

Лена с Аллой вернулись на кухню. Николай опять принял таблетку из пузырька.

– Дядя Коля, что с тобой? Ты совсем бледный.

– Что-то я устал, поеду к Нине.

– Мы тут все станем бледные. Давайте мы поедем, проветримся. В Кленовый. Заодно со старушкой пообщаемся.

Энергия Алки придала ускорение всем.

Уже через 2 часа компания подъехала к шлагбауму на въезде в поселок. От шлагбаума шла аллея из настоящего канадского клена. Сквозь деревья виднелись крыши 2-х и 3-х этажных домиков, очень и очень небедных. Алла, не выходя из машины, набрала на телефоне какую-то комбинацию, шлагбаум поднялся.

–Здорово! Какая ты предусмотрительная! – Воскликнул Сергей.

– Ерунда! Задачка для детского сада, – Алла улыбнулась ему.

В конце аллеи начиналась улица красно-кирпичных то ли больших домов, то ли маленьких замков, многие были еще недостроенные. «Это не здесь, давай направо», – уверенно командовала Алла. Вправо, дальше от берега Оби, шла совсем другая улица, домики здесь по большей части были маленькие и старенькие, некоторые ухоженные с огородами и цветами, другие – совсем ветхие и заброшенные. Дорога здесь давно не засыпалась щебнем, была в колеях и лужах. По одну сторону дороги шли участки, по другую тянулся забор из сетки-рабицы, утопающий в кустах малины пополам с крапивой. Это была граница общества «Кленовый». Номеров почти нигде не было, но Алла по карте определила дом Спиридоновой.

– Вон там, в конце у переулка за тем большим новым домом – участок Спиридоновой. На той улице одна осталась старая дачка. Дом отсюда не видно, и хорошо, зато и ей машину не видать. Останови здесь. Я схожу, а вы не высовывайтесь.

Сергей послушно остановился метров за 50 у забора, где было коряво написано «Продам» и номер телефона. Алла натянула на стянутые в пучок волосы кепку-бейсболку, набросила на плечо немодный старый рюкзак и отправилась проведать старушку. Легкий летний ветерок развевал широкую клетчатую байковую рубашку, позаимствованную у отца. «Оверзайз, конечно, в моде, но это уж чересчур». Очки и вовсе сделали её внешность неузнаваемой.

Алла ушла и пропала. Сергей включил радио и нашел какой-то экономический обзор, но Лене совсем не хотелось «сопоставлять динамику индекса Доу-Джонса». Она заскучала и вышла из машины подышать воздухом, который здесь разительно отличался от городского. Запахи травы, влажной земли, цветов, нагретого на солнце дерева… Прислонясь к забору продаваемого участка, Лена смотрела в сторону леса. Он здесь был лиственный: осины, рябины и огромные старые березы. На ветвях шла шумная птичья жизнь, птицы мелькали в листве здесь и там, свистели, пели и кричали наперебой. Жаль Лена не умела по голосам различать птиц, разве что ворону да кукушку. «Сейчас, наверное, забот полно, птенцов выкармливают», – подумала она. И хоть ни единой сосны не было в поле зрения, ей сразу вспомнилось детство на даче в Сосновке. Вспомнилось так отчетливо, как будто ещё вчера она жила там с родителями. И такая тоска сжала сердце!..

Только минут через сорок появилась Алла, с довольной улыбкой. Сразу сели в машину и поехали обратно.

– Все узнала, про всех соседей. Адреса, который я, якобы, ищу, у них нет, это дальше – в Кленовом -1. Валентина Ивановна мне и дорогу объяснила и чаем угостила, и на экскурсию в огород сводила. Скучно бабусе. Соседей-богачей она люто ненавидит. Вот послушайте, – Алла включила диктофон, раздался скрипучий старческий голос:

– Понастроили коттеджей вокруг. Огородом не занимаются, приезжают на пьянки-гулянки. Шашлыки жарят, дымят. Ни сна, ни отдыха, как заведут свою музыку – хоть святых выноси! А еще эти машинки трещат, ну, косилки, и бензином воняют. А вот этот, за моим огородом, самый большой дом на улице на 2 участках стоит. И все им мало! Хозяин еще и берег «прихватизировал». Там теперь огорожено, не подойти, причал сделали, и лодки моторные гоняют. Еще и сторожу стали доплачивать, он теперь по три раза в день с обходом ходит, все у тех домов, да по берегу вдоль реки, а в этот конец и не глядит. Сторож довольный, забор вкруг всего сделали, охранять легко стало, а с нашей улицы в лес не пройти, крюк делать приходится.

Фамилия соседа Чирков, а зовут Александр. Это точно, потому, что я ещё кассиром в то лето работала, когда он здесь появился. Домик уже был, только он его достраивал два года. А берег он сам захватил. А кто же с ним спорить будет? Одни пенсионеры были, почитай. А он с татуировками, тюремщик, видать.

А друг его, Борис – это приличный человек. Он мне недавно телефон подарил. Так просто, даром отдал! А дело было так. Я пришла скорую соседке Гале вызвать, давление подскочило, в мой телефон кричу – совсем меня не слышат. Побежала к ним, ближе всех они.

Борис в скорую помощь дал позвонить, а потом говорит, какой старый у вас сотовый. Хотите, я вам свой отдам, у меня есть другой, ненужный. И привез, отдал, научил, что нажимать.

Мне только дочке звонить когда, да вот если в скорую. Дочка-то у меня не больно любит на огороде вкалывать, и внук такой же бездельник. Это она его избаловала, все жалела, что без отца растет. И папаша его непутевый был, семью бросил…

– Ну, это можно пропустить. Здесь про дочку и её семью. А вот кое-что интересное. Про тот день, накануне прыжка в воду.

– Но не все его гости такие, как Борис, часто еще один мужчина приезжал, то один, то с женой. Она такая видная, на машине, сама за рулем, одевается дорого. Но скандальная! Как приедет, вечером крик стоит. Пить совсем не умеет, как разорется, трое мужчин ее успокоить не могут. В тот вечер тоже орала, потом он её повез на катере кататься, светло вечером, июнь же. Так она ещё и на катере что-то кричала, мотор перекрикивала. Еле успокоили.

– Это в какой же день было, в прошлый выходной? – уточняет Алла.

– Нет, в позапрошлую пятницу, 22 июня, кино я смотрела по телевизору, пришлось окно в ту сторону закрыть.

– Как же вам не повезло с соседями! А что сейчас так тихо, спят что ли?

– Нет, их нет никого, до пятницы не будет. В будние дни тихо у нас тут, даже стройка вон в том доме чего-то остановилась, может деньги кончились. А то все шумели с утра до вечера.

– Ну, хоть отдохнете от пьянок-гулянок. А дом у них какой роскошный! Но в огороде, смотрю, голо, зато у вас все растет, и на грядках и в парничке. Ой, что-то скворечник совсем покосился.

– Да, вот и скворцы не стали жить, а внук все не едет, не хочет бабушке помочь.

– А давайте я поправлю.

– Ой, что ты, ты же в гости спешишь.

– Да я мигом! Только проволоку бы надо, есть вот такой кусок? И табуретку, что ли?

– Да вон стремянка у забора лежит.

(Непонятный треск, шорох и скрип, невнятный из-за помех разговор).

– Вот и всё. Я пойду, спасибо за чай!

– И тебе спасибо!

Алла выключила диктофон.

– Всё сходится. Это и есть место преступления. Или причал, или катер.

– А что это за возня была со скворечником?

– А я в него камеру установила, пока Спиридонова за проволокой ходила. Объектив как раз на дом смотрит. Можно с телефона подключаться.

Лена и Сергей в изумлении раскрыли рты оба. Алка недолго наслаждалась триумфом.

– Я думаю, можно сходить посмотреть бережок, раз их нет никого?

На этот раз Лену оставили сидеть в машине, но не внутри Кленового, а снаружи на приличном расстоянии. Алла с Сергеем, надвинув кепки на лица, «пошли в разведку».

Вернулись через час. Сергей сел за руль, Алла – на заднее сиденье, и сразу принялась Лене рассказывать и демонстрировать снимки в айфоне.

– С берега ни с какого боку не пройти, ограда из сетки высокая, примыкает к забору участка. Домик очень дорогой, капитальный, есть навес для машины, банька, а участок – ничего интересного: газон и гномики.

– Кто? Что?

– Ну, не только гномики: утки, собачки, газонные скульптуры разные. А бережок себе отхватили красивый, вид на реку – закачаешься. Внутри такой естественный заливчик. Мостки, причал, катер настоящий, хоть и маленький, на цепи, замком пристегнут. Гляди, какой: спереди ветровое стекло, руль, три сиденья, посередине закрытый кубрик, а сзади открыто и четыре сиденья. Семь человек, считая рулевого, могут кататься сверху, а внизу – не знаю. Вся территория застроена-обустроена: беседка у воды, вторая в глубине, площадка для барбекю, шезлонги. А еще сарай, такой большой, куда можно не то что газонокосилку, но и катер на зиму поставить. Вот тут я поснимала, как могла. Нас сторож прогнал. Разорался, хоть близко не подходил, грозил ружье принести. Сережа меня увел.

– Правильно увел, может, ружье – не пустая угроза.

– Вот если бы мы на лодке с Оби подплыли, как я предлагала…

– А где вы собирались лодку взять?

– Там были на берегу.

– Украсть? – Возмутился Сергей. – Ты, что, Алла? Нас бы тогда точно пристрелили.

– Красть нехорошо, – согласилась с Сергеем Лена, – а главное – бесполезно.

– Почему бесполезно?

– Алла, я выросла на реке. Лодки оставляют пустые: без весел и без моторов.

– А можно было бы и вплавь. Как же мы, Сергей, купальники не догадались взять!

– Стоп, что-то я не разберу, Алла, это что такое? Скульптура какая-то?

– Нет, здесь нерезко, на другом снимке лучше получилось. Увеличь.

Лена увеличила и увидела: это была бочка, здоровенная, целый бак для воды. Она стояла на катере на задней палубе возле двери в кубрик. Сверху она накрыта пленкой, потом крышкой, а крышка кирпичами придавлена.

– Не нравится мне эта бочка.

– Что тебе не нравится?

– Понимаешь, все хорошо, чистенький такой катер, красивый. Причал свежеструганный. И всякие беседочки, скамеечки. И вдруг это уродство.

– Да, ей бы за банькой стоять, тогда понятно: запас воды на случай пожара. Но на катере зачем?

– А мне кажется… У папы книжка была про советского разведчика. Ким Филби «Моя тайная война». Алка, помнишь, я тебе рассказывала про операцию разведчиков Великобритании во время войны против фашистов?

– Хоть убей, не помню! И при чем здесь война?

– Там на военном корабле тайно везли мертвое тело в контейнере, чтобы сбросить в море в нужном месте.

– Понимаю-понимаю! В нужном месте и в нужное время. Бочка и есть контейнер.

Алла немедленно стала убеждать Сергея, что надо завтра же приплыть по реке и осмотреть катер, а главное – заглянуть под крышку бочки.

– Может, сообщить в полицию? – Робко чирикнула Лена.

– А что мы сообщим? Все как есть про твое участие в этом деле?

– Ладно, допустим, мы без этого сможем их заинтересовать этой бочкой. Они приедут с обыском – а там нет трупа. Вдруг они рыбу солят? Давайте, девочки, я завтра, пока хозяева не пожаловали, с воды заплыву и посмотрю, что в ней. Сторож ходит 3 раза в день. Его дневной обход мы застали. На 2 часа раньше – безопасное время. За забором у воды есть кусты черемухи, там можно незаметно раздеться и по воде потихоньку пробраться на катер.

– А я поищу Бориса, ясно, что они дружки, одна шайка, а он еще и аквалангист. Должен он где-то наследить в Инете.

Вечернее совещание совместили с ужином. Николаю бочка показалась очень подозрительной.

– Гляди в оба, Серега. Тут не дачный сторож, тут могут быть охранники покруче.

Утром Николай явился рано, еще не уехал Сергей.

– Не годится тебе одной весь день сидеть. Я с тобой побуду. Кстати письмо напишу на компьютере, Томочка, покажешь как?

– А ты не умеешь?

– Я на машинке печатал, когда на работе стали отчеты требовать. Потом ещё в лагере в конторе помогал, когда простыл, и от лесоповала освободили. Вот, Сережа, ты говорил, что на такую флэшку, как у Аллы, можно много всего записать, а потом вытащить и носить с собой. А когда надо – распечатать. Я купил себе.

Он потянул шнурок на шее и достал флэшку.

– Хорошая вещь! 8 гигов – «Война и мир» влезет, – похвалил Сергей. Только зачем тебе компьютер? Текст на флэшку можно на моем старом ноутбуке набирать. А то Ле… Томе негде будет кино посмотреть.

Сергей принес из стенного шкафа «Эйсер», вытер пыль, включил, проверил. И убежал. Николай буквально за полчаса усвоил уроки Лены.

– Дядя Коля, ты – талант.

– Да ладно тебе! Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы печатать, исправлять, копировать и сохранять текст. Главное – придумать, что и как написать.

– Ты не хочешь, чтобы я тебе помогла набирать?

– Нет, извини. Я сам справлюсь. Иди и смотри свое кино.

Лена пожала плечами, села за комп и надела наушники.

Николай присел на диван у большого стола, если бы Лена не убрала звук, он все рано не обращал бы внимания, так поглотила его новая работа.

«Ничего сложного нет, главное, если что-то не то нажал, выскочила какая-то непонятная картинка, выручает клавиша «Ecs» («эскейп»), а по-нашему, «отмена, возврат». Только работа идет медленно, никак не получается покороче, вместо письма выходит целая исповедь. Слишком долго молчал, много накопилось. А может пусть будет сначала исповедь? А потом из неё сделаю письмо». Николай перестал тормозить, слова полились потоком, хоть и тяжело было вновь переживать горестные и страшные моменты. Но в жизни нет клавиши «эскейп».

«Здравствуй, дорогая Леночка! Если ты читаешь это письмо, меня уже нет в живых. Копию этого письма я отправил ещё одному человеку, вы оба поймете, почему.

…Однажды в детстве я заблудился в лесу. Мы с Витей, товарищем по детдому, потеряли направление из-за пасмурной погоды, пошел дождь, стало очень темно и жутко. Казалось, у этого темного леса нет конца и края. Голодные, уставшие, мы брели наугад, потому что сидеть было холодно. Я стер ноги, но я был старшим. Я взял младшего товарища за руку тянул за собой, убеждая, что лес скоро кончится, что мы обязательно придем к людям. Он ныл, что в таком лесу только разбойники живут. Но я настаивал, что это всё сказки, люди будут хорошие, они помогут нам. Прошло сколько-то времени, дождь прекратился, лес немного посветлел с одного края. «Там запад, – заявил я, – мы выйдем из леса». Мы все шли и шли, свет закатного неба стал заметнее. И вдруг мы оказались на тропинке, а через несколько минут она вывела нас из леса на большую поляну, где стояли вразброс несколько маленьких домиков. У самого горизонта тучи разошлись, открывая полоску золотого закатного неба. Такая радость охватила нас! Не раздумывая, мы постучались в незнакомый дом. Вышло всё, как я сказал, это были очень добрые люди, муж и жена. Они спасли нас. И не только тем, что накормили, забинтовали раны и дали денег на дорогу. Своим отношением они показали, что в мире ещё существует доброта и сердечность. На всю жизнь я запомнил этот урок. А перед этой женщиной много лет чувствовал себя в неоплатном долгу. Это был семьдесят седьмой год.

Семьдесят седьмой год подарил мне один из самых счастливых дней. Тогда же я пережил и самый злосчастный день, оставивший свою черную метку на всей дальнейшей жизни. Когда мы вернулись в детдом, то ожидали ругани, наказания, лишения всех маломальских благ, выпадавших воспитанникам. Но заведующая, по прозвищу «Ведьма», превзошла все мои ожидания. Не обнаружив нас, она выстроила всех ребят и объявила, что мы совершили побег, а зачинщиком был, конечно, Таиров, как старший. И когда меня поймают, то посадят в подвал на неделю. А пока пусть за брата отвечает сестра, моя младшая сестра, Леночка. И утащила плачущую девочку в подвал. Там было холодно и сыро, просидев полдня, Лена простудилась и получила воспаление легких. Через день её отправили в районную больницу, но врачи не смогли её спасти. Она умерла. Ей было 4 года, она была слабенькая, быстро уставала, поэтому я не взял её с собой в лес. Лучше бы взял! На руках нес бы…

Я не мог ни плакать, ни есть, ни пить. Витя тормошил меня, пытался утешить. На третий день я заговорил, я дал клятву, что убью Ведьму, когда вырасту. Свидетелем был Витя. Он не знал, радоваться, что я заговорил, или ужасаться моим словам. А меня отпустило немного, как будто горе, наполнявшее меня от края до края, сжалось до размеров сердца. Сердце с тех пор у меня как будто твердой скорлупой покрылось.

В детдом несколько раз приезжали какие-то комиссии по поводу смерти Лены. Из-за этого на столах воспитанников появлялись невиданные доселе продукты: масло, сыр, конфеты. Комиссии запирались в кабинете Ведьмы, а потом уезжали довольные, сытые и пьяные. Ведьма смогла выкрутиться, помогли дружки-собутыльники из начальников и милиции.

Я же, приняв решение, внешне успокоился. Я ел, не замечая вкуса еды, я отвечал на вопросы, я двигался механически, как робот. Ведьма не только замяла дело, она через месяц удалила меня под предлогом, что я по возрасту должен быть переведен в другой детдом. Что-то она подозревала во мне, заодно перевела и Витю. Он был моложе меня меньше чем на год, я – декабрьский, а он – августовский. Но по году рождения ему полагалось ещё оставаться у Ведьмы. Это единственное, что обрадовало меня в то время. В новом детдоме дети были старше нас, я хотя бы был рослый, а Витя был невысокого роста и казался совсем хилым. Кучка мальчишек встретили новичков агрессивно. Мы дрались с Витей, стоя в кругу спиной к спине, дрались отчаянно, как за жизнь. Их было пятеро, но они отступили, не ожидали такого отпора. В своем друге я был уверен: он не предаст.

