Русский: Древности Российского государства (Antiquities of Russian country), 1846—1853. Том 4. Иллюстратор — ru:Солнцев, Фёдор Григорьевич.

Одежда царская XVII в. Изображение царя Федора Алексеевича

Приложенные здесь два портрета царя Федора Алексеевича во весь рост писаны: один масляными красками на холсте, высотой 3 аршина без 2 вершков, шириной 1 аршин 8 1/2 вершка, другой — яичными красками по левкасу, на доске. Первый хранится в московской Оружейной палате; второй — в московском Архангельском соборе (рис. № 12).

На обороте первого по холсту написано чернилами: «Царь Федор Алексеевич». На изображении виден возмужалый царь, с длинными прямыми усами и небольшой густой бородой, полный жизни и силы, тогда как, по свидетельству современников Федора, «от самой юности он был слаб и расстроен здоровьем», что даже Мальгин в «Зерцале российских государей» отличает сего царя названием Чахлого, или Чахотного. Окладом лица Федор не похож на другое изображение, здесь приложенное; костюмами своими они также разнятся между собой. На нем кафтан с дорогами и поясом, усеянный драгоценными камнями; на подоле с левой стороны у кафтана прорамка, или шнитц. Утварь сия, как видно, богатейшая из хранившихся на Казенном дворе. Голова царя украшена двойной короной с крестом наверху; на пальцах одной руки два, а на второй три перстня, какие надевали государи в больших выходах.

Во внешнем его облике выражается царское величие и сановитость. Левой рукой он опирается на стол, покрытый тканью красного цвета, а в правой держит четырехконечный крест, с каким изображаются византийские императоры в знак верности своей Иисусу Христу. Из примера великого князя Всеволода Юрьевича обнаруживается, что великие князья наследникам своим вручали крест и меч. Так, поставляя старшего своего сына Константина на княжение в Новгород, он вручил ему честный крест и меч со следующими словами, переданными нам в летописи: «Се ти буди схранник, а мечь прещенье и опасенье». При торжественных случаях и выходах державцы Русской земли являлись с крестом не только на персях, но и в руке, как залогом непобедимые победы, оружием мира и вместе напоминанием о присяге союзников, подручников и подданных, которые им целовали крест. Примеры тому найдем в событиях отечественной истории и лицевых изображениях. Так, ослепленный Василько в 1099 г. явился на поле битвы с крестом в руках. «Клятвопреступник! — воскликнул он к Святополку, — видишь ли мстителя? Святый крест да будет между нами судиею!» С крестом Василий Шуйский, вскоре после умерщвления Самозванца, в 1606 г.5, вступил в Кремль, а царь Алексей Михайлович из Литовского похода имел также торжественное шествие в Москву как победитель, с крестом в руке, с каким он изображен на современном ему портрете в санкт-петербургской Романовской галерее. С крестом в руках написаны на стенах церковных и на древних портретах великие князья и цари.

К наряду царя принадлежат красные остроносые сапоги, вероятно, из хуза, или сафьяна; подобные видны на князьях, на миниатюрной картине Святославова «Изборника».

Как в доличном, так особенно в лицевом выказывается ловкость и отработка кисти художника, по-видимому, иностранца. Что же касается движения, то, как говорят живописцы, «фигура не стоит». Из дел о царских зографах XVII века открывается, что иногда лицевое писал один художник, а доличное — другой: различие приемов заметно и в этом портрете.

Хотя, по новым описям Оружейной Палаты, сей портрет изображает царя Федора Алексеевича, но, по сличению его с другими портретами сего государя, обнаруживается в них разница. Здесь обликом Федор более походит на царя Михаила Федоровича, изображенного в «Путешествии» Олеария Шлезвигского, издания 1647 г., и в московском Архангельском соборе.