verzun

verzun

Favorite films

  • O Lucky Man!
  • Kes
  • The Loneliness of the Long Distance Runner

Recent activity

All
  • Cargo 200

  • War

  • Brother 2

  • Saturday Night and Sunday Morning

Recent reviews

More
  • You're a Big Boy Now

    You're a Big Boy Now

    «Ты теперь большой мальчик»… или нет?

    Бернард Шантильер бежит сквозь толпы, - это его триумф… Марш, бескрайняя улица, крики позади, весь мир сконцентрирован на этом юноше. Порой во время просмотра так и кажется, что он стал, несмотря на всю свою мягкотелость, главным любимцем всех вокруг. В первую очередь это конечно родители: мать лелеющая сынка, деловой, но весьма уступчивый отец. Кроме того, все вокруг отличаются каким-то странным пуританством, особенно арендодательница, живущая под одной крышей с добропорядочным и честным американским полицейским, что…

  • Salem's Lot

    Salem's Lot

    Телевизионный формат прослеживается во всём, но это не делает экранизацию хуже. Более того Тоуб Хупер отобразил не только колоритных и настоящих персонажей, провинциальных людей, но и поработал над общей кинематографией, которая скрывает мелкие недочёты и недомолвки. Главный герой - писатель, как и во многих других произведениях Кинга, он внушает доверие и вызывает симпатию, хотя непосредственно писательскому ремеслу здесь не уделено внимания. Спецэффекты довольные дешёвые, но, как я указал выше, взятая во всей полноте картина разрешает этот вопрос, тем более вампиры, голодно-аморфные, в каждом своём появлении серьёзно нагоняют страх.

Popular reviews

More
  • Au Hasard Balthazar

    Au Hasard Balthazar

    Повествование в этом фильме довольно хаотично, но оно полностью соответствует и принадлежит содержанию, в котором череда горестных событий, годами не отпускающих семью Мари, странно проистекает из дел прежних лет, а ослик Бальтазар - всего этого невольный свидетель.

  • The Piano Teacher

    The Piano Teacher

    Кажется, что история не вполне ханековская, но это его взгляд на балладу, которую он экранизирует. Призма его видения. Сегодня она не будет играть. Впрочем вид сзади открывает нам опустошенность Эрики и наигранную коммуникацию, отрепетированную людьми чистого общества, общества высокого вкуса и характера. Вуайеризм Эрики транслируется на зрителя, который тоже хочет смотреть на перверсии, порой получая удовольствие, проходя сквозь боль. Привычная картина, а затем вскрытие всего, что уже высовывалось, конституируя вопрос: ‘А что же она выкинет сейчас?’. Она больна, как заявил Вольтер, но он вернулся и дал ей, казалось бы, то, чего она хотела. Всё это институционализировалось годами, пока мать связывала её. Любовные раны не смертельны?