Прошло десять лет – и в 87-м я выполнил свою клятву. Но лучшего друга я не взял с собой, не стал впутывать. Мы заканчивали медучилище. Мне не светило подняться выше медбрата. А Витя со своими оценками мог поступить на зубного протезиста. Чистая денежная работа. Я и не рвался в отличники, много времени отнимал спорт: бег, плаванье, стрельба. Для моей цели последнее было важней всего. А еще у Вити появилась девушка, Света, самая умная и симпатичная в училище, староста группы. Она была русоволосая, среднего роста, внешность того же типа, как у той доброй женщины, только глаза карие. Но характер у Светы был очень властный. Витьку она сразу подмяла по свой каблук. Наверное, он искал в женщине маму, нашел – и стал идиотски счастлив. Он за неё готов был жизнь отдать. Единственное, чем он не пожертвовал – нашей дружбой. Света не так беззаветно, но тоже любила моего друга, ей хватило ума не перегибать палку. Меня она только терпела, на том спасибо, лишь бы Вите было хорошо.

Я все обдумал. Я доехал до окраины города, а дальше до интерната три часа шел пешком лесными дорогами, в обход жилых мест. Садиться из-за Ведьмы я не хотел. Поэтому не было картинного появления мстителя в маске, не было слов «это тебе за сестру», а был выстрел из глубины сумеречного леса в освещенное окно, точно в голову. Потом я спустился на берег и переплыл Обь с резиновым мешком одежды на спине, на фарватере утопив «макаров», стоивший безумных денег. Я преодолел 500 метров поперек реки то брассом, то кролем, спокойно, без спешки, иногда отдыхая на спине. Быстро темнело, но я ориентировался по белому створному знаку на высоком правом берегу. Еще примерно на 700 метров меня снесло течением, как я и ожидал. На левом берегу я оделся, упаковал небольшой рюкзачок, и по тропинке от реки за тридцать минут дошел до автобусной остановки возле маленького дачного поселка в Колыванском районе. «Пазик» ходил здесь только летом, и всего 3 раза в день. Я правильно рассчитал время, даже пришлось ждать минут двадцать. Довез меня автобус до Новосибирска Западного. Здесь я удачно купил грибы, какие-то сыроежки. Бедно одетый старик, не веря своей удаче, отдал их вместе с ветхой кошелкой, приговаривая «хорошие грибочки, свежие, только что из Кудряшовского бора». Дальше я доехал до метро, купил жетон, и чек из кассы положил в карман ветровки. Когда я добрался до нашей квартиры на Бурлинской улице, стало совсем поздно, никаких старушек на лавочках не было и в помине. Тогда я оставил кошелку с грибами на кухонном столе, чтобы утром увидела квартирная хозяйка. Витя не спал, ждал меня. «Где ты был?» Я ответил: «В Кудряшах грибы собирал». Он возмутился: «Не мог предупредить!» «Тихо, Витя! Ведьмы больше нет». Мы долго молчали…

Я ожидал, что горе станет меньше, когда я отомщу за Лену. Но ничего не изменилось. Я выполнил свою клятву? – Да. Но радости это мне не принесло, ведь сестренку это не оживило. Я тогда осознал, что со своим горем надо просто жить дальше…»

До самого обеда Николай работал, не отрываясь. Лена посмотрела пропущенную серию саги «Гордые имена», потом включила негромкую музыку и стала накрывать к обеду. Николай бы и дальше работал, но тут позвонил Сергей, что едет, а следом Алла прибежала без звонка.

– Нашла. Нашла Бориса! Через распознавание лиц, заменила очки на маску аквалангиста, а он рекламу выложил в маске. Борис Потехин. Он – из Москвы, друг Алика, был свидетелем по одному его делу, работал в той же фирме в том же году, только менеджером по персоналу. Но самое главное – он инструктор в школе дайвинга на турбазе «У озера». Это точно – тот аквалангист! Ой, а где Сережа? – Алла, выпалив все новости, оглядела комнату. – С ним ничего не…

В двери повернулся ключ, вошел Сергей. Вид у него, в отличие от Аллы, был мрачно-сосредоточенный. Долго мыл руки, пил воду. Потом заговорил немногословно. Проник, не поймали, сторож не ходил, катер на месте, бочка лежит на берегу у самой воды, пустая. А запах такой нехороший, затхлый.

– А теперь вопрос: почему она там лежит пустая? И ответ: срочно включайте новости! Раз бочка пустая, то должно найтись тело бедной Аси.

И снова Алла всех опередила, через несколько секунд уже читала вслух новости с экрана айфона.

«Вблизи острова Кустистый во время ночной рыбаки обнаружили тело утонувшей женщины. Остров расположен в 10 километрах от города ниже по течению Оби, Судя по одежде и волосам, это та самая женщина, что спрыгнула с моста в городе Новосибирске 23 июня».

Некоторое время все молчали, переживая каждый про себя. Николай разрядил обстановку.

– Как у нас с обедом?

За обедом все усиленно поддерживали разговор на сторонние темы. С интересом выслушали пересказ просмотренной Леной серии про гимнастику. Сергея отпустило напряжение, он вальяжно развалился на диване. Алла с Леной убрали со стола и присоединились к нему. Николай, похоже, не расслаблялся, только сделал паузу.

– Алла, а что с твоей камерой у Спиридоновой? – спросил он.

В который раз Алла прокручивала эпизод, выведя его на большой экран. В темноте какая-то тень с фонариком прошла в сторону катера, а через сорок минут обратно.

– Не очень информативные кадры, – разочарованно сказала она. – Все зря!

– Нет, Алла, ты не права, – возразил Сергей. – Если сложить вчерашние фотографии, где есть бочка, сегодняшние, где она лежит пустая, плюс обнаружение тела у острова, то ночная возня становится однозначно понятной.

– А в светлое время есть что? – Вдруг спросила Лена.

– А что там может быть? Берег все время был пустой. Давай отмотаю, смотри.

– Нет, вот тут в углу появилось, это что может быть? Это приехала машина и встала у дома.

– Вот досада! Сумерки, и всего только краешек видно, ни номера, ни хозяина.

– Кажется, по форме, что джип.

– Надо узнать у кого такой! – снова загорелась энтузиазмом Алла.

После каких-то немыслимых хакерских действий, оказалось, что черный джип есть у каждого в этой троице.

Алла вызвалась съездить на базу «У озера» на своей машине

– Ехать недалеко, час по Ордынской трассе, а потом немного в сторону. Это озеро – бывший мраморный карьер, затопленный грунтовыми водами.

Сергею идея Аллы не понравилась.

– Алла, дело не в дальности, поездка для тебя опасна. Ты уже в Кленовом мелькала – и вдруг там объявишься.

– Да никто меня не узнает. Сторож из «Кленового» разве что-то разглядел? Ему хорошо за 70. Сомневаюсь, что он понял, кто это: мальчик или девочка.

– Только если он совсем слепой, – Лена недоверчиво хмыкнула и покосилась на Алкину грудь, туго обтянутую блузкой. – А еще где-то могли быть камеры.

Алка инстинктивно одернула кофточку, но не сдалась.

– Если даже какие-то камеры нас засняли, я была в кепке и кофте с капюшоном, джинсы широкие. Переоденусь до полной неузнаваемости. И вообще я могу австрийской туристской прикинуться, по-английски шпарить и ломаную русскую речь имитировать.

– Что ж тогда не английской?

– Скорость не та, да и ошибки могут быть.

– А откуда у иностранки машина с новосибирским номером?

– Нет, не годится, слишком опасно, – как всегда негромко, но уверенно заговорил Николай. – Есть целых трое подозреваемых в убийстве: Арнольд, Алик и Борис. Кто из них убил Асю, мы не знаем. Но знаем, что Борис собственноручно пытался убить ещё одну девушку, чтобы замести следы. Алик ему активно помогал. Арнольду не выгодно было убивать жену-наследницу, но может, это ревность, или самозащита, она же бывала агрессивной? И они могут оказаться на базе все вместе. Сядь, Алла, и не рыпайся. Думать надо. Хорошенько думать.

Алла надулась, отошла от кухонного стола и сразу полезла в телефон. Не прошло и 10 минут, как она опять оживилась и засверкала глазами.

– Вот, этот дайвинг-клуб по субботам приглашает на платные занятия, можно записаться, и они обещают трансфер.

– Что?

– Доставку туда и обратно за 400 рублей. А занятие стоит 1000. Вот, я им написала, и меня подвезут от метро Маркса. Сейчас аванс отправлю – и завтра можно ехать. Вдруг что-то интересное узнаю?

– Но в воду с этим Борисом не ныряй! – Забеспокоился Сергей.

– Ладно, придумаю что-нибудь, голова заболела, насморк проклюнулся.

– А давай я тебя подстрахую, приеду на базу отдельно, сам по себе.

– А повод какой?

– Ищу место для корпоратива, – мгновенно нашелся Сергей. – И я тоже переоденусь. И машину другую возьму, папину старую.

Назавтра Николай снова появился и сел за «письмо» с утра, хотя мог бы забрать ноутбук к Нине. Лена сидела в наушниках, сначала повторяла времена глаголов, потом посматривала видовые фильмы с текстом на английском языке. Красоты природы немного отвлекали её от тревожных мыслей, как там на базе. Дядя был очень мрачен, но работал безостановочно.

Сергей с Аллой приехали поздно, он дождался и забрал её от метро. Лена ахнула, когда увидела подругу. Красные бриджи и белая футболка с большим вырезом, руки, ноги и шея татуированы кельтскими орнаментами (переводные картинки, конечно), сумка-баул на цепях и с железными бляшками, глаза подведены черным так густо, что кажутся черными, помада – бледная, почти белая. Никто бы не поверил, что такая девушка хочет незаметно что-то выследить. А она выследила.

Когда группу из пяти клиентов привезли на базу, возникло небольшое замешательство. Борис не вышел встретить гостей, оказалось не готово снаряжение. Его помощник, который вел машину, извинился и пошел искать инструктора. Алла вызвалась ему помочь. «А почему бы не посмотреть записи с видеокамеры? Я дома всегда так делаю, когда не могу найти кота». Парень был сбит с толку, он не отмахнулся, а привел назойливую туристку к пульту охраны. Мало того, что камер всего две: у шлагбаума на въезде на огороженную территорию, и на двери турбазы «У озера», – так с камеры на въезде за субботу кто-то стер всю информацию. А от двери базы видно крыльцо и часть берега, но не домик клуба дайвинга. Борис попал в поле зрения один раз, в субботу утром он стоял на берегу, в шортах и рубашке-поло, белой с черным воротником, а потом пошел к домику (или шлагбауму) и вышел из зоны видимости.

Карьер, ставший озером, имел две части, глубокую чашу с неровными краями и узкий залив с покатым дном, бывший раньше дорогой, по которой спускались самосвалы и экскаваторы. Молоденькие сосны оживляли некогда пустые берега, вид – почти Швейцария. Заскучавшие клиенты побрели фотографироваться, и тут с залива раздался женский вопль.

Невысоко, всего-то с 3 метров, упал Борис прямо на торчащий из воды плоский камень и сломал шею.

Николай был уверен, что Бориса убили, и даже догадывался, кто это сделал. Но нужны железные доказательства. Камера, установленная на участке Валентины Спиридоновой, пока ничего интересного не показала. Алик дома не появлялся.

Алла скопировала записи с камер видеонаблюдения базы отдыха. Нашли еще одну подходящую камеру на дороге за 5 км от базы. Запись оказалось четкая, осталось отследить машины, которые проезжали в нужное время мимо базы. Есть вероятность, что нужная машина окажется с видео-регистратором. Хотя с шоссе просматривались дорожка, шлагбаум и часть домика, ну а вдруг что-то важное попало? Алла сидела за компьютером с утра, не вставая с кресла.

Николай собрался поговорить с Сергеем насчет Лены. Слепому видно, что влюбилась девочка в этого красавца. Они раньше с Сергеем встречались, в каком-то бассейне вместе плавали. Не запомнил он её, а она могла в то время уже влюбиться. Красавцем вырос сын у Витьки. Хоть в кино снимай в роли героя-любовника. И девчонок вокруг него крутится не меряно, Светка жаловалась. Сердцеед, сегодня одна, завтра другая. Симпатия какая-то у Сереги к Лене есть. Но это мимолетное увлечение. Попал мальчик в приключенческий детектив, квест, как называют по-современному. Закончится игра не сегодня, так завтра. И помчится Сережка в новые отношения. Да и на Аллу он поглядывает с интересом. Дело деликатное, конечно. Николай уже один раз предупреждал Сергея, чтобы не вздумал прикасаться к Лене. В шутку сказал, но может и серьезно повторить. Девочка настрадалась, зачем ей разбитое сердце. Время пройдет, забудет его. Не зря говорят: «С глаз долой, из сердца вон».

Разговор с Сергеем пришлось отложить, Алла позвонила. Молодец, девчонка. Действительно, гений в программировании. Мало того, что она нашла регистратор разворачивавшейся машины, водитель комментировал, что он заблудился, проехал нужный поворот, и от указателя «У озера» должен вернуться назад на 5 км. В это время по дороге к базе проехала машина, и остановилась у шлагбаума. Номер её был виден отчетливо, виден был и человек, который встретил приехавшего. Рубашка-поло Бориса, так хорошо запомнившаяся Алле, была видна за 50 метров. Это встреча состоялась в субботу утром часа за два до обнаружения трупа в этой самой рубашке. А тут ещё и камера в скворечнике у Спиридоновой поймала один интересный момент.

Что ж, теперь Николай мог идти ва-банк.

Из глубин своей памяти он вытащил тот адрес. Столько лет прошло, а помнил, не забыл строчку, что черкнул ему на зоне сокамерник. Черкнул и сжег. Мишку Резцова, по прозвищу Резец, на зоне не трогали, он был правой рукой какого-то важного авторитета. Вскоре, после прибытия Николая, у Мишки случился приступ аппендицита, который не сразу распознали лагерные врачи. Не было типичной острой боли, периодически появлялась слабая блуждающая боль то в области живота, то спины. Николай, медик по специальности, можно сказать, жизнь Мишке спас: заподозрил перитонит. Когда Мишку положили на операционный стол, то действительно обнаружили перитонит, да еще и флегмонозный. Еще одни сутки протянули бы, полкишечника удалили бы у больного. Инвалидом бы Мишка стал. Успели вовремя, три недели с трубкой провалялся в лазарете сокамерник, и вышел оттуда здоровый, как огурчик. После этого Николай с Мишкой вместе держались. Когда Николай выходил на волю, Михаил один адресок показал ему: «Запомни, вдруг пригодится». Адрес был новосибирский. Не думал Николай, что когда-нибудь ему придется воспользоваться этим подарком.

По карте Николай нашел дом в частном секторе на левом берегу. Он позвонил в звонок на калитке. За сплошной оградой из профнастила злобно залаяла собака. Долго не подходили к калитке. Затем визгливый женский голос спросил:

– Чего надо?

– Привет бы мне передать Михаилу от Николая.

– Щас, спрошу. Подождите.

По деревянному крыльцу затопали ноги. Калитка вдруг отворилась.

– Колька, сколько лет, сколько зим! Проходи в дом.

Собака куда-то исчезла, а заодно, и та баба с неприятным голосом. Михаил провел Колю на кухню, достал из шкафчика бутылку и два стакана.

– Давай, кореш, встречу обмоем.

– Я не могу, здоровье не позволяет.

– Какими ветрами в наших краях? Ты же вроде, на Сахалин подался.

– Живу на Сахалине, но моя племянница попала в неприятную историю. Она здесь живет, в Новосибирске. Прилетел, чтобы помочь.

– По делу, значит, пришел. Что ж, давай к делу. Чем могу, помогу.

Николай выложил перед Михаилом фотороботы Алика, Бориса и еще двух мужиков, которые искали Лену.

– Кто из них главный?

–Эти – шестерки, – Михаил отложил в сторону фото мужиков. – А здесь Алик и Борис. Алик главный.

– Знаком с ними?

– Отдых у озера. Чудненькое место, на все вкусы: рыбалка, шашлыки, женщины. Сам люблю у озера отдохнуть от трудов праведных. Крышуем мы их.

– Хозяин озера кто?

– Понятия не имею. Деньги исправно платят, а остальное мне по барабану.

– Я с Аликом хочу поговорить.

– Не получится. У них какой-то шухер случился. Борис убился, а Алик на дно залег.

– Я выманю их на одну хату. Поможешь скрутить? Я, видишь, не боец, и помощник у меня всего один. Не представляю, сколько их приедет, и все со стволами.

– Мои люди тоже не с рогатками ходят. Положим.

– Только скрутить. Разговор есть к Алику.

– Алик может не пойти на дело.

– Связаться с ним помогут.

– А дальше что с ними делать?

– Ничего, отпустить под честное слово, больше не безобразничать и хорошо себя вести.

Михаил рассмеялся.

– Хохмач, ты Колька! А скажи мне честно, за что ты сел на зону на самом деле? Не верю, что мента ты случайно машиной задавил. Тебе спрятаться надо было, переждать. Скрылся на зоне от серьезного дела, чтобы не нашли. Я прав?

– Может быть. Давно было и быльем поросло. Не помню ничего.

– Да ладно. Не хочешь, не говори. Уважаю тебя, серьезный ты человек.

– И ствол бы мне, чистый. Не пригодится, верну.

Михаил нырнул в низкую дверь за пузатым буфетом, и вернулся с большой коробкой.

– Выбирай. – Он открыл коробку перед Николаем.

– Ух, ты! Какой выбор!

Николай взял в руки пистолет Макарова. Привычно вставил обойму.

