Иван Белов «Птичий брод»

Рассказ получился похожим на зачин к чему-то большому. Ну, т.е. ждёшь, что эта стычка с искусственно созданной тварюгой и её создателем ещё аукнется. Но в других рассказах цикла об этом эпизоде жизни Руха даже не упомянут.

Когда знаешь как создавался цикл (благодаря послесловию автора) — начинаешь задумываться, могли так получится просто потому, что сам Иван после «Ванькиной любви» и не помышлял о продолжении?

А так — зацепился за то, что в предыдущих главках упоминался Птичий брод и просьба разобраться с тем, что там происходит и получилась вот такая вот история из жизни Бучилы.

Кроме этой оборванности — никаких недостатков у рассказа: выдержана мрачная атмосфера, чёрный юморок, сюжетные повороты присутствуют. Крепкий, увлекательный рассказ.

Если ранее было знакомство с миром и героями, то «Птичий брод» — полноценное расследование, показывающее случай из «жизни» Заступы, выполнение обязательств по защите села. Одно рядовое и казалось бы простое задание, обернувшееся встречей с тёмной магией и с очень опасной тварью.

Прямое продолжение предыдущих глав-рассказов, ведь просьба «сходить посмотреть брод» была озвучена ещё в самом начале книги. Вообще мне пока нравится формат романа в рассказах — отдельные сюжеты, но при этом почти не отделенные друг от друга по времени и связанные сюжетно.

Детали атмосферы — дарк, славянский фольклор, чудь белоглазая, черносотенцы, юродивые, элементы ужаса в описании чудищ и поднятых мертвецов. И всё это сдобрено зубоскальством главного героя (натура такая, не переделаешь) и особенностями местной житейской логики.

«А кум врать не будет, честнейшей души человек, если и врет, то только попу на исповеди, и то, во спасение грешной души.»

«Люд у нас добрый, если кого и убьют, то долго себя после злодейства казнят, аж до обеда.»

«– Вот ты, Федор, чужое бы взял? – спросил Бучила.

– Я? – оскорбился такому повороту Федор. – Да ни в жисть! Я чуж…

– А за пазухой чё у тебя?

– Ой, ёптель! – Федя искренне удивился, заметив за отворотом зипуна край небольшой иконы в серебряном окладе. – Причепилась, кады в телегу полез!

– Бывает, – согласился Бучила. – Я не в претензии. Как в писании сказано: не суди и не судим будешь!

– Золотые слова! – Федор вернул икону на место.

– Еще раз такое выкинешь, убью, тут уж не обессудь»

Написано витиевато, приятно. Не без серой морали и неоднозначности (Пантелеймон тому яркий пример).

Оценку ставлю уже без всяких авансов и натяжек.

"– Странностей не замечаешь, Заступа-батюшка? – Федор поводил острым носом, словно принюхиваясь.

– Вроде нет, – признался Рух. – Люди пропали, кругом шастают ожившие мертвяки, кто-то раскапывает могилы. А так нет, никаких странностей, расстройство одно»

Хоть история и довольно цельная — с началом и с концом — она воспринимается скорее как глава. Хорошо, что еще много таких глав впереди, читать — ну просто одно удовольствие!

«Птичий брод». Древние курганы, ожившие мертвецы, редкой силы и зловредности тварь, которую можно опознать по привычке выкладывать из частей тел убитых подобие змейки. Больше мерзко, чем страшно. Недурной образчик боевого фэнтези.