Джон Диксон Карр «Согнутая петля»

Просто не верится, что эту бредовейшую книжку написал тот же Джон Диксон Карр, перу которого принадлежит изящная и небанальная «Табакерка императора». Ещё могла бы понять, если бы «Согнутая петля» оказалась авторским дебютом: обуреваемый жаждой творчества новобранец детективного фронта вполне мог напихать в своё первое детище всё, что под руку подвернулось: ложного и/или истинного двойника, мистику, цыган, механическую куклу, сатанизм, борьбу за наследство, цирк, хранившиеся четверть века в заначке отпечатки пальцев, лаф-лаф, фальсификацию улик, затеи сельской простоты, амнезию, ниндзя поневоле, преданного (в обоих смыслах) дворецкого и огромное, зашкаливающее количество «БУ!!!»…

В этом последнем плане роман — прямой родственник «Замку Отранто»: автор стремится поддерживать читателя перманентно в перепуганном состоянии, но читателю-мне не столько страшно, сколько смешно и досадно.

«Согнутая петля» в изрядной степени напомнила мне прекрасный роман Агаты Кристи «Вилла «Белая лошадь» (в других переводах — «Вилла «Белый конь», «Бледный конь» и, кажется, даже «Конь Блед»): тем, что мистические события получают вполне материалистическое объяснение, — и вторую (никуда не годную) половину фильма «Молодой Шерлок Холмс»: наверное, помпезностью злодеев и явной их психической неадекватностью.

Из недостатков произведения отмечу клочковатый, местами крайне неуклюжий текст и небрежную работу переводчика. Из достоинств, которые могут приглянуться другим читателям — атмосферу английского поместья с его старыми садами и запутанными тропинками, с домом-лабиринтом, где в шкафу обнаружится отнюдь не скелет, а неодушевлённый «соучастник» преступления. Из плюсов конкретно с моей точки зрения (удержавших меня от того, чтобы снизить оценку до минимальной) — иронические описания героев; любимые книги как доказательство и улика; то, что роман наполнен звуками и прямо просится в аудиокнигу или радиоспектакль, вот где звукооператорам раздолье.

Не знаю, кто первый в литературе придумал прием, когда в кульминационный момент на порог знатного дома ступает незнакомый молодой человек и заявляет во всеуслышание, что именно он, дескать, является богатым наследником, спустя годы нашедшим родной дом, а сидящий в гостиной господин — всего навсего наглый и хитрый самозванец. Именно такая интрига и задумана в настоящем романе из цикла о докторе Гидеоне Фелле.

Мне же он запомнился другой вещью -тем, как здесь объясняется возможность «невозможного» преступления (убийство состоялось при обстоятельствах, когда жертва получила смертельную травму при условии отсутствия контакта с другими людьми, т.е. ножевой удар был нанесен будто бы из ниоткуда, прямо из воздуха). Только раскрывать ответ на этот вопрос я не буду, дабы не подрывать стойкую репутацию Джона Диксона Карра.