– Этот. Сколько?

– Дарю. А ты профессионал!

Михаил не обманул, четверо мужиков прибыли с утра к дому Нины. Все они имели серьезный вид, одеты скромно, в серенькие просторные ветровки. И непонятно, что те ветровки скрывали, но без сомнения, не с пустыми руками люди пришли на дело. Нину Николай заблаговременно отправил к ее подруге на дачу. Давно та приглашала Нину погостить, и попутно помочь с прополкой.

С Сергеем Николай планами своими не поделился. Молодой парень, горячий, полезет, как пить дать, на рожон. Нет, рисковать Николай не станет. А у Аллы от Сергея пользы больше, пусть вдвоем копаются в компьютере.

Николай предложил выпить, но мужики отказались. Они осмотрели квартиру. Двое прошли в комнату Лены, двое вместе с Николаем расположились во второй комнате.

– Звони, вызывай, – хмуро приказал старший.

На звонок ответила женщина, старческим дребезжащим голосом.

– Какая Лена? Вы номером ошиблись! – возмутилась она и отключила телефон.

Минуты не прошло, как перезвонил мужчина.

– Извините, теща взяла трубку. Вы сказали, Лена пришла?

– Явилась ваша потеря. Что делает? А я почем знаю? Заперлась в комнате, и не слыхать. Спит, наверное. Поди, после ночи бурной отсыпается. Послушайте, некогда нам с Ниной с вами лясы точить, на дачу уезжаем. Сами со своей сродственницей разбирайтесь.

Долго ждать не пришлось. Они приехали вдвоем, те самые, что в прошлый раз навещали квартирку. Не таились особо, наглые, уверенные, что запросто с одной девочкой справятся. Звонить не стали, отмычкой открыли.

Сначала протопали в сторону кухни, затем дверь в комнату Нины подергали. Убедившись, что в квартире пусто, пошли дальше.

Эти два самонадеянных болвана не успели понять, как они на полу оказались, без оружия и в наручниках.

– За что, мы никого не трогали! – Завопил один из лежащих.

– Молчать, – приказал один из помощников, – а то дырок наделаем.

– Спасибо, братки, за помощь! – Поблагодарил мужиков Николай.

– Нам не трудно, работа не пыльная.

– Мне бы поговорить с гостями, – Николай сел на стул в комнате.

– Мы на кухне пока посидим, а стволы их заберем себе, от греха подальше. Говорить не захотят, позовешь.

– Захотят, – Николай достал пистолет из кармана.

– Ты не шуми здесь, у нас глушитель есть, – обронил старший, выходя из комнаты.

– Итак, я задаю вопросы, вы отвечаете кратко и по существу. Кто вас послал?

Пленники молчали.

– Хорошо, поставим вопрос по-другому: Алик послал?

– Сам знаешь, а спрашиваешь.

– Что с девочкой хотели сделать?

– Алик велел привезти по-тихому на дачу и сжечь.

– Алик где?

– Понятия не имеем. Сказал, сам свяжется.

– Я вас отпущу. Девочку не трогать. Я дважды не повторяю. Передайте Алику, чтобы мне позвонил, если жить хочет. У меня для него информация есть важная. Запоминайте слово в слово: «Пусть поостережется, на него охота идет. Я знаю, кто охотник. И этот охотник Бориса замочил».

Лена не находила себе места, ходила кругами по квартире. Что они затеяли?

Дядя Коля и Сергей с вечера шушукались, что-то скрывая от неё. И Аллы нет. Сидит у себя дома, ищет какую-то информацию на своем компьютере. Лене нельзя к ней. Что случилось, она не понимает. Раньше в ресторан и в клуб выходила, а нынче в магазин сходить нельзя. Дядя пообещал её наручниками к батарее приковать, если ослушается его и выйдет из квартиры. «Двери не открывать, к окнам не подходить, громкую музыку не включать, сидеть тихо, как мышка», – при этом дядя Коля так выразительно посмотрел, что у Лены пропало желание спорить или, не дай Бог, нарушить его требования.

Лена открыла холодильник. Полки ломятся от разных вкусностей, что наготовила Нина. Какая же она искусница в кулинарии, настоящая фанатка кухни. И как её жаль, не светит ей ничего с дядей. Да и сама она, наверное, понимает. Но на что-то надеется. «Все мы, бабы, такие. Верим в принцев на белых конях».

Чем же заняться? Прибрать в квартире? Лена провела пальцем по столу. Пыли нет, вчера прибралась от души. Ей нравится делать уборку в Сережиной квартире. Она села на диван в гостиной, закрыла глаза и представила, что они с Сережей живут здесь вдвоем, по-настоящему живут вместе. Муж и жена. И у них дети есть. А как же без детей! И Лена снова Лена, и никого не надо бояться. «Но где же поставить детские кроватки? Не ставить же их в гостиной? А почему я решила, что мы будем жить здесь? Мы купим дом, большой дом! Дом из красного кирпича с красивой черепичной крышей. Внизу будет просторный холл, кухня-столовая, такая же, как в этой квартире, не меньше, чтобы всем места хватало за столом. А на втором этаже мы устроим детские комнаты и нашу спальню».

Лена подумала о спальне, вспомнила о его поцелуях, стало жарко, а потом грустно и одиноко. Слезы полились из глаз. Господи, скорее бы все это закончилось! Сколько можно ей так мучиться! Скоро она расстанется с Сережей, навсегда. Он вернется к своей привычной жизни. На работу, хотя бы, сможет ходить, а не возиться с девчонкой, попавшей в неприятную историю. «Я могу приходить тайком к его дому, чтобы украдкой посмотреть на него. Иногда мы можем «случайно» встретиться, поздороваемся, спросим на ходу: «Как дела?». А затем разбежимся в разные стороны».

Лена вытерла слезы.

– Ты что, плачешь?

Лена и не слышала, как Светлана вошла в квартиру.

– Я не плачу, грустно стало.

– Сережка обидел? Голову оторву паршивцу. Рассказывай!

– Нечего рассказывать.

– Почему поссорились?

– У нас все хорошо, мы не ссоримся. Пойдемте в кухню, Светлана Андреевна, я вас обедом накормлю.

– Тома, давай, на «ты» и по имени. Надеюсь, что размолвка у тебя с моим сыном несерьезная. Как говорят: «Милые бранятся, только тешатся».

Лена включила чайник, поставила тарелки, чашки, положила пакетики зеленого чая.

– Салат, соте из баклажанов, мясо в фольге? – Она открыла холодильник.

– Ой, сколько же ты наготовила! – Светлана через плечо Лены заглянула в холодильник. – Балуешь Сережу, кулинарка ты моя. Повезло, так повезло ему. Сегодня обедать не буду, времени нет. И кекс убери, я худею. Но в следующий раз попробую обязательно. Ты с родителями поговорила?

– С родителями? – Лена чуть не подавилась чаем. – Нет, не говорила.

– На сговор ехать пора, знакомиться. Пусть они день назначат, а лучше вы им предложите.

– Мы с Сережей подумаем.

Настала очередь Светланы поперхнуться.

– Они до сих пор не подумали! Накручу я хвоста Сереге. Я себе платье новое купила, чтобы сватам понравиться, а он не думал! Я бы ему напомнила, да он часто на работе телефон отключает, а твоего номера у меня нет до сих пор. Давай обменяемся.

– Пожалуйста.

Светлана взяла сотовый, Лена продиктовала свой номер. Светлана нажала, но он был недоступен. «Естественно, лежит в закрытой комнате, разрядился».

– Разрядился, наверное.

– Это ничего, потом увидишь мой вызов, запишешь. Кстати, почему ты в одной футболке все время ходишь? Тебе надеть нечего?

– У меня есть дома одежда, но я не привезла сюда много.

– Пойдем вечером по магазинам! Купим тебе что-нибудь приличное.

– Можно, я сначала с Сережей посоветуюсь?

– Господи, где мой сынок такое сокровище нашел! Я побегу, а ты звони мне запросто. Точно, не обижал?

– Нет, Светлана, конечно, нет. Сережа не может меня обидеть. Он добрый и чуткий.

Светлана расцеловала Лену и убежала на работу. После её ухода грусть снова вернулась к девушке. Что будет, когда Светлана узнает правду? Она хорошая женщина, ревностная мать. Как неприятно, что приходится врать ей.

«И все же есть чем заняться, не включая громкую музыку», – Лена села за компьютер, вошла в Интернет и набрала в поисковике «Рокотов Иван Кириллович». «Посмотрим, с чего это Алка смутилась, все позакрывала и подозрительно быстро выскочила из-за компьютера. Не иначе нашла нечто, не для моих глаз и ушей. Мне, конечно, далеко до Алкиной гениальности, но искать в Интернете я умею».

Ссылок получилось довольно много. Статьи в газетах и журналах, упоминания в телепрограммах, несколько биографических очерков. Карьерный рост: инженер-нефтяник, главный инженер, генеральный директор разных АО, генеральный директор этой самой «Тюменьбурнефти» – это не то, что испугало Аллу. «Популярный человек – Иван Кириллович. Есть фото семейной пары. Какая у него красивая жена! Нелли родилась в 1960 году. Сколько же ей сейчас? 58 лет! Ничего себе! Я бы не дала ей больше 45. Но это только фотографии, вживую она, возможно, смотрится старше».

Сам Рокотов, хотя и не показался Лене красавцем, выглядел тоже моложе своих 78 лет: лицо, как из камня высечено, черты лица крупные, лоб высокий с залысинами, но волосы еще имеются, подбородок волевой, взгляд властный. В молодости на фотографиях тоже не красавец, но что-то есть притягательное в его лице, мужественное, да и волос целая грива. Такие мужчины должны нравиться женщинам. «Смогла бы я в него влюбиться? Нет, против Сергея он не тянет. Ой, я опять за своё! Меня интересует информация о Рокотове. Вот, кстати, очень эффектное фото в горах. Ничего себе: он даже альпинизмом занимался! Согласна с автором статьи, «это спорт для сильных и смелых мужчин». Где только его ни носило! В горы поднимался, катался на горных лыжах, сплавлялся по горным рекам на рафте. Ловил адреналин везде, где мог.

А его дети? Лена вспомнила, их звали Григорий и Марат. Оказывается, сыновья тоже любители экстрима, по крайней мере, на горных лыжах катались. Марат, помнится, даже погиб на горнолыжном курорте во Франции, попал под лавину. Какая жалость! Умер совсем молодым. Фото марта 94-го года в Альпах (кто бы сомневался?). Они стоят на фото втроем. Кто же третий? Может быть, пасынок? Один из них точно сын Рокотова, сильно похож на отца, второй – красивый брюнет, а третий – в очках и к тому же стоит в пол-оборота. Непонятно, кто. Персонаж из анекдота Алки.

Лена нашла Марата Рокотова, он был зарегистрирован «ВКонтакте», но под своим аккаунтом ей соваться нельзя. Значит, надо создать новый, под другим именем. Провозилась почти полчаса, прошлый раз ей Алка помогала, а у Алки руки летали по клавиатуре, как стрижи над рекой. Ничего, всё получилось: сначала придумала псевдоним «Тома Дядина», потом завела почтовый ящик на бесплатном ресурсе, наконец, вошла в соцсеть «ВКонтакте». Алка предостерегала Лену: «Не все доступно, если тебя нет в друзьях, но многие не замудряются безопасностью, и выкладывают всё в общий доступ. Этим могут воспользоваться как силовые структуры, так и преступники».

Теперь Лена видела гораздо больше ссылок и фотографий, где есть Марат Рокотов. Он – тот самый красивый брюнет. А здесь фото со свадьбы Марата. Свадьбу гуляли с размахом: огромный роскошный зал, как королевский дворец.

Интересно, где это и когда? Во Франции! В 1996 году, жениху было всего 18 лет. Невеста чуть постарше, и не сказать, чтобы красавица писаная. Но платье роскошное, прическа и макияж соответствующие. Миленько смотрится. Она еще и дочь министра. Теперь понятно, почему Франция. Насколько же богат в то время был Рокотов? Почему был? Он и сейчас в верхних строчках списка самых богатых людей планеты. Разбогател на нефти, удачно урвал в начале девяностых, и ума хватило удержать и развить свой бизнес. Нужные друзья, полезные связи, высокопоставленные родственники. А начинал простым инженером в Тюмени.

Но и деньги и связи не спасли от потерь. Сначала овдовел. Потом женился снова, и только жизнь наладилась, как оба сына погибли всего за 2 года. Одного, возможно сам заказал во гневе, другой погиб случайно. Вот ведь деспот какой! «Иван Грозный убивает сына». Впрочем – это не исторический факт, скорей миф.

Первая жена Рокотова, мать его трех детей – Танзилля Ринатовна Карпова. Она умерла в 1983 году через год после рождения дочери Аси. Непонятно от чего умерла? В 83-м году про это ничего не писали, зато спустя 5 лет желтые газеты наперебой полоскали белье Рокотовых. Некоторые намекали, что муж виноват в смерти жены. Но не отравил, чтобы жениться на молоденькой, не так явно. «Иван Кириллович Рокотов повез свою беременную жену в горы на Алтай. У жены Рокотова начались преждевременные роды, когда они находились вдали от населенных пунктов. В местной больнице, куда её успели доставить, не было квалифицированных специалистов, ребёнок родился недоношенный, слабый. А жена умерла от последствия тяжелых родов».

По крайней мере, выявилась еще одна причина, почему Ася родилась больной. Не считая того, что Танзилле было 37 лет. Мама не раз говорила Лене, что замуж надо выходить не рано и не поздно, чтобы детей рожать от 20 до 30 лет, после 30 растет риск осложнений для матери и плода. Лена возражала: «Мамочка, ты же меня родила в 40 лет». «Леночка, это – редкий счастливый случай, не равняйся на него». Зачем женщина в 37 лет, мать двоих детей потащилась за мужем, будучи глубоко беременной? А она, оказывается, во всех экспедициях сопровождала его: и в горах и на сплавах. Тоже ярая спортсменка?

«Надо узнать подробнее про Танзиллю Рокотову. Вот что Википедия пишет. Никакая она не спортсменка, а бывшая певица! Боже мой! Да это же Тина Калинина! Моя любимая певица. Тина Калинина – её сценическое имя! Я раньше читала про неё, что она бросила петь, когда вышла замуж». Но зачем она таскалась за своим мужем? А вот и ответ. В одном интервью она сказала: «Я езжу с мужем, чтобы убедиться самой, насколько надежно его страхуют».

Лена жадно читала статьи одну за другой. Целый сериал мелодраматический, «мыльную оперу», можно снять про жизнь Тины с Рокотовым. Рокотов у Тины – второй муж. Сначала она была успешно замужем за композитором и продюсером Стасом Карповым. Тот продвигал свою жену, писал для неё песни. Тина стала довольно известна после того, когда она заняла третье место на всесоюзном музыкальном конкурсе. Песня «Ангел моей души» стала шлягером.

В 1968 году где-то пересеклись пути Тины и Ивана Кирилловича. Ему было в то время 28 лет, и он даже не начинал свой путь к богатству и славе. Тина на пять лет моложе Ивана. Это надо же было так влюбиться, чтобы полностью поменять свою жизнь! Тина бросила мужа и ушла к Рокотову. Разводилась она с большим скандалом. Муж Тины хорошо раскрутился на бракоразводном процессе. Он отобрал при этом права на её псевдоним и на записи. Но пиар не принес ему счастья: через пару лет Карпов спился и умер, оставшись «композитором одной песни». Хотя эта песня до сих пор иногда звучит на радио.

Тина и Иван смогли оформить свой брак лишь после рождения их первого сына Григория в 1969 году. Четырнадцать лет они прожили в любви и согласии, в невероятной любви, как писали все газеты и журналы.

После смерти жены Рокотов год нигде не появлялся, а еще через год женился на Нелли Тузовой. Нелли была секретаршей Рокотова, очень привлекательной женщиной. Но Рокотов искал, прежде всего, мать своим детям. Нелли вырастила детей Рокотова, младшим заменила мать. Страница Нелли Тузовой. Масса фотографий с детьми Рокотова: детские праздники, пикники, секции и кружки. Маленькая Ася все время на руках у Нелли, Марат-мальчик держится за руку. Фото с внебрачным сыном Нелли не выкладывала.

«Если я что-то не должна знать про Нелли, то пока не узнала. Идём дальше. Младшая Рокотова – Ася Ивановна».

Фотографий Аси нашлось немного, только свадебные и медовый месяц. Выложили одноклассники Арнольда Тузова. Ася очень юная, похожа на свою мать, черноволосая и кареглазая красавица. И муж её далеко не урод. Красивая пара получилась. У него модная стрижка и трехдневная щетина, как у многих гостей-мужчин на этой свадьбе. Лена внимательно рассматривала снимки, где Ася с Арнольдом отдыхают в Ницце: на набережной и в уличном кафе. Нет! Не может быть! Дыхание перехватило, сердце заколотилось. Лена побежала налить стакан воды, руки затряслись так, что вода пролилась на стол. Она поняла, что нашла Алла в интернете. Арнольд Тузов и прекрасный партнер по танцам Роман – один и тот же человек. Вот почему они закрыли её дома. Стало очень страшно, захотелось забиться в норку, как мышка. Лена задернула шторы, от чего в пасмурный день в квартире стало почти темно. Её знобило, она натянула джинсы и теплый джемпер, забилась в угол на диване и укрылась пледом.

Постепенно Лена согрелась, и начала дремать в сумраке в своем уютном гнездышке. Она прилегла на подушку и заснула. Сон был неглубокий, какими бывают дневные сны.

…Лена бежала по лесной дороге и выбежала из леса к своей даче. На калитке висел огромный замок. А за калиткой стоял дядя Коля. «Открой, открой мне!» – Кричала Лена и стучала в калитку. «Не приходи сюда больше», – сказал он. – «У тебя есть свой дом, большой кирпичный дом, как ты хотела. Ты же хотела жить в большом доме?» И вдруг фигура дяди стала бледнеть и испаряться в воздухе. А на месте маленькой дачи стоял большой краснокирпичный дом. В точности такой, каким она себе его представляла. Дом гордо смотрел на мир многочисленными окнами, в которых отражалось солнце. Лена сделала шаг и… проснулась, кто-то стукнул в дверь. Вдруг повернулся ключ в замке, и входная дверь стала открываться. Лена вскочила с дивана и спряталась за шкаф.

– Лена, это мы. Не бойся, – раздался из прихожей голос дяди Коли.

Лена сползла на пол и заплакала. Николай сел рядом с ней на пол, прижал себе.

– Моя бедная девочка. Прости, мы напугали тебя. Это я, старый дурак, нечаянно задел дверь, а ты испугалась. Измучили мы тебя. Но обещаю, день-два и всё закончится.

– Правда, закончится?

– Верь мне, будет на нашей улице солнышко. Потерпи, немного осталось.

Он достал платок и стал вытирать Лене щеки.

– Я задремала, и мне странный сон приснился.

– Расскажи мне свой сон, и станет легче.

– Я видела тебя на нашей даче. Ты не открыл мне калитку, стоял и не открывал. И ты меня в какой-то дом отправлял.

– Какой еще дом?

– Большой кирпичный дом, двухэтажный. В нем было много окон и красная крыша из черепицы. А потом мне показалось, что ты умер.

– Обещаю, я всегда буду помогать тебе по жизни, даже если окажусь далеко от тебя.

В дверь просунулась голова Сергея.

– Чай пойдете пить? Я чайник вскипятил.

Лена вскочила на ноги, Николай поднялся с пола с трудом, прислонился к стене, постоял.

– Дядя, ты заболел? Почему ты не хочешь показаться врачу?

Он погладил её, как маленькую, по голове.

– Устал чего-то, пойду к себе, Нина беспокоится. А вы одни поужинайте.

Николай спустился вниз, сел в машину. Резкая боль опоясывала бок. Он час назад выпил ту таблетку, но боль не проходила. Неужели конец? Он согнулся и закрыл глаза. Господи, дай мне еще три дня! Он не помнил, сколько времени просидел в машине. Боль не прошла, но стала приглушенной, расползлась по телу.

Он подъезжал к дому Нины, когда зазвонил телефон. Номер был незнакомый. «Быстро же Алик отреагировал», – подумал Николай. «Я весь вечер буду дома, приходи один, буду ждать. И без сюрпризов», – он быстро ответил Алику.

Нина ждала его на пороге.

– Коля, как же ты долго, я беспокоиться начала. Ты ужинал?

– Потом. Молока мне подогрей, пожалуйста. Человек ко мне придет один, я поговорю с ним в комнате Лены. Важный разговор, ты к нам, пожалуйста, не заходи. А потом мы с тобой поужинаем. Хорошо?

– Молоко я тебе уже подогрела. Я в комнате своей закроюсь, мешать не буду.

Нина подала ему кружку с молоком, грустно улыбнулась и ушла в свою комнату.

Николай в темной кухне пил молоко, когда свет фар машины скользнул по занавескам на окне. Николай осторожно посмотрел на улицу. Алик выходил из машины один.

Николай провел гостя в комнату.

– Что, я прав оказался? – спросил он у гостя.

– Прав, растяжка стояла в доме, сразу входной дверью. Я через подвал прошел. Не попался.

– А теперь посмотри видео.

Николай пододвинул ноутбук к гостю и нажал кнопку.

Запись шла три минуты. Но Алик долго сидел, молча, уставившись на погасший экран.

– Где достали?

– Неважно. Узнал кого-то?

– Узнал.

– А теперь другое видео. Снято с одной камеры видеонаблюдения на вашей базе отдыха на озере, вечером, когда утонул твой дружок Борис. А со второй камеры запись стерта за этот день. Но видео-регистратор зафиксировал, кто к нему приехал, с кем он пошел вдоль берега поговорить.

Алик сжал кулаки:

– Убью гада! Что ты хочешь за эти видео? Назови цену, торговаться не буду.

– А цена моя такова: ты перед камерой рассказываешь мне все, что знаешь о семье Рокотовых. Всё и про всех! А особо подробно, как погибла Ася. Без утайки. Я отдаю тебе видео с этого компьютера, деньги и ты исчезаешь. Немедленно исчезаешь, и никого не трогаешь. – Николай выложил пачку долларов перед Аликом. – Согласен?

– Нет, сначала застрелю кое-кого! Я за Борьку отомстить должен.

– Не беспокойся, он свое получит. Застрелишь – легкая смерть. Пусть испугается, помучается перед смертью. И не обязательно своими руками убирать.

Взгляд Алика упал на татуировку на плече Николая.

– В завязке? – спросил Алик.

– Завязал. Ты мне веришь, что накажу его?

– Верю. Интересно, а тебе он какую дорогу перешел?

– Старые дела. Меньше знаешь, крепче спишь. Будешь говорить?

– Включай свою камеру.

Алик сел на стул перед камерой и начал говорить…

Николай долго не мог договориться с ним о встрече, всегда находились отговорки, то занят по работе, то уезжает, то приезжает. Пришлось слегка приоткрыть свои козыри. Конечно, он тут же согласился. Они встретились в ресторане. Несмотря на обеденное время, их проводили за столик в отдельный кабинет. Он сделал заказ, а Николай попросил лишь стакан воды без газа.

– Я хочу прослушать всю запись, – сказал он, как только вышел официант.

Николай вставил флэшку в ноутбук и подал ему наушники.

– У меня имеется несколько копий этой записи, – предупредил Николай.

Николай наблюдал, как побелели его пальцы, согнутые в кулак, сжались в одну тонкую линию губы, когда он смотрел запись. Он снял наушники, еле сдерживая свой гнев.

– На этой флэшке также вы найдете интересные видео, снятые на озере и в поселке Кленовый. Посмотрите дома. – Николай вытащил флэшку и подал ему.

– Сколько денег вы просите за все копии.

– Мне деньги не нужны.

– А чего же вы хотите?

– Я хочу, чтобы вы оставили Лену в покое. Уверяю вас, она не в курсе, кто на самом деле пытался её убить. Все копии в надежных местах. Пока мы оба с ней живы, вам ничего не угрожает. И молитесь, чтобы ей кирпич на голову случайно не упал, или от болезни какой не умерла. Запись моментально получит Рокотов Иван Кириллович и наши правоохранительные органы. Я догадываюсь, кого вы предпочтете увидеть первым.

– Какие гарантии?

– Никаких, лишь мое честное слово. Пожалуй, я вас оставлю. Приятного аппетита!

Николай вздохнул на улице полной грудью. Вот и всё. И боль в боку куда-то отступила. Успеет он вернуться к своей Марине. На месте Арнольда он бы срочно сгреб все свои и чужие деньги и смылся. Лене ничего больше не угрожает. Но девочку следует успокоить, рассказать ей другую правдоподобную версию. Сочинить сказочку. Что-то вроде того:

«Дайвер Борис был в любовной связи с Асей, (или Алик был любовником, без разницы). Любовник Аси убил её случайно. Борис и Алик сами придумали и реализовали план сокрытия преступления. Арнольд-Роман Тузов – пострадавшая сторона, он был не в курсе. Алик убил Бориса, и скрылся за границу».

Да, пусть будет так. Девочке пора «выходить из подполья». А с Серегой серьезно поговорить!

Роман приехал домой, не разуваясь, прошел в кабинет и включил компьютер. Сначала он посмотрел два небольших видео. Поганцы, где же они откопали этот идиотский видеорегистратор! А каков Алик, мерзавец! Жаль он не успел этого гада прикончить. Роман на полную громкость включил запись и прослушал еще раз рассказ Алика.

… Мы с Ромкой Тузовым со школы дружили. Нет, конечно, не учились мы в одной школе. Кто он был, а кто я! Я чуть в осадок не выпал, когда узнал, из какой он семьи. У меня мать-алкоголичка, а он принадлежал одной из самых богатых семей Москвы. Чудно казалось по началу, что он мог с уличной шпаной знаться. Но потом я понял, почему его на улицу потянуло. Зависть и обиду свою не мог он перебороть, а так ему легче жилось.

На самом деле его Арнольдом звали, в Ромку он себя сам переименовал. Придумала же мамаша имечко своему дитю! Она свое имя «Наталья» терпеть не могла, переименовалась в Нелли. А сынок – наоборот, не хотел «заграничное» имя, как у Шварценеггера, хотел более обычное у нас.

Ромка, если Арнольдом кто-то называл его случайно, дрался. Его боялись. Он сильный был и злой. Его мать в пять лет в восточные единоборства отдала, чтобы под ногами не болтался. В спорте Ромка успехов добился, за область даже выступал на соревнованиях. Ромка не знал, кто его отец настоящий был. Мать его в восемнадцать лет родила неизвестно от кого.

Матери его, Нелли, повезло красивой родиться. Она и сейчас красавица, а молодая была – секс-бомба просто. А как следила за собой! Забота о своей красоте – это у неё всегда было на первом месте, а Ромка на втором или даже на десятом. И не зря она старалась.

Нелли за своего начальника замуж выскочила, за самого Рокотова Ивана Кирилловича. Привалило бабе счастье. Муж ее старше был на двадцать лет, но это ерунда. Главное, что денег у него было не меряно.

Первая жена Рокотова умерла от какой-то болезни. От неё осталось трое детей. Старшему, Григорию, 16 лет было, Марату 10 лет, а Аське три года, когда Ромка вместе со своей матерью в их семью вошли.

Нелли не только красивая была, но и умная. Она быстро поладила с детьми Рокотова: с Маратом и Асей. Они мамой называть ее стали. Нелли возилась с ними, как клуша, заботилась о них. Кто бы мог подумать? Мне кажется, она их полюбила так, как никогда не любила Ромку. С Григорием особой привязанности не было, но и не ссорились они, нормально относились друг к другу, по-дружески.

Ромку задевало, что его мать все свое свободное время мужу уделяла и его детям от первого брака. Он жутко злился, что Рокотов его не усыновил. Ивану Кирилловичу вообще по барабану было: есть Ромка или нет его. Конечно, перепадало Ромке от богатенького отчима: учился он в элитной школе, потом в престижном ВУЗе, на работу его отчим в свою компанию пристроил. И одевался соответственно Роман, квартиру, машину имел от отчима, но не больше. Наследниками-то дети Рокотова были, все трое.

Сильно бесился Ромка в старших классах школы. С плохой компанией связался, назло матери и отчиму. Меня втянул. А что? Молодой я был, денег хотелось шальных. Я и Борьку подбил разок на дело, одноклассника своего. Недолго деньги на меня сыпались: пару машин мы угнали, да пару киосков ограбили и попались. Ромка на коленях стоял передо мной, возьми, мол, на себя вину. Озолочу тебя потом, не забуду.

Слово свое Роман сдержал, не забыл. Я и другом ему был единственным, и как пес сторожевой службу нес. Платил мне Роман за такую службу хорошо. Жил я всю жизнь, как сыр в масле катался. Роман меня на хорошую работу пристроил. А когда я разные поручения его выполнял, Роман не скупился, полной мерой отваливал деньжат. Справедливо платил, щедро. Еще пару раз я загремел на зону, выполняя некоторые не совсем законные поручения, но вытаскивал меня Роман, выходил я вскоре по УДО. Никогда бы я Романа не предал, если бы он Борьку не порешил. Мы бы молчали с Борькой, как рыбы. Не стали бы мы сук рубить, на котором сидели. А он с нами так, не по-людски. Всегда знал я, что он зверь, но нас-то за что? За верную службу?

Что я знаю о семействе Рокотовых? Да, всё знаю! Ромка со мной делился, а кем же еще ему было пар выпускать, когда он от злости кипел.

Большой скандал в семействе Рокоторых случился в 1994 году. К тому времени Рокотов-старший высоко взлетел, стал важной птицей и решил подняться выше. Он задумал женить Гришку на дочери министра. Гришка вроде сначала не спорил, согласился. Как говорится, против лома нет приема. Но почти перед самой свадьбой Григорий вдруг уперся рогом, мол, девушка у меня есть любимая, и она ребенка от меня ждет. Не женюсь на вашей невесте! Папаша Гришку чуть не убил. Но тот на своем стоял.

Мы с Ромкой посмеивались и даже пари заключили: чья возьмет? Проиграл Роман мне хорошие деньги, но отдал честно. Гришка женился-таки на своей девушке. Та действительно беременной оказалась. Отец их сослал в Тюмень с глаз долой и из завещания вычеркнул.

А министерская дочка недолго переживала, за Марата замуж пошла, хотя ему всего 18 лет было. Марат в любимчиках у отца был, никогда с отцом не спорил. Марат с рождением ребенка не спешил, молодой был, не нагулялся. А у Григория дочка родилась, Маша.

С отцом Григорий не общался, а мы с Ромкой в Тюмень ездили несколько раз. Я сначала не понял, что за дело у Ромки в Тюмени нарисовалось. Как оказалось, на разведку он ездил, вынюхивал, что и как. Мы хорошие подарки всегда привозили самому Гришке, жене его Лариске и, конечно, Маше. Нас принимали хорошо, обычно везли на дачу. Домик стоял не роскошный, банька еще меньше, но всё такое аккуратное, ухоженное, цветочки кругом. Лариса на улице стол собирала, Гриша с Романом шашлыки жарили и разговаривали за жизнь, а я за Машей присматривал. Хорошенькая девчушка была, забавная. Мне в удовольствие было с ней возиться.

Маше, наверное, года два было, когда к ним неожиданно дедушка заглянул, Рокотов старший. Посмотрел на внучку. Сноха ему понравилась: приветливая, скромная и умная. Помирился Рокотов со старшим сыном, тем более, что на министерской дочке второй его сын, Марат, был удачно женат. И ладили те молодые между собой.

Роман зубами скрипел от злости, когда Григорий с семьей к отцу в Москву собрался. Дал он мне пачку денег, велел киллера нанять, чтобы Григория и его семью убить, да не простого киллера – Невидимку! Слышал, поди, про него. Гремело это имя в 90-ые. Денег больших Невидимка стоил, но работу свою безукоризненно выполнял. Сделает дело, и никаких следов, как испарился.

Я опешил, а Машку-то за что убивать? Веришь ли? Даже всплакнул, жалко малую стало. Ромка дураком меня назвал. Сказал: «Она же наследницей останется. Я денег не получу, а значит, и тебе не перепадет». Не стал я с ним спорить, деньги – великая сила. Все в них упирается, и всех и вся купить можно. Нашел я подходящего человека, заплатил, тот как-то передал заказ Невидимке. Сделал тот свою работу. Вся семья погибла. Работу, как всегда, киллер сработал чисто, не нашли его менты.

Семью Григория в Москве хоронили, рядом с первой женой Ивана Кирилловича. Мы тоже с Романом принимали участие в похоронах. Три гроба несли: два больших, черно-красных, и один маленький, розовый с цветами белыми. Нелли рыдала в голос. Ей плохо стало во время церемонии, лекарствами отпаивали. Роман с семьей, как полагается, шел. Ни один мускул не дернулся на лице у гада, ни слезинки не пролилось. А я заплакал, когда на маленькую могилку игрушки стали класть, много игрушек, мишки там разные, зайчики.

После похорон Роман слух распустил, что папаша сам сына заказал. Кто-то поверил, кто-то нет, но скандал-то в семье был, все помнили, как тогда рассвирепел Рокотов.

Марата Роман тоже убить хотел, да не пришлось особо руки марать, сам Марат нарвался. Они с Романом на горнолыжном курорте во Франции отдыхали. Марат азартный был, заводной. Роман его подначил: слабо, мол, по закрытому склону скатиться? Там действительно трасса была закрыта из-за угрозы схода лавины. Марат поехал, а Роман специально выстрелил стартовым пистолетом, чтобы лавина сошла. Марат погиб в 1999 году, а вскоре Роман на Асе женился.

Влюбил Роман в себя эту девчонку так, что отцу ничего не оставалось, как согласиться с её выбором. Опять же, где бы Рокотов нашел для своей дочери лучшую партию? Денег Ромка не имел, но и не каждый бы женился на такой, как Аська, даже ради денег. Поискать хорошо пришлось бы жениха для доченьки любимой. Да и чтобы этот жених сор из избы не выносил, как говорится.

Ася Рокотова ещё та была штучка! Она болела с детства, родилась, похоже, уже больной. Лет в 14 начались психические отклонения. Пару раз с собой покончить пыталась. Раньше бы на учет в психдиспансере поставили, но уже были девяностые, папаша её в платной клинике лечил, скрывал ото всех. Депрессия временами какая-то на неё накатывала. Тьфу, на неё! Придумают же модные слова, чтобы дурное поведение оправдать. Я считаю, что с жиру бесилась. Избаловали ее с детства, младшенькая, болезненная. Посидела бы она, как я в детстве, на одном куске хлеба в неделю, когда мамаша в запое, никакие бы дурные мысли в голову не полезли бы. Да что это я, о себе. Про Аську продолжу.

В другое время она как нормальная себя вела, машину водила лихо. И собой смазливенькая: фигурка, губки, причесон, прикид. Но Ромка, конечно же, из-за денег на ней женился. Единственная наследница самого Рокотова! Роман терпеливо ждал, надеялся, что недолго, ведь Рокотов, не молодой уже был. Рокотов Ромку на руководящую должность поставил в своей компании. С Аськой Роман не спорил, позволял делать ей, что хочется. Можно сказать, они ладили, до поры до времени.

А затем Аська такое отмочила, что отец еле замял, с его-то связями. Пьяная на машине в остановку автобусную въехала. Один насмерть, а двое травмы получили. Повезло ей, что тот, который убился насмерть, бомжом оказался, без роду и племени. Но представляю, сколько денег Рокотов выложил, чтобы суда избежать. Отправил он Романа с Асей в Новосибирск, от греха подальше, пока не забудут про Асины выкрутасы. Там тоже нашли для нее клинику, тайно лечили периодически, недельки по две, когда и по месяцу. Тогда Ромка оттягивался по полной, за границу один ездил или здесь пускался во все тяжкие. Но Ася возвращалась, и снова приходилось Ромке её терпеть и обязательно появляться с женой в обществе, чтобы не догадались о болезни.

Я за Романом в Новосибирск перебрался. И чтоб не жить в этом Новосибирске? Дом я себе построил в престижном месте, машину завел хорошую, катер дорогой прикупил, деньги-то водились. Роман мало того, что управлял капиталами Рокотова в городе, так еще и свой бизнес развернул в Новосибирске. На озере недалеко от города школу дайверов организовал. Дал кому надо денег на лапу, и задешево это озеро с окрестными землями купил. Турбазу построил, рыб в озеро запустил. Я в паях был с ним. Доходное место оказалось. Даже не ожидали мы с ним по началу, что деньги рекой польются нам в руки. Понадобился свой знающий человек в этом деле. Вызвали мы Борьку к себе. Он сам дайвером был, понимал в этом плавании, ну и бухгалтер классный и в компьютере разбирался. Мы с ним раньше при делах были, но на зону Борька не ходил, в свидетелях отсиделся. Не зря я его прикрывал, он в колледже на бухгалтера выучился. Числились мы с Борисом охранниками в фирме Рокотова, зарплату там же получали. Надо же было нам официально где-то работать для отвода глаз.

22 июня прием был в администрации, куда Романа с женой пригласили. Роман два дня лоск наводил, готовился контакты с нужными людьми завести. Аська всегда вела себя в обществе, как аристократка. А что, она и по-английски шпарила, и манеры у неё были. И на том приеме не подкачала. Всех очаровала своим шармом. Одно неладно, Роман не досмотрел, она шампанского изрядно выпила. Поехали мы после приема все вместе ко мне в загородный дом, отметить. Дом у меня на реке стоит. Добротный дом с причалом для катера, барбекю, беседками.

Мы с Борькой мясо на решетке делали, а Роман с Аськой на катере отправились кататься. Она уже была на взводе, всё её раздражало, а прогулка по реке её обычно успокаивала.

Отплыли они, так спокойно, тихо стало. Солнце село, но еще светло над рекой. Мясо жарится, шкворчит, угольки светятся. Борька мне и говорит, прикинь, есть одна девушка, похожая на нашу мадам. И показывает в телефоне фото с киношного кастинга. Я глянул – и правда, слегка похожа: лицо, губки, волосы длинные темные, не один в один, конечно, но типа Аськи. Фигурка малость покрепче, плечи шире, и сама моложе. «Где взял?» – «Да случайно. Я себе помощницу на базу на лето искал, чтобы в плавании разбиралась и фигуристой была. Есть грешок, люблю фигуристых баб. Киношники пловцов набирали для массовки. Зачем самому париться? Базу их открыл, выбирай, не хочу. Там и фото в полный рост. Я как увидел эту, чуть со стула не упал. Вот была бы хохма, если бы я её на базу взял!» Мы поржали, одной Аси мало, вот вторая нашлась. А катер назад идет, шум мотора приближается, и вопли Аси по всей реке разносятся, хоть слов и не разобрать. И у самого причала вдруг – тишина.

И чего Ромка не сдержался в этот раз? Вспылил он, но убивать-то зачем? Хотя, не знаю, как бы я отреагировал на его месте. Аська заявила Роману, что разводится с ним, надоел он ей, и чтобы убирался Роман на все четыре стороны. Это после всего, что вытерпел Роман от неё! Ударил он её в гневе, силу не рассчитал. Ася упала в воду – и камнем на дно. Мы все кинулись в воду, в чем были, но пока вытащили ее, она уже наглоталась воды, умерла, не откачали.

Испугались мы. Папаша Аськин разбираться бы не стал, в порошок нас стер всех без разбора. Роман быстро соображал. У сарая бочка стояла на случай пожара всегда с водой. Он сразу велел тело Аськи в бочку засунуть и водой свежей залить. Дальше мы пошли в дом, переоделись в сухое, и он свой план выдал.

Реклама шла на всех каналах, что в нашем городе будут фильм о пловцах снимать, в массовку кучу спортсменов набрали. Роман велел каскадершу подходящую найти, подмалевать, одеть, чтобы с моста в Обь под видом Аськи спрыгнула. И желательно за сутки уложиться. А Борька ему тут же фото этой девки с кастинга показал. Ромка сразу же повеселел, сказал, может, до обеда всё сделаем. План свой выложил. Уболтать каскадершу должен я, одеть и подмалевать – Борька. Борька же в акваланге должен был ее утопить под мостом, дотащить тело до лодки, что у берега стояла, ко дну привязать. И постараться, чтобы это тело никогда не нашли. А тело Аськи из бочки через недельку ночью с катера выгрузить, чтобы, типа, течением от моста принесло. Концы в воду, комар носа не подточит. Ромка взял на себя Асину машину у моста поставить, когда мы всё подготовим, и на остальное время до и после «самоубийства» жены алиби себе обеспечить. Нам оставил всю грязную работу. Но он достал из сумки кучу денег «на расходы», и столько же обещал каждому. Даже Борька не пикнул, хотя «мокрых» дел за ним не водилось.

Девку мы уговорили ту самую, из массовки, которая внешне Аську напоминала. Там на второй странице все про неё указано: возраст, рост, размер, а главное – телефон. Елена Новицкая, 24 года, прыжками в воду занималась. Позвонили, сказали, что снимать для фильма будем. Согласилась она за деньги с моста прыгнуть. Тряпки подходящие Боря купил. Он же догадался, что ногти надо ей наклеить, а то заметит кто-нибудь разницу: у Аси ногти всегда были по сантиметру, а у этой – короткие. Он когда в колледже учился, в театральном кружке занимался. Загримировал он ее, причесал. Вылитая Аська стала, даже жутко, особенно, когда очки темные надела. Пока она поднималась по лестнице, да плелась по мосту, Борька уже снарядился и ждал под водой. Прыгнула она в воду с моста на глазах у толпы народа. Ленивый лишь не снял ее прыжок с моста на мобильник. Борька схватил ее в воде, утопить попытался. А она, зараза, сильная оказалась, дралась, как зверь, и чем-то острым ткнула в лицо, поцарапала и шланг порвала. Борис еле живой доплыл до лодки. А девка потерялась, нигде по берегу не могли её найти. Водолазы-спасатели ныряли в яму ниже городского пляжа, где воронка, туда часто затягивает людей.

Мы сначала боялись, что она утопла сама и скоро выплывет. Тогда за Асю её уже не признают. Позже мы сообразили, что она могла на баржу забраться, что мимо проплывала. Где искать? На хате по прописке – нет, квартиру продала. Соседка проболталась, что она ещё дачу продает, назвала место. Туда я послал моих людей, сказал, что денег много должна, они готовы были рыть землю, но никого не нашли.

Что девчонка живая осталась, менты нам доложили по ориентировке. Ромка её в розыск подал как пропавшую больную супругу, напел, что она уехала из дома на машине и пропала. Эта дура сама к ним пожаловала, заявление хотела написать. Пока мы доехали до ментовки, она куда-то смылась. Позже мы и новую хату ее нашли – опять никого. Сообразила, видно, что шкуру спасать надо, смылась куда-то.

Жалко ли нам было эту девушку? Нет. Как говорится: «Лес рубят, щепки летят». Своя шкура каждому дороже. Сама виновата, зачем полезла в авантюру? Ни за что пострадала? За деньги она пострадала, от жадности своей. Да как ещё торговалась! И не овечка она безобидная, чуть Борьку самого не потопила.

Пришлось надеяться, что она скрылась далеко и надолго, и к ментам не сунется, потому как замешана в мокром деле. Когда больше недели прошло, мы ночью бочку опорожнили рядом с островом ниже города по течению. Мы место подходящее подобрали: от моста к этому острову тело прибило бы. Борька на компьютер просчитал. Рыбаки под утро нашли тело. Полиция признала самоубийство Аси Ивановны Рокотовой. Тело кремировали, увезли в Москву, чтобы захоронить рядом с матерью.

Все, точка, дело закрыто. Мы с Борькой денежки получили, жить бы да радоваться. Но Ромка что-то нервничать стал. Когда узнал, что какие-то люди возле моей усадьбы крутились, причал и катер обшаривали, запаниковал. Зачем он Бориса убил? Уехали бы мы с Борькой, на дно бы залегли, пока не уляжется все. Нашел я растяжку в своем доме. Спасибо тебе, предупредил меня. Предал Роман меня, а я другом его считал. Кому хотите, передавайте эту запись. А меня пусть Ромка ищет, как ветра в поле…

Лене хотелось смеяться и петь от радости. Всё, бояться ей некого, она больше не Тамара Тихонова, она снова Елена Новицкая. Можно не прятаться, не носить линзы и не красить волосы. Или красить, но по собственному желанию.

Сережа принес от дяди Коли потрясающие новости. Преступление раскрыто дядей Колей, Сережей и Аллой. Ася Рокотова была неразборчива в любовных связях, Борис был её очередным любовником. Они встречались в загородном доме Алика. Во время прогулки на катере, они поругались, он случайно столкнул её за борт. Чтобы скрыть это убийство Борис обратился к своему дружку Алику. Они придумали и воплотили план мнимого самоубийства, а Лену наняли, как каскадершу. При этом Арнольд Тузов (он же – Роман) – пострадавшая сторона, он искал пропавшую жену, в полицию обращался. План удался не полностью, дружки обманули только полицию, но Лене удалось спастись, а дядя Коля её надёжно спрятал. Видя внимание к причалу и катеру, преступники забеспокоились, начались ссоры, разборки. Алик убил Бориса, а сам скрылся за границу.

– «Сколько верёвочке не виться, а кончику быть».

– Серёжа! Какие вы все молодцы! Давай отметим окончание этого кошмара.

– Давай! – Только я уйду на полчасика по делу.

Что ж, он проиграл. Но не все потеряно. У него есть немного времени и деньги. Базу отдыха он срочно продаст. Из компании Рокотова выкачает по максимуму, что сможет. Считай, он миллионер, не рублевый, долларовый! С парой другой миллионов долларов в кармане он начнет новую жизнь где-нибудь на тропических островах, где его не узнают и не найдут.

Но перед отъездом, он должен повидать одного человека, женщину. Ну почему, почему он встретил её в самый неподходящий момент! Сколько у него было этих баб! С каждой из них у него был секс. Какая такая любовь? Выдумка разных писак и поэтишков. Секс, влечение, похоть, как угодно назови, – это есть. Насмехался он всю жизнь над этой любовью. И наказал его Бог, за богохульство. Ночами бессонными наказал, когда не спишь, глаза закроешь, а перед тобой ОНА стоит. А заснешь – глаза ее, руки волосы снятся, и губы, которые бесконечно целовать хочется. К ногам бы её припал. Когда-то прочитал, что раньше воду с ног любимых пили. Тогда подумалось, что бред. А сейчас бы он сам выпил. Каждый пальчик её на ножках исцеловал. Не верил, что на него наваждение подобное свалится.

Во всем эта Аська виновата. Из-за неё он должен изображать безутешного вдовца. Роман захотел девочку сразу, как увидел в ресторане за ужином. Но к девчонке той – ни ногой! Цветочки, как гимназист прыщавый, ей посылал. А больше – ни-ни! В другое время сразу бы в атаку пошел. Красотой его Бог не обидел. И денег он никогда не жалел, чтобы бабу понравившуюся заиметь. С первой же встречи увел бы её с собой. Силой бы взял, в конце концов. А потом сама она попросила бы ещё. Любовник он классный, ни одна баба не жаловалась, ни одна его не бросила – он сам всех бросал. И потекло бы, как обычно, без наваждений, без любви этой дурацкой.

Парень возле неё вертится, обычный самец, ничем не блещет. Но не ладится у них с сексом, видно по глазам, голодные глаза у неё, ищущие. Парень, что её сопровождает, против Романа – мыльный пузырь, мокрое место. Времени нет, чтобы отбить девочку, цветами завалить и бриллиантами. Не смогла бы она пройти мимо дорогих побрякушек. Как же он её хочет!

А вдруг и она к нему что-то испытывает? Они несколько раз танцевали вместе. Язык тела никто не отменял. Как она чувствовала его! Как упоительно они сливались в танце. Он обязательно поговорит с ней. Если бы она согласилась уехать с ним! Деньги у него есть, а для неё он горы свернет, золотом её осыплет.

Роман купил букет крупных голубых ирисов и сел во дворе в сторонке, наблюдая за домом. Не хотелось разговаривать с ней при посторонних, особенно, при её самце. Легок на помине, лишь подумал о нем, и тот собственной персоной выполз из подъезда. Самец сел в машину и укатил.

Роман со спокойной совестью направился к Тамаре. Он с нетерпением позвонил в дверь.

– Кто там, – спросила она, своим низким грудным голосом.

– Роман. Пришел попрощаться.

Она резко открыла дверь и стояла перед ним в нарядном длинном одеянии почти до пола, делавшим её еще стройней. Волосы она заколола назад, открыв высокий лоб и чистое лицо, без макияжа. Он смотрел в её глаза, они неожиданно оказались карими. Что-то знакомое проступало в её лице. Кого она ему напомнила?

Он протянул ей цветы.

– Я уезжаю.

– Надолго? – Она опустила голову к цветам.

Он не успел ответить, в дверь ввалился тот самый мужик, что принес ему флэшку. Он недобро уставился на Романа, у того холодок, аж, пробежал по спине. «Ну и рожа, уголовник бывший», – подумал Роман. Мужик, между тем, плечом оттеснил Тамару в коридор и встал между ним и девушкой.

– Вот так встреча? Интересно, каким чертом тебя сюда занесло?

– Зашел попрощаться с Тамарой.

– Её зовут Лена!

– Лена?! – Роман вздрогнул.

Николай опустил руку в карман и в упор посмотрел на нежданного гостя.

Роман поймал взгляд его жестких холодных глаз.

– Простите, я больше не стану вас беспокоить.

Он повернулся и вышел.

Лена съежилась, дядя Коля накричал на неё первый раз за все время.

– Зачем ты открыла ему дверь?!

– Он неожиданно пришел, сказал, что попрощаться.

– А если бы он убить тебя пришел?

– Но ты же сказал, что он ни в чем не участвовал, он сам ничего не знал.

– Я могу ошибаться.

– Нет, он не убийца. Роман очень приятный человек, у него глаза честные.

– Тебе виднее, но лучше бы тебе с ним не встречаться.

– Да я и не встречалась!

Николай прошел в кухню, налил воды в кружку и залпом выпил.

– Прости, не сдержался. Лена, скажи прямо, ты влюбилась в этого Романа?

– Нет, конечно. Мы же едва знакомы. Но с ним приятно было танцевать. И когда я узнала правду, мне его жалко стало, ведь он потерял любимую жену. У него лицо было грустное сегодня. Не успела спросить, далеко ли он уезжает?

– Думаю, он уедет далеко и надолго.

– Дядя, ты что-то знаешь, чего не знаю я?

– Чистое предположение. Собственно, какое нам дело до Романа? А где Сережа? Я поговорить с ним хотел.

– Вышел куда-то, обещал вернуться через полчаса.

– Тогда и я пойду, пока, Лена, до завтра.

– Дядя, я спросить тебя хотела, можно мне в свою комнату вернуться?

– Зачем? Тебе плохо здесь живется?

– Не хочу мешать Сергею.

– А нам с Ниной можно мешать? Потерпи уж, до моего отъезда.

– Прости, дядя, я не подумала. Живи в моей комнате, сколько захочешь. Зачем тебе уезжать, погости ещё.

– Я подумаю. Не отдашь ли ты мне свой букет, Нине подарю?

– Бери, мне не жалко. Нина обрадуется.

Николай поцеловал Лену в щеку и вышел.

Лена оглядела кухню. «А не устроить ли нам с Сергеем романтический ужин?» Она достала из шкафчика свечи в витых подсвечниках, постелила красивую скатерть на стол в гостиной. Кстати припомнила, что в нижнем шкафу в коробках есть новая посуда. «Нечего ей пылиться в темноте, пусть стол украшает». Лена достала её из коробок, помыла и красиво накрыла стол. Приняла душ и вместо сарафана надела бежевое платье с кружевами, свое самое красивое.

Вдруг возникло сомнение, а если Сергею не понравится? Но он же сам сказал, «мы подождем, пока всё не закончится». Сказал в тот вечер, когда между ними в спальне чуть не случилась… Жаркая волна прокатилась по телу. Но Сергей никогда прямо не говорил Лене о своих чувствах. Он может подумать, что она ему навязывается! Лена оглядела сервированный стол. Это так очевидно. Что делать? Открылась входная дверь. Поздно убирать со стола это великолепие. Она в смущении встала у окна, сжав руки за спиной. Сергей подошел к ней с огромным букетом роз.

– Моя дорогая, как ты догадалась, что я собираюсь тебе сказать?

Забыв отдать цветы, он положил их на край стола и взял девушку за плечи. Он, не отрываясь, смотрел на неё, словно спрашивал. Лена почувствовала, что её лицо запылало, глаза ответили «да». Мелькнула мысль, а романтический ужин? Но мысль промелькнула и мгновенно исчезла. Его губы бережно коснулись левого уголка её губ, потом правого. Это легкое касание вызвало в ней целый вихрь нежности и страсти. Лена закрыла глаза, губы её раскрылись, она всем телом качнулась ему навстречу. А дальше она ни о чем не думала. Они были с ним одни в этой комнате, на Земле и во всей Вселенной…

Лена отчаянно спорила с Сергеем, что из её истории следует рассказать Светлане. Она настаивала на всей правде, а Сергей отмалчивался и оттягивал момент объяснения с матерью.

А однажды такую глупость предложил:

– Давай оставим всё, как есть.

– С ума сошел! Как твоя мама отреагирует на моё настоящее имя? Была Тамара, и вдруг стала Елена! – Возмутилась Лена.

–Ты не знаешь мою маму! Полуправда с ней не прокатит! С ней или всё или ничего!

– Не пойму, чего ты боишься? Разве я виновата в чем-то?

– За маму беспокоюсь. Разволнуется, а у неё сердце в последнее время пошаливает.

– Попробуй изложить помягче, где-то намеками, где-то полутонами.

– Какая же ты у меня умная!

Сережка обнял Лену. Они упоительно целовались, когда позвонили в дверь.

– Не откроем, – Сергей сильнее прижал её к себе.

– А вдруг, это важное.

Лена вывернулась из его рук и отправилась открывать дверь.

– Мама? Что случилось? У тебя же есть свои ключи! – Сергей вышел за Леной в коридор.

– Здравствуйте, мои дорогие! Это – во-первых. Во-вторых, мой любимый сын, ты не один живешь в своем доме. У тебя хозяйка появилась. Мало ли что? Дело молодое, не собираюсь вам мешать!

Лена засмущалась и покраснела.

– Хорошо, что ты зашла, мама. Мы хотели тебе что-то сказать. Ты только присядь, – начал Сергей.

– Вы ребенка ждете? – Перебила его Светлана, почти насильно усаженная на диван в гостиной. – Как хочу внуков!

– Нет, не ждем. Дело в том, что мою невесту зовут не Тамара, а Лена. – На одном дыхании выдал Сергей.

Светлана открыла рот от удивления, глаза её округлились.

– Не пойму, вы расстались? С ума сошел! Знай, я твою новую пассию не приму! Какая ещё Лена! А ты что, Тома, так спокойно реагируешь? Не надавала ему по морде?

Светлана повернулась к Лене.

Лена молчала, опустив глаза, у неё слов не нашлось. Ну, мужчины! Не хотел маму волновать, а сам все вывалил.

– Мама, успокойся. Другой невесты нет, но её зовут Лена, а не Тамара. Она племянница дяди Коли, двоюродная. Так получилось, что нам пришлось пойти на обман. Но невеста она настоящая. Мы любим друг друга.

– Вижу, что любите. А почему надо скрываться? Вы кого-то ограбили или убили? – Светлана строго уставилась на молодых.

– Мама, может, мы позже тебе эту изложим эту историю?

– Я ночи спать не буду! Давайте сейчас, и всю правду!

В результате Сергей рассказал Светлане практически всё, как было. Хотя он излагал случившееся мягко, стараясь сильно не волновать её, Светлана расплакалась.

А потом, когда первый шок прошел, вытерла слезы, обняла Лену:

– Настрадалась ты, моя бедная, девочка! Получается, ты дочь Наташи и Михаила. Какие хорошие у тебя родители! Мой Витя с ними знаком был, ездил к ним несколько раз по просьбе Коли. Очень приличная у тебя семья! Давайте, как можно скорее поедем к сватам, знакомиться, свадьбу устраивать.

– А мои родители умерли, не к кому ехать.

– Когда?! – Светлана выпрямилась.

– Папа год назад умер, а мама этой весной.

– Бедная, ещё и круглая сирота! Серёжа, накапай мне валерьянки, я на твоей кухне в шкафчике оставляла, чтобы под рукой была.

Сергей побежал за валерьянкой. Лена оцепенела. Сергей и Светлана не знают, что «приличная семья» – не настоящая её семья. И дядя Коля, друг Виктора, ей не дядя. «Я – никто, и звать меня – никак! Неизвестно, кем были мои настоящие родители, может, алкоголиками или еще кем, похуже?» Лена должна немедленно сказать им об этом. Вдруг Светлана не захочет принять в свою семью какую-то безродную бродяжку? Лена дождалась, пока Светлана выпила капли, набрала полную грудь воздуха и сказала:

– Вы ещё не всё обо мне знаете!

Настал черёд оцепенеть Сергею и Светлане. Лена торопилась высказать всё, пока решимость не покинула её.

– Наташа и Михаил были моими приемными родителями. Меня нашли в лесу, я не знаю, из какой я семьи. Никого у меня нет. Старшие дети Новицких от меня отреклись. Ни приданого, ни денег, только комната в коммуналке. Я не обижусь, если вы откажетесь от меня.

– Господи! Глупости какие, а я уж подумала, у тебя внебрачный ребёнок.

Светлана обняла невестку и заплакала. Сергей обнял их обеих.

Николай закончил набирать текст на компьютере Лены, привычно вынул флэшку, облегченно вздохнул, потянулся и вышел в кухню к Сергею и Лене. Она сразу налила ему чай, достала молоко.

– Дядя Коля, кому ты такое большое письмо набираешь?

– Начал письмо, а получилась целая книга.

– Серьезно? А о чем книга?

– О жизни.

– Ой, как интересно! А мне почитать дашь?

– Возможно. Леночка, можно у тебя несколько листочков распечатать? Бумаги не жалко?

– Конечно, пойдём, покажу, – они перешли в комнату. – Вот так, откроешь текст, а дальше «файл» – «печать». Если не весь текст, то номера страниц вот тут указывай.

– Спасибо! Я разберусь. А вы сходили бы на свежий воздух, в парке погуляли, а то Лена дома засиделась. – Обратился он к Сергею. – А вечерком Нина обещала рыбный пирог.

– Пойдем?

– А ты готова?

– Конечно, только причешусь и балетки надену. Я так рада, что могу без опаски выходить на улицу без макияжа и этих ужасных линз!

– Не такие они ужасные. Ты мне нравишься и в линзах и без линз, блондинкой и брюнеткой. – Сережка подошел сзади и обнял её.

– С ума сошел, обнимаешься при дяде!

– Мне можно, я у него руки твоей попросил.

– Дядя Коля, что ты ответил?

– Что это от тебя зависит. А я давно согласен.

Лена с Сергеем ушли, взявшись за руки. Николай взял в руки десяток отпечатанных на принтере листов.

«Ну, вот и закончилось всё, Леночка», – мысленно обратился он к девушке. – «Мы смогли, мы с тобой вышли из леса». Снова вспомнился 77-ой год, когда они с Витей заблудились.

…Мальчики вышли из леса на окраину какой-то незнакомой деревни. Безлюдную мокрую улицу окружали черные от дождя деревянные дома. Над некоторыми крышами поднимался в небо серый дымок. Мужчина у крайнего к лесу дома прибивал штакетины к новому забору. Коля вежливо поздоровался:

– Здравствуйте, не подскажете, как называется это место?

– Отчего же не подсказать, это – Сосновка.

– А Некрасовка далеко от сюда?

Мужчина резко обернулся к ним.

– Километров десять по дороге вдоль берега будет. Вы из интерната?

– Да. А можно водички попросить?

– Заходите в дом. – Мужчина открыл калитку и махнул им рукой.– Наташа! У нас гости!

Мальчики сняли на крыльце мокрую обувь и, оставляя грязные следы, вошли в дом.

Навстречу им вышла женщина в красном фартуке в белый горошек. Светлые волосы подколоты высоко и прикрыты косынкой. Она отряхнула муку с рук и приветливо улыбнулась им.

– Гости кстати, я пироги собралась печь.

– Спасибо, нам бы водички, и пойдем мы, а то поздно.

Наташа налила из кувшина два стакана воды и подала им.

– А что это у тебя с ногами?

Она посмотрела на Колю.

– Ничего страшного, ноги стер.

– Снимай носки, – приказала она, я доктор. – Ничего себе раны! Миша, аптечку принеси, будь добр.

Мужчина принес коробку из-под обуви с лекарствами, подставил табуретку под Колину ногу. Наташа опустилась на стул рядом.

– Не бойся, больно не будет. Перекисью обработаю, и мазь наложу.

– Я не боюсь, я взрослый.

– Взрослый, а в лесу заблудился.

– Я по солнцу обычно ориентируюсь. А сегодня тучи были. Я еле дождался, когда солнце покажется.

– И как же ты ориентируешься по солнцу? – Михаил с интересом посмотрел на него.

– Очень просто. Когда идешь в лес, то запоминаешь, в какую сторону ты пошел от дома. Если на запад, то возвращаться надо на восток. А стороны света всегда можно определить по солнцу. В любой самый ненастный день, хоть ненадолго, но выйдет солнце. Но сегодня долго ждать пришлось. Солнце на западе к вечеру бывает. Мы вышли к реке.

– Правильно. Откуда ты это знаешь?

– Я книги читаю. Мне интересно.

– Ты умный мальчик, тебе учиться надо.

– Я врачом хочу стать.

– Непременно будешь.

Мужчина подошел к жене, подправил выбившийся из-под косынки локон. Она обернулась и ласково улыбнулась мужу, от чего две очаровательные ямочки показались на её щеках. Наташа оторвала бинт и завязала концы вокруг стопы.

– Ну, вот и всё, ты просто герой! А в чем же ты пойдешь? Ботинки мокрые, и ноги не влезут в бинтах. Миш, посмотри, там кеды остались от старых хозяев. – Она пояснила. – Мы дачу этой весной купили. Малыша ждем, а здесь речка, лес сосновый.

Миша принес сухие носки и кеды. Кеды оказались великоваты, но в них набили газет.

– Спасибо вам за все, мы пойдем, – Коля поднялся, взял Витю за руку и пошел к двери.

– Подождите, – Михаил их остановил. – Через 20 минут в город пойдет скоростной теплоход от пристани. Еще успеете. Полчаса – и будете в Некрасовке. Наташа, покушать собери им на скорую руку. – Михаил протянул Коле деньги. – Это вам на билеты.

– Нет, Миша, надо проводить мальчиков до пристани и посадить на пароход. А то возникнут подозрения, почему дети одни и откуда у них деньги на билеты.

– Да, ты права, а я и не подумал. – Он ласково обнял жену. – Я провожу, а ты на крылечке посиди.

Они быстро пошли к пристани и успели на теплоход. Не пришлось тащиться пешком десять километров! И ноги совсем не болели, и в кедах было сухо и тепло. Михаил помахал им и быстро пошел обратно. Они стояли у борта, глядя на проплывающий берег, и уплетали бутерброды и огурцы из увесистого свертка, собранного Наташей. В жизни не ели ничего вкуснее ароматного батона с маслом и свежих огурчиков!

– Витька, давай не скажем никому, что они нам помогли. Как будто мы сами через лес вернулись.

– Почему?

– Так не полагается, они должны были нас сразу в милицию сдать, а не поить-кормить, на пароход сажать. Вдруг Ведьма бучу поднимет, милицию на них натравит?

– Никому – ни слова! – горячо заверил Витя и вдруг добавил. – За неё и умереть можно.

Лена Сергеем пришли с прогулки под вечер. Вкусно пахло рыбным пирогом, который стоял посреди стола, прикрытый чистым полотенцем. Но за столом сидела только Нина, вся зареванная. Она, молча, подала Лене конверт.

– Что это?

– Коля просил передать тебе.

– А где он сам?

– Уехал. Домой уехал! На Сахалин!

– Как так! Почему он не попрощался со мной?

– Сказал, срочные дела.

Нина всхлипнула, громко высморкалась, опускаясь на стул.

– Он вернется?

– Нет, он никогда больше не приедет. Я чувствую. Сердце не обманывает.

Нина опустила голову на руки и зарыдала в голос.

– Успокойтесь, давайте я валерьянки вам налью. – Лена подошла к Нине, обняла её, погладила по волосам. – Нельзя терять надежды. Бывает, что жизнь – тучи беспросветные, а все равно солнышко выглянет. Это дядя Коля мне сказал.

– Может быть, и выглянет.

Нина улыбнулась сквозь слезы.

Лена открыла конверт. Несколько слов на тетрадном листочке в клеточку. Да, красноречием дядя никогда не отличался.

«Дорогая Лена!

Прости, что не смог попрощаться с тобой. Может, это и к лучшему. Как говорится: «Долгие проводы – лишние слезы». Будь счастлива! Одна просьба к тебе, срочно сходи по адресу: ул. Тихвинская, дом 14. Прости меня! Николай».

Лена свернула листочек, чтобы положить его обратно в конверт. Что-то выпало из конверта на пол. Она подняла: небольшой плоский ключ от «английского» замка и электронный ключ на одном колечке.

– Что это? – Спросил Сергей.

– Похоже на ключи: от подъезда и от квартиры. А пойдем и посмотрим! Сейчас найду, что это за адрес. Странно: частный дом недалеко от площади Станиславского.

– Поехали.

Лена нажимала и нажимала на звонок у калитки дома, окруженного высоким кирпичным забором. Запертые металлические ворота и калитка надежно защищали большой дом, который выглядывал краешком боковой стены и крыши из-за забора.

– Похоже, хозяев нет дома, – Лена обернулась к Сергею.

– Но у нас же есть ключ. Не зря дядя Коля положил его в конверт. Пойдем?

Электронный ключ подошел к замку калитки. Она открылась, впустив гостей в просторный двор.

– Какой красивый дом! – Невольно воскликнула Лена. – Интересно, кто здесь живет?

– Сейчас узнаем.

Сергей взял Лену за руку, и они ступили на крыльцо. Второй ключ подошел к входной двери.

Они вошли в холл, их шаги по плиточном полу гулко отдавались в пустом пространстве.

– Похоже, здесь никто не живет. Не нравится мне это.

– Но у нас же ключи, зачем-то дядя Коля просил сюда прийти.

Лена оглядела стены и потолок, прошла по просторному холлу к окну, провела пальцем по подоконнику.

– Отделку недавно сделали, все новое, аж сверкает, и прибрали, пыли мало.

– Ничего себе!

Лена обернулась к Сергею. Он держал в руке какие-то бумаги в пластиковой папке.

– Что это?

– Документы на дом, на твое имя. И деньги, целая пачка. На тумбочке у двери лежали.

Иван Кириллович Рокотов взял из стопки очередной документ. Несколько листочков бумаги, с напечатанным текстом, соединенных скрепкой, на уголке наклеен стикер с пометкой секретаря «Лично. Важно». «Здравствуй, дорогая Леночка!..» – Седой высокий старик очень удивился: «Какая ещё Леночка?»

Он отложил лист письма, снял и протер очки, надел снова. «Здравствуй, дорогая Леночка!..» – да что за черт!

Где конверт? Большой конверт, из которого секретарь достал эту пачку бумажных листов, был прикреплен снизу, в нем лежала флэшка. Склероз отправителя? Нет, адрес правильный, есть фамилия, имя и отчество, отправитель незнакомый: Таиров Николай Николаевич. Розыгрыш? Что там дальше?

«Если ты читаешь это письмо, меня уже нет в живых. Копию этого письма я отправил ещё одному человеку, вы оба поймете, почему».

Значит, кому-то надо, чтобы он узнал ту же информацию, что какая-то неведомая Леночка. Придется читать.

«Однажды в детстве я заблудился в лесу. Мы с Витей, товарищем по детдому, потеряли направление из-за пасмурной погоды, пошел дождь, стало очень темно и жутко. Казалось, у этого темного леса нет конца и края»…

Иван Кириллович прочитал несколько первых листов и в недоумении отложил письмо. Что может быть важного и личного для него в рассказе какого-то мальчишки? Возможно, это выдуманная история. И автор пытается издать свою повесть. Но почему-то его секретарь отметил это письмо как личное и важное. Придется читать дальше. На чем он остановился? Мальчик из детского дома вырос и совершил убийство, чтобы отомстить за сестру.

…Примерно месяц мне казалось, что мне ничего не грозит. Но только казалось. Этот следователь, Спицын, был очень хитрый и опытный. Мог же Ведьму пристрелить ревнивый любовник из бывших ментов, или кто-то из сотен воспитанников, над кем она издевалась. Может, я неубедительно сыграл удивление, когда он спросил, что мне известно о смерти Ведомцевой Варвары Федоровны? Или подозрение вызвал мой чек из кассы метро, «случайно завалявшийся» в кармане ветровки. И он уцепился за смерть моей сестры. Кто-то в детдоме, видно, ему рассказал, что Ведьма, это чудовище, боялась меня, даже мальчишку. Спицын стал копать. А у меня и мотив, и возможность, и разряды по стрельбе и плаванью. А может, он меня «взял на понт»? Может, никакой торговец оружием меня не сдал, не заметил в реке припозднившийся рыбак? А я поверил – и сознался. И – ничего не произошло! Он не нажал кнопку, не вызвал конвой, не надел наручники, а сидел и спокойно «базарил» дальше.

Сначала я не понимал, к чему клонит Спицын. Он же расколол меня, вычислил мотив, привел показания свидетелей, разрушавшие алиби. Ну, так тащи в СИЗО, чего резину тянуть! А он стал задавать вопросы про здоровье, про занятия стрельбой в училище. Да как нам преподают анатомию и физиологию? А химию, фармацевтику в каком объеме? А где я живу, а как питаюсь? Так же можно и с голоду помереть. А ведь кругом всякие коммерсанты и бандиты с жиру лопаются. Развелось всяких гадов! Не мешало бы поубавить. Тем более, что они, как пауки в банке, сами друг друга пожрать готовы. И как-то так подвел меня, что не в киллеры завербовал, а в благородные разбойники. Борец с преступным миром, никак не меньше. «Ты отомстил за смерть ребенка, это справедливый поступок. Я вижу, ты парень смелый, сильный, смог отомстить за сестру, теперь и за свою голодную юность отомстишь». К концу разговора я со всем согласился. И он дал мне телефон, на который я должен был звонить регулярно – и я стал как собака на привязи. Вот про это я Вите рассказывать не стал.

После училища я устроился работать санитаром в психбольнице, не нашлось в Новосибирске места фельдшера. Я брался за внеочередные смены, копил отгулы. Потом брал день, два или три, чтобы съездить на «вторую работу». Спицын дергал меня внезапно, я был наготове постоянно. Он подробно меня инструктировал, учил, как оставаться незамеченным, менять внешность, не оставлять следов. Учил не жадничать, никогда ничего не брать с места «работы». Везде платить налом, но не швыряться деньгами. Спицин всегда планировал все сам, менял приемы: таблетка в пиво, толчок под колеса, выстрел из засады. Попутно характеризовал «объект» как нечто мерзкое, без чего жизнь станет только лучше, чтобы я не испытывал к ним жалости. И я не испытывал, «объекты» были для меня действительно, как пауки в банке. Да еще и источник доходов.

Меня «невидимкой» прозвали. Никто так и не узнал, кто он на самом деле. Некоторые считали, что невидимка – женщина. Другие предполагали, что под названием «невидимка» целая группа работает.

Оплата была высокая, всегда налом, половина – аванс, половина – после. Как-то сразу я начал вкладываться в золото: украшения, монеты. Где только его не хранил: в банковских ячейках, в жестянках из-под чая на заброшенных складах, под полом на съемной квартире. Записей не делал, все только в голове. Наличных держал при себе немного, примерно в соответствии с зарплатой, а зарплату складывал на счет. Доверенным лицом записал Витю. Он знал про счет, не знал только, сколько там денег.

Я помогал ему понемногу, пока они со Светой учились, то денег дам, то ботинки куплю, то пакет продуктов привезу. Свету я зауважал, когда она со своим упрямством смогла выбить положенную Вите по закону «сиротскую» жилплощадь. Я даже заявление не подавал. После нескольких лет «хождения по мукам», Витя получил комнату в коммуналке. А еще через 2 года они попали в программу помощи молодой семье, чудом пролезли, благодаря Светиной энергии, и получили двухкомнатную квартиру на 5-м микрорайоне. Это произошло буквально за месяц до рождения их сына Сережи, в 90-м году. Витя с головой ушел в семейные заботы, а то бы он сумел меня разговорить. Я придумал легенду, что подрабатываю, перегоняя машины из города в город. «Не краденые?» – встревожился он. «Нет, клянусь тебе, ни с какими кражами я не связывался, просто торговлишка». Витя перестал удивляться моим постоянным подаркам. В честь рождения Сережи я подарил всем троим золотые цепочки. Я не был уверен в завтрашнем дне, пусть у друга что-то будет на черный день.

Когда меня вербовал Спицын, это звучало, как «убрать парочку негодяев», а оказалось, что им конца краю нет. Первый заказ был в 89-м, 3 мая, никогда не забуду. Я прошел в белом халате, маске и шапочке в больничную палату и перекрыл капельницу. Кто был этот мужик, я узнал из криминальных новостей. Никто меня не заметил! Дальше пошло по нарастающей, после седьмого я считать перестал. Особенно много заказов было в 95-м году, шел захват и передел рынка, период «дикого капитализма». Дальше пошло на спад. В свободное «от работы» время я думал, как бы мне «соскочить», но боялся, что этот тип достанет меня хоть на Сахалине. Мучительно было осознавать, в какую пропасть я скатился.

Витя стал специалистом, хорошо зарабатывал, открыл свой кабинет на пару со Светой. Он часто предлагал мне съездить навестить Наталью и Михаила, поблагодарить за тот вечер 77 года. Но я не смел появиться им на глаза. Вите сказал, что мне стыдно, что санитаром в психушке работаю. «Сам поезжай, а про меня скажи, что нету, на Сахалин уехал». Витя долго меня уговаривал. А потом съездил один. Чтобы Светка не ворчала и не пилила его, мы придумали, что Наташа – моя двоюродная сестра.

Он поехал летом в июле, примерно в то же время. И нашел их в том же доме. Я жадно слушал его рассказ. Они его вспомнили, хорошо приняли, спрашивали о его жизни и обо мне, удивлялись, зачем уехал на Сахалин, просили передавать привет. Фамилия их оказалась Новицкие, Михаил Андреевич и Наталья Сергеевна. В семьдесят седьмом они ждали первенца, а теперь у них есть два сына, Дима и Аркаша, они студенты. Витя дал свою визитку, пригласил в кабинет, а Наталья пригласила его обращаться с сыном к ней, в детскую поликлинику, дала домашний телефон. Я слушал и завидовал, но был рад, что они нашлись. Витя стал перезваниваться с Натальей, а я через него был в курсе их новостей».

1997 год уже был не таким богатым, как предыдущие два, но заказы случались. Тюменский заказ 97-го года изменил всю мою жизнь. Спицын обрисовал объект, как главу небольшой банды в Тюмени. Дал номер машины и предупредил, что убрать надо всех сообщников, кто будет с ним. Не придется выслеживать, объект в воскресенье утром с 7 до 8 поедет в загородный дом «на сходняк», и свернет с шоссе на лесную дорогу, пустую в это время, где много мест для засады. Я заранее высмотрел место, где дорога шла вдоль оврага. Если попасть в цель перед поворотом, машина без управления скатится туда сама. Ствол я привез свой, проверенный и пристрелянный, здесь же собирался от него избавиться. Все шло по плану, рутинная работа. Ожидание, отдаленный шум мотора, появляется машина, номер тот самый, левый руль, тонировка стекол есть, но виден силуэт водителя. Выстрел – другой, машина сбивается с дороги, бьется о дерево, катится под откос. Дверца распахнута. Никто не выходит, не стреляет в ответ. Крадучись за кустами подбираюсь вплотную. В машине была не банда, а семья! Мужа я застрелил, а жена погибла при падении. Гад, Спицын, как развел меня! Надоело, видно, ему, что я упорно избегал трогать женщин и детей.

И только подумал про детей, увидел ребенка. Выше по склону на траве лежала маленькая девочка. Наверное, мать успела вытолкнуть её, пыталась спасти. У меня сердце оборвалось. Сколько я ухлопал мужиков – и спал спокойно. Но это – последнее дело! Я взревел зверем – и скачками помчался по склону вверх. Девочка, лет примерно трех, темноволосая в белом платьице лежала вниз лицом. На шее был пульс! Я еле смог вздохнуть. Я осторожно повернул её: смуглая, темнобровая, скуластенькая. Она чуть приоткрыла глаза, карие глазки в пушистых ресницах – я остолбенел. Лена! Как будто моя Лена, сестренка Леночка, взглянула на меня. Глаза закрылись, головка поникла.

Как я спрятал этого ребенка, где купил неопознанное детское тело для подмены, как сжег машину в овраге, незачем расписывать. Деньги у меня были, я не скупился. Но главное, у меня была цель. Я не верил ни в Бога, ни в черта. А тут поверил сразу и бесповоротно, что эта девочка – моё спасение, а её сходство с сестренкой – знак мне. Она спасет меня, а я – её. Спасу от неведомого жестокого врага, заказавшего уничтожение целой семьи. Я тут же поклялся покончить с киллерством, ещё не зная, как. Но я верил, что смогу, не зря же это чудо произошло со мной. Чудом было и то, что она почти не поранилась, ссадины, царапины, да легкое сотрясение. Я увез её в свой город: просто сел в поезд, купил билеты в купе, дал в лапу проводнику, чтобы не беспокоил. Кстати, это была последняя неделя девяносто седьмого года, когда билеты на поезд продавались без документов. Повезло. Были и другие удачи: Спицын ни о чем не догадался, машина сгорела, вся семья погибла. Заказчик выплатил вторую половину.

Повезло, что Светы не было дома, уехала с сыном на 2 недели к родителям в Барнаул. Виктор спросил: «Откуда девочка? Мне кажется, она похожа на твою сестру». Я выдал ему вполне связную историю, что я перегонял машину, а на трассе перевернулся автобус с ребятишками, которых везли в детдом. Пострадавших было много, тормозили частников, просили довезти до больницы. И я взял и повез, но передумал отдавать, зачем ей мучиться в детдоме, лучше отвезти к Наталье. Сдал машину, получил деньги, сел в поезд и вернулся домой. Витя привык верить мне, он не стал больше ни о чем выспрашивать. «Как ты думаешь, Новицкие удочерят её?» «Может быть, парни уже большие, таким бывает скучно с родителями, а дочки у них не было». «А она к ним привыкнет?» «Привыкнет, маленькая ещё, ты ошибся, она просто высокая, но ей даже двух нет, судя по зубам. А как её звать, не знаешь?». «Лена, как же ещё?» Я показал Вите маленький образок Святой Елены, который купил еще в Тюмени в киоске у вокзала. «Святая Елена нам поможет, я ей молился всю дорогу». Витя был поражен, что я вдруг стал верующим, но тактично промолчал.

Леночка уже говорила много слов, но не все буквы. От её лепета у меня сердце щемило, вспоминалась наша полузабытая семья, первые слова сестрёнки. Всё же она не была копией моей Лены, просто такого же восточного типа. Иногда она плакала и просилась к маме, но чаще лекарство, которым лечат сотрясение мозга, делало её спокойной и сонной. Я ласково внушал ей, что мама потерялась, но мы скоро её отвезем к другой маме. И к другому папе. Своих имен мы не говорили, хотя вряд ли кто принял бы всерьез бормотание ребёнка.

В ближайшую субботу друг съездил на разведку, обнаружил Новицких на даче одних, без сыновей, то ли на выходной приехали, то ли в отпуске. Мы решили ехать сразу, без обеда. «Так лучше, – рассудил Виктор, – что ребенок будет голодным. И немного грязным, в лесу надо дать ей на траве посидеть, испачкаться. А лохматая она у нас и так». Её темные пушистые волосики до плеч ни я, ни Виктор не расчесывали, опыта плетения косичек ни имели. Мы быстро собрались, одели Леночку в старые вещи Витиного сына: кеды, джинсы и рубашку. Только кепка была новая, специально купленная, розовая. В карман рубашки я положил маленький образок Святой Елены. Все вышло по замыслу. Мы не доехали до поселка. Свернули с шоссе и встали прямо в лесу. Дали Леночке посидеть на травке, испачкать руки одуванчиками. Потом я осторожно донес её напрямик через лес до тропинки и поставил лицом к дому Новицких, стоящему чуть на отшибе от других, близко к опушке леса. Опять повезло: за оградой из штакетника виднелись две фигуры, Новицкие оба работали в огороде. «Вон, видишь этот домик, иди, там живут другие мама и папа. Скажешь им, я потерялась, хочу есть». «Потеяясь. Хосю есь», – послушно повторила она и неуверенно пошла вперед. Я быстро скрылся за деревом, но продолжал наблюдать. Не хватало только, чтобы она сбилась с тропинки. Вдруг Леночка остановилась и повернула назад, но, не увидев своего провожатого, растерялась. Она озиралась с таким несчастным видом, что я чуть не вышел к ней. Она всплакнула, но никто не пришел, тогда она протерла кулачками глаза, развернулась и пошла прямиком из леса к людям.

Новицкие взяли девочку себе! Они обращались в милицию, давали объявление в газету, по телевиденью, но родственников не нашлось. Назвали её Еленой, по образку, и она быстро перестала называть себя «Мася». Так появилась Елена Михайловна Новицкая.

Иван Кириллович с недоумением читал исповедь неизвестного человека, подозревая, что в конце тот попросит денег для издания своего творения. Читал быстро, бегло просматривая текст.

Но после слов «Тюменский заказ 97-го года…» у него забилось сердце и пересохло в горле. Он взглянул на таймер, но время приема лекарства ещё не настало. Пришлось выпить воды. Дальше он проглатывал строчку за строчкой, вчитываясь в каждое слово. В том месте, где девочка «перестала называть себя «Мася»», старику пришлось прервать чтение и протереть запотевшие очки. «Не может быть! Это или чудовищная ложь или… или голая правда». Надо читать дальше. Где-то же он попросит денег!

Чтобы выполнить мою вторую клятву, требовалось избавиться от Спицына. Навсегда. Я давно хотел этого, но я не мог придумать, как убить его, чтобы не попасть в тюрьму. Хотя он и ушел из органов в прошлом году, открыл ЧОП – частное охранное предприятие, но его бывшие коллеги будут землю рыть, чтобы найти убийцу. А теперь мне было все равно, сяду или нет, и я моментально нашел способ. Я давно следил за ним, знал его дом, жену, любовницу, фирму, привычки. Терпения мне было не занимать, и мой час настал.

Выглядело это так. Машина сбила пешехода на переходе, незнакомого человека, случайного прохожего. Он пошел на желтый свет, а водитель пытался проскочить. Мы случайно встретились. Тут же завизжали тормоза, машина пошла юзом, но было поздно. Водитель выскочил и пытался оказать пострадавшему первую помощь, сам позвонил в «Скорую». Водитель был в отчаянии, каялся и все признавал, «оказал содействие следствию», сам напросился на экспертизу, был трезв, как стеклышко.

На самом деле я смог задавить его с девятой попытки. Я снял квартиру на этой тихой окраинной улице, машину взял в прокате, для вида подрабатывал, таксовал, и ездил мимо как раз, когда он шел обедать в кафе через дорогу. Он был пунктуален, заботился о здоровье, соблюдал режим. Раз за разом что-то не совпадало, я проезжал раньше, позже или стоял на красном светофоре. Но я не сомневался, что он от меня не уйдет.

Меня чуть не оправдали. Адвокат просил условный срок, размахивал характеристиками с работы и от соседей. «Дисциплинированный, исполнительный, непьющий». «Аккуратный, вежливый, в это время всегда приезжал пообедать и отдохнуть». Родственники пострадавшего не пошли на мировую, но милостиво приняли денежную компенсацию. «Виновник аварии копил на машину, отдал все, что имел». Мне дали самый минимум: 2 года колонии общего режима. Витя купил мне справку о слабых легких, меня не послали за Полярный круг, а всего лишь в тайгу Хабаровского края. На зоне «контингент» в большинстве своем хорошо относился ко мне, как к медику. А некоторые, более опасные, меня сторонились, чуяли что-то, хотя я формально и не был умышленным убийцей. Для усиления авторитета, я сделал 2 татуировки.

Когда я вышел на свободу, я не вернулся в Новосибирск, где столько лет меня держал этот гад на коротком поводке, а поехал прямо на Сахалин, к морю. В 99 году многие бежали оттуда на материк, ходили слухи, что Сахалин, Курилы и Камчатку вот-вот продадут Японии. Я очень дешево купил себе отличный домик с обстановкой прямо на берегу Японского моря. Так здорово было встать утром и увидеть море за окном, что я про завтрак забывал. Но долго сидеть в доме я не стал, а поступил на рыболовное судно, которое занималось ловом камбалы, минтая, сайры, смотря по сезону. Врач у них уже был, я стал поваром, коком. Судимость здесь была у многих, никто косо не смотрел. Порой, было тяжко и страшно, когда штормило, а я на камбузе пытался готовить. Меня швыряло от переборки к переборке, справиться с качкой было не больше шансов, чем у червяка в консервной банке. Но зато не было той безвыходности и беспросветности, как раньше, до 97 года. И море порой становилось тихим, ласковым и очень красивым. И ещё грела мысль, что я теперь смогу с гордым видом появиться у Новицких, повидать их и Леночку.

Со своей семьей у меня не складывалось. Мне перевалило за 30, женщин я не чурался, но ни к одной не привязался, раньше полулегальная жизнь не позволяла завести серьезные отношения. На Сахалине я привел в дом женщину, в перспективе – жену. У нас получился настоящий медовый месяц. Но только этот месяц. Она не смогла дождаться меня из плаванья. А ведь это была вовсе не кругосветка! Потом была вторая попытка, эта «жена» еще и нечистой на руку оказалась. А на третью я уже не решился. Видно, не судьба мне найти такую, как Наталья, или хотя бы как Света, вредную, но преданную.

В первый свой отпуск в конце мая я поехал в Новосибирск. Я свалился Новицким как снег на голову, а они обрадовались мне так искренне, словно все эти годы только и думали про тех двух голодных детдомовских пацанов. Четверть века не прошли бесследно для Натальи и Михаила. Я с тревогой увидел, что они довольно пожилые люди, почти пенсионеры, хотя и крепкие, жизнерадостные. Михаил Андреевич преподавал в автошколе, раньше – в ДОСААФ, теперь в коммерческой, Наталья Сергеевна лечила детей. Они расспрашивали, как сложилась моя жизнь, сочувствовали, что я одинок. Очень обрадовались подаркам, хотя сначала отказывались. Я привез огромную копченую рыбу, несколько баночек крабов, раковины, кораллы, жемчужное ожерелье для Натальи, японскую камеру для Михаила. Леночке было уже 5 лет, почти 6. Умненькая красивая девочка с темными косами до пояса, она росла в любви и заботе, как родная дочь. Я сделал несколько снимков на свой аппарат, а сосед Новицких щелкнул нас всех вместе. Новицкие дали мне адрес городской квартиры, просили не забывать их, писать, звонить.

На прощанье Наталья обняла меня и пожелала: «Пусть у тебя, Коля, наладится семейная жизнь!» Я был тронут, но, конечно, не верил, что это вообще возможно. «Ничего, – пошутил Михаил, – еще семь лет впереди, женишься». Я не понял, какие семь лет, почему, и он рассказал народную мудрость. «20 лет, силы нет – не жди, не будет. 30 лет, дома нет – не жди, не будет. 40 лет, жены нет – не жди, не будет. 50 лет, ума нет – не жди, не будет». Мы все посмеялись. И как будто ангел добрый их услышал!

Не искал я себе жены, но судьба сама привела Марину на мой порог. Осенью того же года я сидел вечером дома, за окном крупными хлопьями косо летел мокрый снег, и вдруг постучали в дверь.

– Войдите, открыто.

Вошла худенькая молодая женщина с бледным усталым лицом без грамма косметики. Небольшой старомодный чемодан в руке, сумка на ремешке, голубое пальто на синтепоне, белая вязаная шапочка, прядка выбившихся пепельных волос – все было облеплено снегом. «Снегурочка», – подумал я.

– Добрый вечер! Могу я видеть Шелехову Анну Степановну?

– Вечер добрый! Здесь таких нет.

– Как нет? – В больших светлых глазах появился испуг. – Я адрес не перепутала?

Она достала из сумочки и протянула мне старую почтовую открытку «С новым годом».

– Адрес правильный, но этот дом уже два года как мой. А прежняя хозяйка, кажется, умерла, дом продавал внук.

– Умерла? – Переспросила она и тихо осела на пол.

Она очнулась от обморока быстро, мы познакомились, я поил её чаем, кормил яичницей, расспрашивал. Я узнал, что её привело на Сахалин. Марина из семьи военного моряка. Отец получил отставку по здоровью, а мать работала в школе музруком. В конце девяностых они очень бедствовали, но из последних сил учили дочку. Военный городок разваливался на глазах, народ разбегался, куда мог. Когда школу упразднили, матери не предложили другую работу, отправили на пенсию. В институте Марина перевелась на заочное отделение, время от времени она подрабатывала продавцом на рынке. Институт Марина закончила, но работы найти не смогла, теперь она постоянно торговала фруктами в уличном киоске. Сначала заболела мать, но денег на дорогие препараты не было. Отец горевал сильно, пережил жену всего на полгода. Когда он умер, Марину выгнали из ведомственной квартиры. Пришлось снимать дешевую комнатушку. Жизнь стала совсем безрадостная. Марина решила поехать к своей бывшей соседке, с которой родители очень дружили. Старушка давно переехала к сыну на Сахалин, но несколько лет присылала родителям открытки, приглашала их в гости. Марина надеялась остановиться у Анны Степановны хотя бы на первое время, найти работу, снять жилье. Хоть будет, с кем в выходной чаю попить, словечком перекинуться. Чтобы накопить денег на дорогу, Марина съехала из комнаты, ночевала в киоске целое лето. Еле-еле наскребла на билеты, а есть в дороге уже было не на что. Три дня на воде, да на пачке печенья. Я посочувствовал её нелегкой судьбе и предложил пока остаться у меня. Всё равно мне завтра уходить в море. Марина пыталась возражать, но деться ей действительно было некуда.

Но эти наши разговоры уже ничего не могли изменить. В тот самый момент, когда она упала в обморок, а я поднял её на руки, легкую, почти невесомую, она просто и навсегда вошла в моё сердце. И она «осталась пока», и мы с ней прожили почти три года.

Это были годы потрясающего счастья, любви, понимания, заботы. И потом – смертельный диагноз, скоротечный рак. Сначала думали – туберкулёз, я надеялся побороть болезнь, готовился увезти Марину в Ялту, к теплому морю. Сколько бы это ни стоило, все мои деньги, золото, себя самого я готов был продать! Я верил, что майское солнце Юга спасёт Марину. Но она ушла в апреле. А я остался жить. Тоска была невыносимая. Витя, прилетевший на похороны, пробыл со мной до девятого дня. Он предлагал переехать в Новосибирск, но я не мог бросить могилу Марины. Мы договорились созваниваться каждый день, вместе проводить каждый год недельку-другую, только он и я, вдвоем.

И в то же лето в августе Виктор вывез меня на Алтай на Телецкое озеро, местные забросили нас на моторке на дикий берег, где нас никто не беспокоил. На другое лето мы ездили с ним на Байкал. Покой и красота природы, да верный друг рядом, – такой отдых давал силы на целый год. На третье лето мы планировали посмотреть Черное море, но Витя тяжело заболел, стал инвалидом. Теперь я летал к нему, помогал, как мог. Света стала кормить семью, не ошибся Витя, порядочная она оказалась женщина, хоть и с тяжелым характером. Когда не стало Вити, я просто стал присылать Свете деньги на учебу сына. Перезванивался я теперь с Сережкой, он называл меня «дядя Коля», это грело душу.

Я лежал в больнице. Врач не скрывал от меня правду. Я и сам чувствовал, что немного мне осталось. Смерти я не боялся, я давно распорядился насчет похорон: рядом с Мариной. Все имеющиеся деньги собирался Лене перевести. Думал, тихо и спокойно отойду в мир иной.

Но позвонил Сергей. Он не знал о смерти Михаила Новицкого, но когда не стало Натальи, на сайте поликлиники поместили некролог. Я выписался из больницы и полетел в Новосибирск. Но на похороны Натальи, конечно, опоздал. Лену её братья выставили из дома. Квартиру продали, и она перебралась в комнату на окраине города. И это была не самая плохая новость. Я чуть не опоздал вообще…

«…Я чуть не опоздал вообще». – Текст закончился.

Иван Кириллович положил таблетку под язык. Он еще раз перебрал по одному отпечатанные листки и положил их перед собой. Где продолжение? История должна иметь конец. Он вставил флэшку из конверта в компьютер. На ней оказались два файла. Видео называлось «Рассказ Чиркова», аудио файл – «Последнее слово». Рассказ Чиркова старик отложил на потом, он выбрал «Последнее слово». Слабый мужской голос обращался к нему.

«Иван Кириллович! Я решил лично рассказать вам конец этой истории. На этой флэшке Александр Чирков подробно изложил некоторые события в вашей семье и все обстоятельства гибели вашей дочери Аси. Лена невольно оказалась втянутой в эту преступную схему из-за её сходства с Асей. По невероятной случайности Лена оказалась той девушкой, которую наняли, чтобы изобразить самоубийство вашей дочери, а потом уничтожить. Мне удалось помочь девушке. Не стану утруждать вас подробностями. Если захотите, то сможете узнать все детали у Сергея Баева, юриста из Новосибирска.

Простите, что заставил вас прочитать мою исповедь. Я неизлечимо болен. Исповедь перед смертью облегчает душу. Я некрещеный, да и никакой священник мне не поможет. Мне нет прощения, и не жду его ни от вас, ни от Лены, вернее – от Маши. Всю жизнь я пытался искупить свою вину. Я устроил девочку в любящую семью, помогал, как мог, через разные фонды деньги переводил на лечение, на обучение. А когда она попала в беду, ринулся ей на помощь. Вы вправе спросить меня, почему я не обратился к вам, почему не открыл правды раньше? Не обижайтесь, но я считал, что вы причастны к той трагедии. Я не знал, кто заказал семью Григория Рокотова, но болтали всякое. А я не хотел рисковать девочкой. Я обеспечил её, как мог. Она счастлива, у неё есть любимый человек, который позаботится о ней. Ей ничего не известно о настоящей семье, и вас никто не обязывает встречаться с ней, если вы не захотите. Меня нет в живых, теперь вы один знаете её тайну.

Я начинал писать письмо ей, но получилась длинно и сумбурно. Мне хотелось, чтобы она поняла мои поступки, ни в коем случае не оправдывая их. Но позже я подумал, что не стоит взваливать на её плечи тяжелый груз моих прегрешений. Я не смог отправить ей копию этого письма. Она искренне меня любит, считает своим дядей, хоть и неродным. В вашей воле останусь ли я в её воспоминаниях добрым человеком или злодеем. Прощайте!»

Прошло две недели, с тех пор, как уехал Николай. Лена, как ни пыталась, не смогла связаться с ним. Местная симка на его телефоне была отключена. Не отвечал номер, который был у Сергея и Светы: Николай иногда звонил им с этого номера с Сахалина. Не удалось найти его и в социальных сетях.

«Странный он человек, мой дядя Коля. Иногда я думаю, а был ли он на самом деле моим дядей? Может быть, это мой Ангел-Хранитель спустился с небес, чтобы помочь мне в трудную минуту. Кто бы он ни был, он стал для меня лучом света, что пробился сквозь серые тучи в ненастный день и осветил мою жизнь. Жаль, что не смогла поблагодарить его. Иногда сердце сжимается от боли: почему-то кажется, что дяди больше нет. Но я отгоняю прочь плохие мысли. Он жив, конечно, жив! Дядя не любит общаться по телефону. Но когда-нибудь он обязательно приедет ко мне в гости. Я буду ждать».

В новостях передали, что погиб Арнольд Тузов. Произошел несчастный случай: машина, в которой он ехал, потеряла управление и упала с моста в воду. Дверцы машины оказались заблокированными, Арнольд не смог выбраться и утонул. То, что он упал с того самого Октябрьского моста, конечно, – чисто совпадение. Николай же выяснил, что Арнольд Тузов ни в чем не виноват. «Дайвер» был убийцей, он все организовал и подстроил.

Конечно, Лена расстроилась, узнав об Арнольде, но ей некогда было даже думать о чем-то кроме свадьбы. Светлана задумала грандиозное торжество и принялась за его устройство со свойственной ей энергией. Лену пугал размах предстоящего мероприятия, но она не спорила. Сергей заартачился, но Лена его уговорила не мешать матери.

– Пойми, ты у мамы – один сын, и эта свадьба в семье – одна. По крайней мере, я надеюсь.

– Да, конечно, одна, я тоже на это рассчитываю, – согласился Сергей и перестал сопротивляться.

Светлана в тот же день позвонила Лене.

– Доченька! – Она так звала теперь Лену. – Какая же ты умная! Спасибо, что повлияла на Серёжку! Я афоризм один вспомнила: «Жена в семье главная, а если муж думает, что он, то она ещё и очень умная».

Дальше они «обсудили» подробности предстоящей свадьбы: Светлана предлагала, а Лена просто соглашалась. Лена и Сергей не должны жить вместе до свадьбы, это «не положено, не по-людски». Жених с дружками приедет «выкупать» невесту, программу Светлана приготовит, а проведет подружка Алла с посаженной матерью, на роль которой с радостью согласилась Нина. И конечно, длинное белое платье, фата, мать жениха с караваем на полотенце на пороге ресторана – и так далее и тому подобное.

В этот вечер Лена решила справить новоселье в доме, подаренном дядей Колей. Гостей пригласила немного, только настоящих друзей. Собирались прийти Сергей с мамой, Нина и Алла со своим парнем. Алла решила познакомить подругу со своим новым бой-френдом. Она нашла его, конечно, в Интернете. Алка темнит, но Лена поняла, что они с этим парнем одновременно полезли куда-то в неположенное место в сети. Потом обнаружили друг друга, и … познакомились. Алка говорит, что никогда раньше не встречала парня одновременно с мозгами, с приятной внешностью и с худыми ногами. Судя по волнению, с которым подруга говорит о своем друге, она серьезно влюбилась в него. Дай-то Бог!

Лена хлопотала с самого утра, но сейчас уже можно было присесть и отдохнуть. Праздничный ужин практически готов. Салат и нарезки в холодильнике, мясо с картошкой порциями завернуто в фольгу, только кинуть на противень и включить духовку. Нина не была бы собой, если бы не взялась испечь и принести пирожки.

Мебели в доме маловато, холл и комнаты первого этажа почти пустые, а второй этаж полностью пустой. Хорошо, что она забрала из родительской квартиры новые стулья и шторы, которые были куплены за месяц до папиной смерти. Как они мешали ей в коммуналке, загромождая комнату, эти стулья и коробки с бельем и «лишней» посудой! Но рука не поднялась продать их, спустить за бесценок то, что покупалось с такой любовью. Лена помнила, как они с родителями, втроем тщательно выбирали ткань, чтобы сочеталась с новой мебелью и гармонировала с обоями.

Сергей помог ей навесить карнизы на все окна первого этажа. А когда Лена развесила шторы, сразу стало уютно, родным домом повеяло. Сегодня за раздвинутым столом, накрытым красивой скатертью, гостям будет удобно сидеть на четырех стульях и диване. И посуды всем хватит.

Лена подошла к широкому подоконнику, где временно пристроила компьютер, чтобы запустить какой-нибудь музыкальный альбом. Но тишину дома прервал звонок телефона. Лена вздрогнула и машинально ответила на вызов. Кто бы это мог быть? Какой-то незнакомый московский номер высветился на экране телефона. Запоздало вспомнила: «Алла предупреждала, не бери незнакомый номер и не перезванивай, это – мошенники».

Низкий мужской голос прозвучал в трубке, слова он произносил веско, отчетливо:

– Здравствуйте, Елена! Ваш дядя, Николай Николаевич Таиров, написал мне письмо. Он попросил меня рассказать вам, кто были ваши настоящие родители. Я прилетел в Новосибирск. Мы можем встретиться прямо сегодня?

– Да! Конечно! Приходите к 18 часам на улицу Тихвинскую, дом 14. Будут все мои друзья. И праздничный стол. И письмо принесите, пожалуйста.

– Хорошо. Но можно нам сначала поговорить вдвоем, без посторонних?

Лена молчала, она почему-то испугалась встречи один на один не понятно с кем.

– Не бойтесь меня, я уже очень старый человек.

– Представьтесь, пожалуйста.

Мужчина ответил после небольшой паузы:

– Рокотов Иван Кириллович.

Спазм перехватил горло Лены: «Господи, неужели не закончилось? Он же меня убьет! Зачем дядя Коля ему написал про меня?»

Она сиплым голосом начала оправдываться:

– Я ничего не знала… меня наняли для съемок фильма… я не виновата, что оказалась похожа, на вашу дочь… мои соболезнования…

– Успокойтесь, пожалуйста, никто вас ни в чем не обвиняет. Вы действительно очень похожи на женщин своей семьи.

– Не понимаю, почему о семье дядя мне ни слова не сказал, а вам – письмо написал?!

– Я принесу письмо и очень важное для вас видео. Видео необходимо посмотреть, а письмо прочитать нельзя, оно очень личное. Но я вам покажу конверт, который подписан рукой вашего дяди.

– Конверт? Ладно. Когда вы сможете подойти?

– Я стою перед вашим домом, – ответил Иван Кириллович.

Лена подумала, что на неширокой, но оживленной улице ей бояться нечего. Продуктовый магазин в 100 метрах, прохожих полно, машины так и снуют.

– Я сейчас к вам выйду.

Лена с телефоном и ключами в руках вышла из калитки и увидела пожилого мужчину в белых джинсах и серой рубашке с коротким рукавом, скромно стоящего у обочины дороги на фоне белого «Лексуса» с водителем. Солнце светило ему в лицо. Он прищурился, чтобы лучше разглядеть девушку, разглядел, улыбнулся так радостно, что Лена невольно ответила улыбкой.

Она подумала: «А он и правда очень старый, совсем седой».

А Рокотов подумал: «Я нашел тебя, Машенька!»

Конец

Вместо послесловия

Уважаемый читатель! Мы – действительно родные сестры. Книги создаем из жизненного опыта и собственной фантазии. Пишем о том, что нас волнует: любовь и разлука, верность и коварство, семейные ценности. Стараемся избегать крайней жестокости и чрезмерной эротики. Детективная серия о Марине Белых имеет четкую привязку к промежутку времени с 2000-го по 2010 год. Действие отдельных романов – наши дни, но не позднее 2018 года. Так мы решили из-за горестных событий пандемии. Надеемся, наши книги доставят Вам удовольствие.

Анна и Татьяна Аксинины

Произведения Анны и Татьяны Аксининых по состоянию на 2022 год.

Детективные романы из серии о Марине Белых

(11 из 13 были опубликованы на Проза.Ру в 2012-2015 гг., 2 не были). Жанры: современная проза, классический детектив, современный любовный роман.

1. Ненависть дождя.

Роман был напечатан в 2005 году в издательстве «Мангазея» в Новосибирске. В 2022 г. выложен на ЛитРес бесплатно.

2. Крест на ладони.

Роман был напечатан в 2006 году в издательстве «Мангазея» в Новосибирске. В 2022 г. выложен на ЛитРес бесплатно.

3. Цветы на снегу.

Роман был напечатан в 2006 году в издательстве «Мангазея» в Новосибирске. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

4. По ту сторону зеркала.

Роман был напечатан в 2007 году в издательстве «Мангазея» в Новосибирске. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

5. Рулетка для Золушки

Роман был напечатан в 2007 году в издательстве «Мангазея» в Новосибирске. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

6. Прощеное воскресенье.

Роман был напечатан в 2008 году в издательстве «Мангазея» в Новосибирске. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

7. «Кровавая свадьба», или Причуды богатых.

Роман был напечатан в 2008 году в издательстве «Мангазея» в Новосибирске. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

8. Не возжелай жену чужую.

Роман был напечатан малым тиражом в 2013. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

9. Пропавшая в сумерках.

Роман был напечатан малым тиражом в 2013. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

10. Черная бабочка страсти.

Роман был напечатан малым тиражом в 2015. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

11. Дочь погибших альпинистов.

Роман был напечатан малым тиражом в 2015. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

12. Есть ли жизнь после мести?

Роман был напечатан малым тиражом в 2016. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

13. Невесомые сны.

Роман был напечатан малым тиражом в 2017. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

Романы. По жанру: современные остросюжетные любовные романы, истории о женских судьбах.

(Под псевдонимом Надежда Журавлёва, 3 были опубликованы на Проза.Ру, 1 не был.)

14. Блюз в ночи.

Роман был напечатан в 2008 году в издательстве «Мангазея» в Новосибирске. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

15. Вальс осенних листьев.

Роман был напечатан малым тиражом в 2012. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

16. Любовь и ненависть в наследство.

Роман был напечатан малым тиражом в 2012.

17. Сон рыжего кота.

Роман был напечатан малым тиражом в 2014. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

Отдельные детективные романы (не были опубликованы в Интернете). Жанры: современная проза, классический детектив, современный любовный роман.

18. Сирени горький аромат.

Роман был напечатан малым тиражом в 2018. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

19. Не укради, не убий.

Роман был напечатан малым тиражом в 2019. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

20. Луч света в ненастный день.

Роман был напечатан малым тиражом в 2020. В 2022 г. выложен на ЛитРес.

21. Предчувствие апокалипсиса.

Роман был напечатан малым тиражом в 2020.

22. Идеальная пара.

Роман был напечатан малым тиражом в 2021.

23. Та, кого больше нет.

Роман был напечатан малым тиражом в 2022.